Ей просто не хотелось, чтобы мы устроили у нее дома разгром.
Глядя в кружку, Кайя видела темную, спокойную воду ручья. Сердце ее неожиданно забилось с утроенной скоростью, хотя для этого не было никаких причин. Ройбен – самый классный, потрясающий и опасный парень, словно сошедший со страниц книжки, – сказал, что встретится с ней снова. От радости у Кайи заныло в груди.
– Ты меня слушаешь? – спросила Дженет.
– Вот твой кофе, – сказала Кайя, насыпала в кружку Дженет сахара и сухих сливок и передала ее подруге. – Я слушаю.
– Так вот, ты когда‑нибудь видела необрезанный член?
Кайя покачала головой.
– И я нет. Поэтому я сказала, что мы дадим ему доллар с носа, если он нам покажет. А он и отвечает: «Это всего десять баксов».
Кайя улыбалась и кивала в ответ на слова Дженет, но перед ее внутренним взором по‑прежнему стоял образ Ройбена – окровавленного, лежащего под дождем в лесу, с грудью, пробитой стрелой почти у самого сердца.
Петли протестующе заскрипели, когда Корни отворил дверь и протопал в трейлер. Он бросил взгляд на девушек, подошел к холодильнику, извлек бутылку «Маунтин Дью» и глотнул прямо из горлышка.
– Чего так поздно притащился? – осведомилась Дженет.
Белая кошка с полным котят брюхом проскользнула в дверь вслед за Корни. Кайя протянула руку, чтобы погладить зверюшку по голове.
– Этот долбаный урод не вышел утром на работу. Я вкалывал с самой полуночи.
Кайя увидела, что на спине его куртки нашита аппликация в виде головы дьявола. В заднем кармане просматривались контуры бумажника, от которого к передней петле пояса тянулась цепочка.
– Мать терпеть не может, когда ты пьешь прямо из бутылки, – заметила Дженет.
– Ну и что? – огрызнулся Корни и демонстративно глотнул еще. – Ты что, скажешь ей об этом? А тогда я скажу, что тебе, гребаная обжора, нужен личный рыгаторий, как у римлян.
– Заткнись, дрочила!
Дженет схватила телефонную трубку и, набирая на ходу номер, направилась в свою спальню.
Корни посмотрел на Кайю. Она отвела взгляд и усадила к себе на колени тяжелую мягкую кошку. Та замурлыкала, как маленький моторчик.
– Ты та девчонка, которая верит в фейри, да? – спросил Корни.
Кайя пожала плечами.
– Меня зовут Кайя.
– Хочешь газировки? Я туда слюни не пускал, правда‑правда. – Корни вытер рот рукавом.
Кайя покачала головой. Что‑то похожее на маленький камешек ударилось о ее колено.
Окна были закрыты. Кайя посмотрела на потолок, но с осветительных плафонов ничего не свисало. Может быть, что‑то упало с полки. Посмотрев на пол у своих ног, Кайя увидела желудь. В это время года их было полно, они падали с дубов просто грудами. Девушка подняла желудь и снова посмотрела в сторону окна. Может быть, оно все‑таки открыто. Желудь оказался до странного легким, и Кайя заметила тоненькую белую полоску, высовывающуюся из‑под его шляпки.
Корни намочил полотенце и вытер им лицо. Кайя решила, что это не он бросил желудь – в конце концов, она беседовала с Корни в тот момент, когда почувствовала удар.
Девушка легонько потянула шляпку желудя, и она отделилась. Изнутри желудь был выдолблен, а в углублении лежала свернутая рулончиком бумажка. Кайя осторожно вынула ее, развернула и прочла послание, написанное розовато‑красными чернилами: «Не говори больше с черным рыцарем, не говори никому свое имя – все опасно. Хрящ сгинул. Нам нужна твоя помощь. Встретимся завтра ночью. Л и Ш».
Что это значит – Хрящ сгинул? Куда сгинул? А черный рыцарь? Может быть, это Ройбен? Она не говорила больше ни с кем, кто подходил бы под это описание. Что означает – все опасно?
– Кайя, – сказала Дженет, выглядывая из своей комнаты, – не хочешь прогуляться в торговый центр?
