Неожиданно к нему донесся нежный аромат, на подоконнике стоял гиацинт. Он испугался, потом кровь бросилась ему в голову: она побывала здесь! Ее рука держала горшок с цветком, которым она приветствовала его, именно его! Нигде, кроме его комнаты, не было от нее этого знака внимания, сердце его отгадало: этого обещания.
Он вздрогнул, - горничная явилась доложить, что через полчаса будет ужин. Поспешно переодевшись, он сошел вниз, открыл наугад какую-то дверь и очутился в гостиной, где одинокие стенные часы раскачивали маятник. Больше никаких звуков. Кажется, кто-то сидит за столом? Он на всякий случай поклонился, но то была лишь тень, - лампу из экономии прикрутили. Пока он стоял, выжидая, ему явственно послышалось какое-то перешептывание, но не у окна. Знакомый голос шептал совсем у его уха, как на исповеди. Надо послушать! Окно растворилось, едва он его коснулся; голос доносился снаружи, вероятно с террасы.
- Как у них все ладится. Плакать хочется оттого, что жизнь может быть так проста.
- То, что быстро сладилось, по-моему, вряд ли хорошо кончится, - подхватил другой. - По-моему, нужно долго следовать за случаем, пока он не приведет нас туда, где наше место.
Вздох.
- Ты, Эрвин, только провожаешь других. Где твое собственное место, тебе неважно. Ты, как Белла Кнак, примиришься с чем угодно в жизни.
- Только не с твоим несчастьем.
- Сколько у нас общего, Эрвин! В нас сидит одинаковое беспокойство, - но ты плывешь по течению, а я пробиваюсь.
- Маленькая Алиса, кто тебя так мучает, что ты плачешь?
- Никто. Не выходи из себя, тебе никому не надо мстить за сестру. В отдельности - никому. Виновата жизнь, какой я ее вижу, - обычно ее стоит лишь презирать, а нынче вечером, в виде исключения, стоит и поплакать над ней.
Пауза. Трепетно-нежный голос брата:
- Ко всему, ты вряд ли будешь способна влюбиться в подходящую партию.
- И у тебя иногда открываются глаза? Когда темно и никого нет?
- Алиса, послушай! Графиня Альтгот предостерегала меня от господина Терра. Говорят, господин Терра не таков, каким кажется. Он, говорят, интриган.
- Если бы это было так просто... - успел расслышать Терра и захлопнул окно: позади него раскрылась дверь.
- Ах, вы тут? Я так и думала, - сказала графиня Альтгот. Пауза. Лорнет. - Вы бесшумно проникаете в дом, вас неожиданно встречаешь в темной комнате.
- Ваши успехи, графиня, всегда сопровождались целым оркестром.
- У каждого свой метод.
- А самый удобный - это случай.
- Будто вы попали сюда лишь благодаря случаю? Поздравляю вас. Даже в театре я не встречала такой напористости.
- Графиня, вы переоцениваете меня. Такая внезапная атака! Точно моя скромная персона находится здесь на равной ноге с вами. - После чего Альтгот отвернулась, выкрутила фитиль в лампе и заговорила совсем другим тоном:
- Вы правы. Я здесь дольше, чем вы, я могу дать вам совет. Графиня Алиса не такова, какой кажется.
- Ах, и она тоже? Как я, значит.
- Вам она, конечно, хочет казаться лишенной всяких предрассудков.
- Мне она кажется прямодушной, умной, вполне уверенной в себе...
- Этого я не отрицаю, - торопливо перебила Альтгот. - Но едва свет даст ей понять, что этого недостаточно, как она сейчас же поставит вам в вину малейшее словечко, сказанное тайком, хотя раньше позволяла себе флиртовать с вами у всех на виду.
А тогда ваши дни здесь сочтены.
Он видел, что необходимо на что-то решиться.
- Могу вам дать торжественную клятву, что за все наше знакомство я ни минуты не считал графиню Ланна не кем иным, как только графиней Лаяна. - И с пламенной мукой в глазах: - Ее не озаряют чары шестисот или восьмисот вагнеровских представлений, и она не воплощала в себе героинь-кровосмесительниц, которые вызвали бы вновь сердечный трепет, некогда охвативший юношу с хризантемами перед вашей уборной, графиня... - Раньше вы говорили: с орхидеями, - поправила она как будто рассеянно. Он понял: решение было принято верно. Веки увядающей красавицы отяжелели, угловатое, костлявое тело размякло; он протянул руки, на случай если бы она упала. Но она уже овладела собой. - Я говорю с вами как друг, старший друг. В нашем положении, здесь, пожалуй, есть что-то общее. Титул слабо оправдывает в этих кругах мое прошлое.
- Ваше великое прошлое.
- Так же, как и вам, мне надо оправдать свое вторжение, держа себя как можно скромнее. - Он еще дальше вытянул руки. - Я во многом себе отказываю, - призналась она, оседая. Но он поспешил водворить ее в кресло, отодвинув его от света. Лишь на волосах у нее остался красноватый отблеск. - Сколько деликатности! - сказала она с восхищением.
Он уселся у самых ее колен.
- Глупы мы были бы, если бы вздумали стесняться, - заявил он прямо и бесцеремонно.
Тут она испугалась, в лицемерном порыве у нее вырвалось признание:
- Меня убедили, что я сделаю доброе дело, если спасу Алису от искушения.
- А! Вы приняли на себя этот крест. А кто убедил вас поступить так? - Он подумал: "Тот же, кто научил вас предостеречь Эрвина от меня, как от интригана".
- Я сразу увидела, что мы с вами пара, - сказала она, снова пугаясь.
- Это по всему ясно, - подтвердил он и передвинул руки со своих колен на ее.
- Нам не в чем упрекать друг друга и давать отчет тому, кто ничего не замечает.
Совсем близко послышался повелительный голос Ланна. Альтгот торопливо поднялась.
- Уйдите отсюда! Ступайте через коридор в соседнюю комнату!
Он послушался и застал всех домашних уже за столом. Ланна, его дети, Мангольф и Толлебен негромко беседовали между собой. Мангольф недоверчиво оглядел входившего, но Ланна протянул ему обе руки и шумно перевел дыхание, словно у него давило под ложечкой. Прием, оказанный молодой графиней, был задумчив, серьезен, еще овеян той глубокой тоской, что из темноты ночи дуновением коснулась его заблудшей души. "Где я был после этого? Что сейчас произошло?" Он опустил перед ней взор. Но тотчас почувствовал, что согласится решительно на все, только бы жить под взглядом этих глаз.
Молодой Эрвин к обычной рассеянной улыбке добавил сознательное и многозначащее рукопожатие. "Мы друг друга поняли, - говорило пожатие. - Перед высоким мнением о вас моей сестры бессильны всякие наветы". Но Толлебен едва наклонил голову, когда Терра здоровался с ним. Тем более изысканными фразами поздравил его Терра с предстоящей женитьбой. Напыщенный юнкер только скалил, но не разжал зубы. Ввиду наступившего молчания, Ланна пояснил:
- Они обручились здесь под рождественской елкой, мы не успели этому помешать.
Но и это не встретило отклика. К счастью, появилась Альтгот. Ее тщетно искали у нее в комнате.
- Я писала письмо рядом. Вас не было слышно.
Взгляд, которым она обменялась с Мангольфом, не оставил у Терра никаких сомнений.