Она угрюмо опустила вибрационный меч и помахивала им. Затем затянула блузу спереди и кое-как застегнула. Оглядев скандаров, она указала громовым голосом:
— Это вы собирались сделать такое со мной?
Делиамбер ответил:
— Они просто пошли собрать плодов двика-дерева. Видишь корзину, которую они несли?
— Мы же не знали, что ты там, — промямлил Тилкар. — Мы обходили плод, чтобы проверить, не спрятались ли за ним лесные братья, вот и все.
И навалились на меня, как придурки, и изнасиловали бы, кабы я была безоружной, так?
— Я оступился, — настаивал Тилкар. — У меня не было намерений приставать к тебе. Я боялся лесных братьев, а когда встретился с особой твоих размеров… — Что? Ты опять оскорбляешь меня?
Тилкар глубоко вздохнул.
— Я хочу сказать… я не ожидал… когда я… когда ты…
— Мы не думали, — добавил Ирфон.
Валентин, с интересом наблюдавший за этой сценой, вышел вперед и сказал:
— Если бы они замышляли изнасилование, разве они стали бы делать это при нас? Мы тут одной с тобой расы и не потерпели бы этого. — Он указал на Карабеллу: — Эта женщина так же свирепа в своих обычаях, как и ты в своих, миледи. Будь уверена, если бы эти скандары попытались нанести тебе какое-то оскорбление, она в одиночку предупредила бы это. Произошло лишь недоразумение и ничего более. Опусти свое оружие и не чувствуй себя в опасности среди нас.
Великаншу, видимо, смягчили вежливость и шарм речи Валентина. Она медленно укрепила оружие на бедре.
— Кто ты? — ворчливо спросила она — И зачем вы ходите здесь?
Меня зовут Валентин, и мы странствующие жонглеры, а этот скандар — Залзан Кавол, хозяин нашей труппы.
— А я Лизамон Холтен, — отрекомендовалась гигантша. — Нанимаюсь телохранителем и воином, хотя в последнее время это редко случается.
— Мы тратим время, — сказал Залзан Кавол. — Мы поедем дальше, если ты простила нас за то, что мы помешали твоему отдыху.
Лизамон Холтен энергично закивала.
— Да, продолжайте свой путь. Но вы знаете, что это опасная территория?
— Лесные братья? — спросил Валентин.
— Да. Они повсюду. Леса кишат ими.
— А ты не боишься так же их? — спросил Делиамбер.
— Я говорю на их языке, — ответила Лизамон, и у меня частный договор с ними. Не думаешь ли ты, что иначе я стала бы чавкать под плодом двика? Может, я и жирная, но не лопоухая, маленький колдун. — Она уставилась на Залзана Кавола.
— Куда вы едете?
— В Мазадон.
— В Мазадон? Что вам там делать?
— Надеемся получить работу.
— Ничего там нет для вас. Я только что из Мазадона. Герцог недавно умер, и по всей провинции объявлен трехнедельный траур. Может, вы будете жонглировать на похоронах?
Лицо Залзана Кавола потемнело.
— Нет работы в Мазадоне? Нет во всей провинции? А мы-то стремились! Мы и так без заработка с самого Долорна! Что будем делать?
Лизамон выплюнула кусок мякоти плода.
— Это уже не моя печаль. Но вы в любом случае не попадете в Мазадон.
— Это почему же?
— Лесные братья блокировали дорогу в пяти милях отсюда. Требуют с проезжающих дань или еще что-то такое же абсурдное. Они не пропустят вас Хорошо, если не убьют сразу своими стрелами.
— Пропустят! — воскликнул Залзан Кавол.
Женщина-воин пожала плечами.
— Без меня не пропустят.
— А ты при чем?
— Я же тебе сказала, что говорю на их языке. Я могу купить вам проход. Интересуешься? Пяти реалов, наверное, хватит.
— А зачем лесным братьям деньги? — спросил скандар.
— Не им, — беззаботно ответила она. — Пять реалов для меня. Им же я предложу другие вещи. Договорились?
— Абсурд. Пять реалов — целое состояние.