Кайя сунула желудь в один из карманов джинсов.
– Полагаю, ты ждешь, что я вас подброшу, – вмешался Корни. – Знаешь ли, большинство людей ходит по магазинам, когда у них есть деньги.
– Заткнись, урод, – фыркнула Дженет и утащила Кайю в свою комнату.
Кайя села на кровать Дженет. Комната Дженет была заставлена разномастной мебелью: деревянный комод со стеклянными ручками, белый туалетный столик из фанерованного ДСП и побитый железный шезлонг. В комнате царил такой же беспорядок, как у Кайи, одежда свисала из открытых ящиков комода и кучами громоздилась на полу, однако даже кавардак здесь выглядел роскошно.
Кайя по большей части одевалась в джинсы и футболки или какие‑нибудь старомодные шмотки, откопанные на чердаке. Дженет любила красные юбки с кожаной бахромой и блузки, переливающиеся голубым и золотым, словно рыбья чешуя. Туалетный столик и верх комода были заставлены коробочками с тенями для век, флакончиками с лаком для ногтей, баллончиками со спреями для тела и всякими прибамбасами для волос. Стены завешаны постерами с разными музыкальными группами, а все свободные участки исписаны разноцветными фломастерами прямо по белому пластику стены. На обратной стороне двери красовалась сделанная лаком для ногтей надпись: «ДЖЕНЕТ + КЕНИИ = ЛЮБОВЬ». Кайя не могла сказать точно, но ей казалось, будто под именем Кении проступают стертые следы какого‑то другого имени.
– Что мне надеть? – Дженет схватила розовый мохнатый свитерок, нижний край которого не доходил ей даже до пупка. – Я не замерзну?
– Тебе нужна каракулевая мини‑юбка.
Кайя поудобнее устроилась на кровати и откинулась на подушки. Она по‑прежнему сжимала в кармане джинсов желудь, его крошечный острый кончик покалывал подушечку большого пальца.
– А в чем будешь ты?
– Вот в этом. – Кайя взмахом руки обозначила свои вылинявшие джинсы и футболку.
Дженет вздохнула и скорчила гримаску.
– Ты знаешь, сколько девушек готовы умереть за возможность быть белокурой азиаткой?
Кайя угрюмо покачала головой. У парней об азиатских девушках было какое‑то странное представление. То ли девушки по вызову, то ли мастера кунг‑фу, то ли все сразу.
– Не хочешь надеть вот это? – Дженет показала блестящую черную блузку без спины с завязками на шее и талии, как у бикини.
– Ни за что на свете, – отозвалась Кайя. На этот раз Дженет лишь рассмеялась.
В торговый центр они вошли через двери кинотеатра. На крыльце кучками стояли парни и девушки, дожидаясь кого‑нибудь или перекуривая перед началом сеанса. Дженет прошла мимо них как богиня, ни на кого не глядя. Идеально уложенные волосы и великолепный макияж смотрелись так, будто не стоили ей ни малейших усилий. Это заставило Кайю задуматься, где подруга научилась искусству быть красивой, – в детстве Дженет носила неряшливую завивку и незашнурованные кеды.
Кайя поймала взглядом свое отражение в стекле витрины и поморщилась. Футболка уже изрядно протерлась и украсилась парой дыр из‑за неправильной стирки в машине. Джинсы достались по наследству от матушки и буквально висели на бедрах, заставляя Кайю время от времени поддергивать их, когда она чувствовала, что они вот‑вот упадут с нее.
– Ну ладно, – произнесла Дженет. – Не хочешь мне показать те фокусы, которыми ты так хвасталась?
Кайя ухмыльнулась. Любимой темой, которую они постоянно обсуждали по электронной почте, было то, сколько и чего им удалось спереть из магазинов. Самым большим достижением Кайи были две крысы, которые сейчас жили у нее. Может быть, они стоили не очень дорого, но засунуть в карман сопротивляющегося зверька, а потом удерживать его там куда труднее, чем может показаться.
Она кивнула.
– Тогда соблюдаем «Кайины принципы кражи», договорились?
Дженет сложила руки на груди.
– Шутишь?
– Так вот, слушай.