А в последний раз причесывалась еще утром, так что теперь у меня на голове наверняка образовался модный прикид «Дискотека ежиков». Я совсем не готова для новых знакомств!… Соображай быстрее, Дыркина! Нужно вернуться. Из библиотеки есть другой выход. И за дядей Адамом я могу зайти с другого конца… Главное, отступление должно быть незаметным. Потихонечку, не привлекая внимания…
– Позвольте вас проводить?
И как это Вик успел очутиться у меня перед носом?!
– Сударыня куда-то торопится? – задушевным баритоном поинтересовался приятель Ронана.
А я стояла перед ними, как мопс перед гончими. Только глазами хлопала. Хорошо хоть сообразила рот закрыть.
– Мадемуазель Фрося, – начал Вик, – разрешите вам представить моего друга.
– Энтони, – назвался брюнет и очень вежливо добавил: – Крайне счастлив познакомиться.
– Афродита, – сообщила я в расстроенных чувствах, – Афродита Акакиевна Дыркина.
Вик смотрел на меня в восхищении:
– Я этого в жизни не выговорю!
– Афродита… – повторил Энтони медленно, нараспев, будто на вкус пробуя каждый звук. – Красиво. Помнится, была такая богиня? Мадемуазель, вас по праву назвали в честь красивейшей.
– Спасибо, – зарделась я, как подмороженная рябина.
– Всегда пожалуйста.
Вику Ронану было не до светской учтивости.
– Тони, кончай любезничать, – шепнул он приятелю. – Сюда падре шлепает. Щас как благословит по-отечески – мало не покажется.
– Не хотелось бы.
– Поздно. Вражеская артиллерия пошла на штурм.
– Фрося, доченька! – услышала я за спиной голос крестного. – Прости, я немножко задержался. Я не заставил тебя скучать?
– Что вы, дядюшка, – отвечала я. – Нисколечко.
Скажу честно, я очень уважаю своих крестных родителей. Но упорное отрицание своей близорукости иногда перевешивает все прочие достоинства.
– Ты встретила знакомых? – поинтересовался отец Ирвинг, приветливо кивая парням. – Замечательно. Как говорится, светильник дружбы, зажженный в юности, освещает всю жизнь.
– Это Вик и Энтони, – промямлила я.
– Очень приятно, – цвел улыбкой дядюшка. – Такие милые девушки! Вика, Таня, непременно приходите в гости. Буду ждать с нетерпением.
– Обязательно, – со всей серьезностью заверил его Энтони. – А сейчас позвольте похитить вашу очаровательную крестницу? Нам нужно о многом с ней поговорить.
– То есть как – похитить? – опешила я.
– Пожалуйста-пожалуйста! – воскликнул дядюшка. – Молодежь должна общаться, развлекаться. Эх, юность! Золотые годы… Фрося, мы ждем тебя к ужину.
– Не стоит, – ответил за меня Энтони. – Она останется у нас допоздна.
– Веселитесь, девочки! – напутствовал нас на прощанье дядя.
Итак, мы остались втроем. Относительно одни – изредка появлявшихся в галерее монастырских обитателей и прочих околоцерковных личностей в расчет не беру, они спешили по своим делам и вовсе не желали знать, что прямо тут и прямо сейчас кого-то похищают!
– Я жду объяснений! – заявила я. – Что все это значит? По какому праву вы лишили меня ужина? Тетя Ева собиралась приготовить мою любимую запеканку!
– Вы должны поехать с нами, сударыня. Ответите на пару вопросов.
– Прекрасно. Спрашивайте здесь. Но ехать с вами я никуда не собираюсь. Не хватало мне еще попасть в криминальную хронику под этикеткой «Неизвестная жертва серийного убийцы»!
– Здорово! – хихикнул Вик, толкнув в бок приятеля. – Она нас раскусила! «Курица щипаная. Даже паштет из нее будет кукарекать и клеваться».
– Попрошу мне не угрожать! – возмутилась я. – Паштет из себя я никому делать не позволю! И эпитет «щипаная курица» мне положительно не нравится!
Интересно, почему я просто молча не ушла?
– О чем это она? – спросил Вик у Энтони, которым слегка смутился.