— Я не торгуюсь, — твердо сказала она. — Честь моей профессии не позволяет этого. Удачи тебе в пути. — Она холодно оглядела Ирфона и Тилкара. — Если желаете, можете взять с собой немного плодов двика.
Но лучше не жуйте их, когда встретитесь с лесными братьями.
Она повернулась с большим достоинством и пошла к огромному плоду под деревом. Подняв меч, она отрубила три больших куска и презрительно толкнула их к двум скандарам, которые смущенно положили их в корзину.
— Все в фургон! — сказал Залзан Кавол. — До Мазадона долгий путь!
— Далеко не уедешь, — сказала Лизамон и захохотала. — И скоро вернешься сюда… если останешься жив!
5
Отравленные стрелы лесных братьев весьма заботили Валентина на протяжении следующих нескольких миль. Неожиданная и страшная смерть не привлекала его, а лес был густой и таинственный, с какой-то первобытной растительностью: папоротниковые деревья с серебряными споровыми ножнами, стеклянного вида конские хвосты в десять футов высотой, усаженные кучами грибов, бледных, с коричневыми впадинами. В таком странном месте могло случиться, что угодно, и, скорее всего, случится.
Но сок плода двика сильно облегчил напряжение. Виноркис разрезал громадный кусок на ломтики и передавал по кругу. Плод был исключительно сладким и зернистым, таял во рту, и какие-то алкалоиды, содержавшиеся в нем, проникали через кровь в мозг быстрее крепкого вина. Валентин почувствовал тепло и веселость. Он с трудом вернулся в пассажирскую кабину, одной рукой обняв Карабеллу, а другой Шанамира.
Впереди Залзан Кавол расслабился явно больше чем следовало бы, потому что шел рядом с фургоном веселым шагом, отбросив обычную суровую осторожность. Обычно замкнутый Слит стал напевать озорную песенку.
Фургон вдруг внезапно остановился, и так неожиданно, что Слит ткнулся вперед и чуть не упал на Валентина. Кусок плода шлепнулся Валентину в лицо. Смеясь и моргая, Валентин вытер лицо и увидел, что все собрались в передней части фургона и что-то разглядывают между сидящими на водительском месте скандарами.
— Что там? — спросил он…
— Птицеядная лиана, — печально сказал Виноркис. — Блокирует дорогу. Великанша сказала правду.
Идя от одного папоротникового дерева к другому под десятками углов, толстая крепкая красная лиана образовывала прочную и упругую сетку, толстую и широкую. Лес по краям дороги был здесь абсолютно непроходимый, а дорога перегорожена лианой. Фургон пройти не мог.
— А разрезать ее можно? — спросил Валентин.
Залзан Кавол сказал:
— Мы сделали бы это энергометами за пять минут. Но посмотри сюда.
— Лесные братья, — тихо сказала Карабелла.
Они были повсюду, толпились в лесу, свисали с каждого дерева, хотя держались на расстоянии ста ярдов от фургона. Вблизи они казались менее похожими на обезьян, а больше на дикарей разумной расы. Маленькие голые существа с голубовато-серой кожей и тонкими членами. Узкие вытянутые головы не имели волос, лбы скошены, удлиненные шеи тонки и хрупки. У всех, и мужчин и женщин свисали с бедра тростниковые трубки для метания стрел. Лесные братья указывали на фургон и переговаривались слегка шипящими и свистящими звуками.
— Что будем делать? — спросил Залзан Кавол у Делиамбера.
— Нанять женщину-воина.
— Никогда!
— В таком случае, — сказал вруон, — готовься сидеть в фургоне до конца дней, или вернемся в Долорн и поищем другую дорогу.
— Мы могли бы договориться с ними, — сказал скандар. — Иди туда, колдун. Поговори с ними хоть на обезьяньем языке, хоть на вруонском, хоть на каком — лишь бы сработало. Скажи им, что у нас важное дело в Мазадоне, что мы должны дать представление на похоронах герцога, и если они нас задержат, их строго накажут.
— Скажи им сам, — спокойно предложил Делиамбер.
— Я?
— Любой из нас, выйдя из фургона, рискует получить стрелу. Я уступаю эту честь тебе. Может, их пленят твои размеры и они будут приветствовать тебя как своего короля. А может, и нет.