– Кажется, она умеет читать мысли.
– Она? Вот фокус! А с виду сущая невинность! Так это ты ее щипаным цыпленком обозвал?
– Курицей.
– Извини, на курицу она не тянет. А мои мысли почему не читает?
– Ты додумать не успеваешь, у тебя сразу все на языке.
– Тони, – встревожился Вик, – а тринадцатого у нее эти способности наблюдались?
– Хм, вряд ли, – задумался Энтони. – Нет, не наблюдались. Иначе Князь бы заметил. Знаешь, Вик, она ведь была в часовне как раз в ту ночь…
– То есть это значит… – многозначительно произнес Вик и обратил на менятакойвзгляд, что я сразу почувствовала себя микробом сибирской язвы. – Тогда тем более нужно разобраться!
Вас когда-нибудь изучали глазами заинтересованных вампиров? А я таки испытала сие сомнительное удовольствие на собственном опыте. Едва не достигла состояния ледышки под пристальными взорами небесно-лазоревого и призрачно-нефритового цвета.
– Не надо со мной разбираться! – заголосила я. – Ни в какой часовне меня не было. Я вообще не помню тринадцатого июля. Ни двенадцатого, ни тринадцатого!
– Вот все и выяснили, – сказал Энтони. – Идем, Афродита. Не стоит зря тратить время, мы не в банке.
– Не трогайте меня! Я буду кричать! – всполошилась я.
– А причем здесь банк, Тони?
– А там чём дольше, тем проценты больше, Вик.
– Я умею кричать громко! Сбежится весь монастырь! Не имеете права! Это насилие над личностью! Поставьте меня на место, где взяли!
Я хотела вопить иерихонской трубой, но получался жалкий писк. Зато упиралась отчаянно, так что мальчики просто подхватили меня с двух сторон под локти, и ножки мои заболтались в полуметре над землей.
Конечно, справились с нежной хрупкой девушкой. Они хоть с виду не слишком спортивные, да вон с какими конями управляются! Я ж, извините, совсем не кобыла.
– Помогите! Меня похищают! – верещала я, но никто не пришел мне на помощь. Очутившись вне стен галереи (не могу сказать «выйдя»), я поняла, что взывания мои тщетны. Не только со мной в тот миг происходили странные вещи – на улице тоже творилась чертовщина. Прохожие, обычно спешащие кто куда, застыли на тротуарах в неудобных, не пригодных для стояния позах. А машины ехали со скоростью минутной стрелки на часах.
– Это что? Это как? – спросила я.
Грамматически более правильный вопрос в висячем положении в голову не пришел.
– Время – понятие растяжимое, – туманно ответил Вик. – Все на свете относительно.
Перед симпатичной перламутрово-зелененькой машиной с пучеглазенькими фарами меня наконец-то поставили на землю. Но теперь мысль о побеге меня даже не посетила – иначе как я узнаю, что все это значит?!
– Вик, я ключи потерял, – огорченно сообщил Энтони порывшись в кармане.
– Растяпа, – сказал Вик, – Ищи лучше. Я телепортироваться не собираюсь. Это твои звери могут через пространства туда-обратно сигать, а меня от таких путешествий мутит.
Энтони тоже вздохнул.
Легки на помине – над асфальтом воздух выгнулся воронкой, и оттуда со звонким лаем выпрыгнула пара псов: белая голубоглазая лайка и черный дог. Их появлению никто не удивился. Как благовоспитанные собаки, крутя хвостами, уселись у ног Энтони.
– Уже соскучились! – усмехнулся Вик.
– Может, ключи выпали, когда вы за теми странными страусами охотились? – предположила я.
– Ой, так они в форме остались! – вспомнил Энтони и связка с брелоком сама собой возникла на раскрытой ладони.
Почему-то меня запихали на место водителя, за баранку. На мое справедливое возмущение (они меня похищают – вот пусть и ведут сами!) Энтони преспокойно осведомился:
– Ты не умеешь водить?
– Умею!
– Тогда в чем проблема?
Но прежде чем мне разрешили завести машину, Вик (он устроился справа от меня, а Энтони со своими зверюшками – сзади) загадочно скомандовал приятелю:
– Отпускаем на счет три.