Он вынул из кармана пиджака палочку сканера и провел ею по значку.
– Стекеры, как известно, подделывали такие штуки при помощи олова и стекла, – сказал он, откидываясь в кресле и сверяясь с показаниями сканера. – Но эта, однако, настоящая. Кто из вас Рейвенор?
– Никто, – ответил молодой. – Так же, как и женщина, находящаяся под вашей опекой, мы работаем на него. Я повторяю свой запрос.
Рикенс сложил пальцы домиком.
– Все не так просто. Совсем не просто.
– Вы собираетесь препятствовать работе Священной Инквизиции?
– Трон Терры, конечно нет! – Рикенс раздраженно посмотрел на молодого человека. – Но существуют протоколы. Процедуры. Я понимаю, Инквизиция обладает достаточной властью, чтобы пройтись тяжелыми сапогами по любому закону или уставу Юстис Майорис. Она вправе потребовать отпустить своего агента. Но… я должен подождать, пока такое требование не придет непосредственно от ордоса Инквизиции планеты. Официально.
– Инквизитор Рейвенор не желает, чтобы этот вопрос выходил на официальный уровень, – мягко произнес старший мужчина.– Это подвергнет… извините… может подвергнуть опасности все наше расследование. Мы хотим, чтобы нашу коллегу освободили, а все данные касательно ее ареста уничтожили.
– Это вне моей власти.
– Напротив, – произнес младший, вновь подаваясь вперед. – Я вижу, что файл с делом на вашем экране все еще имеет зеленый маркер. Он находится на стадии рассмотрения. Вы могли бы стереть его. Сейчас. Одним прикосновением к клавиатуре.
– Я предал бы свой отдел, – сдвинул брови Рикенс.
– Вы послужили бы Императору, – произнес молодой мужчина.
Второй промолчал, но именно это и подействовало. Запугать начальника особого отдела было нелегко, но что-то неуловимое в непроницаемом лице старшего мужчины заставило Рикенса представить себя сидящим за широким письменным столом мертвым. И все ради чего? Ради каких-то принципов, от которых и сам устал?
Рикенс верил в имперское правосудие, но теперь благодаря интригам власть имущих у него практически не осталось шансов проводить его в жизнь. Кто он такой, чтобы препятствовать настоящему делу, каким бы необычным оно ни было?
– Что ж, хорошо, – сказал он, вводя код удаления в свой кодифер. – Можете забирать свою коллегу из камеры предварительного заключения номер девять. Это у южного входа.
– Благодарю вас, сэр. Ваши старания будут вознаграждены.
Через десять минут после их ухода в кабинет осторожно постучала Плайтон.
– Сэр? – спросила она.– Все мои файлы по делу Рейвенора… кхм… исчезли.
– Я знаю.
– Что эти люди вам сказали?
– Забудьте об этом, Плайтон. Сотрите это из своей памяти.
– Но, сэр…
– Делайте, как я говорю, Плайтон. Иначе ничего хорошего из этого не выйдет.
Сопровождающий Сонсала слуга заранее по воксу проинформировал домашнюю челядь о планах хозяина на ужин. Поэтому, когда моторная коляска въехала под навес особняка, слуги уже ждали во внутреннем дворе. Сонсал сошел первым и учтиво помог Кыс спуститься на дорожку.
Дом Сонсала, как и все прочие дома важных персон Петрополиса, располагался на поверхностном уровне. Несмотря на обжигающие дожди, богатым и уважаемым гражданам казалось неподобающим обитать на глубинных этажах. Особняк располагался в Общем Блоке В, одном из трех основных округов городского улья и единственном, отведенном исключительно под жилую застройку. К северу и западу возвышались многочисленные массивные башни Блоков А и С – административные центры субсектора.
Сонсал провел Кыс в атриум[3] . Парящие под высоким потолком светосферы проливали мерцающий желтый свет. Стены покрывали обои с отпечатанными вручную гербами – священный череп на золотом листе.
Ещё больше символов Адептус Механикус украшало металлические перила лестницы. В «Энжин Империал» гордились своими связями с культом Машины. Как и другие коммерческие организации, корпорация имела доступ к некоторым технологическим секретам и, согласно лицензии, занималась производством технического оборудования. Даже огромные арендные выплаты и регулярные проверки казались лишь мелкими неприятностями по сравнению с баснословными прибылями «Энжин Империал».
Хозяина и его гостью встретили слуги с кувшинами для омовения рук.
Затем Сонсал проводил Кыс во внутренние покои.
– Мне еще нужно уладить кое-какие дела, а потом я буду в полном вашем распоряжении.
– Я подожду. – Девушке пришлось приложить огромные усилия, чтобы в ее голосе прозвучал непристойный намек.
Оставшись в одиночестве, Кыс немного расслабилась и прошлась по богато отделанным апартаментам. На черном плиточном полу лежал ковер, расшитый серебряной филигранью. Вдоль стен стояла обитая розовой материей мебель с тяжелыми позолоченными ножками и подлокотниками. В хрустальных витринах были выставлены различные керамические изделия, а на стенах висели безвкусные картины и гололиты.
– Вы со мной? – тихо спросила Пэйшенс.
– Да.
– Голос очень слабый. Что-то случилось?
– Просто я устал. А еще ландспар. Очень тяжелый, очень плотный. Большинство жилых домов Общего Блока В построено из него. Он особенно устойчив к кислотным дождям. В конце концов, ни один богатый человек не хочет, чтобы дом просто развалился вокруг него.
– И что?
– Он пси-инертен. Мертвый камень. Все, что я могу, так это слышать тебя и позволять тебе слышать меня.
Она нахмурилась:
– Ладно, главное не перетрудитесь. Я позову, если мне будет нужна ваша помощь.
Кыс снова прошлась по комнате, мысленно прощупывая пространство на наличие замаскированных ниш, раздвижных панелей или тайников, хотя и сомневалась, что Сонсал окажется настолько глуп, чтобы прятать что-либо в гостиной. Тем не менее, в западной стене обнаружилась небольшая скрытая панель. Кыс чувствовала за ней пустоту. Она деликатно прощупала своим сознанием запирающий механизм и открыла его. Панель распахнулась внутрь, открывая взору девушки крохотный уютный кабинетик, заставленный полками с книгами, планшетами и дисками. У письменного стола стояло кожаное суспензорное кресло.
Пэйшенс медленно повернула голову, изучая обстановку. Специфическая плотность в третьем ящике сверху по левой стороне стола.
Замок на нем был куда более сложным, чем у остальных семи ящиков. Он отказался открываться от простого, прямого ментального удара. Ей пришлось анализировать его устройство, деталь за деталью, сравнивая и приводя в соответствие тумблеры и штырьки. Интенсивное ментальное напряжение заставило ее вспотеть. Наконец с торжествующим видом она провернула барабан и услышала, как щелкнул замок.
В ящике на стопке конвертов лежали три маленьких свертка из красной бумаги.
Пэйшенс услышала, как поворачивается дверная ручка. Захлопнув ящик, она бросилась обратно в гостиную и успела усесться за секунду до того, как в комнату вошел Сонсал.
– Дорогуша, с вами все в порядке? Вы немного раскраснелись.
– Все замечательно, – отмахнулась Кыс.
Он подошел поближе, и в этот момент она увидела, что второпях не плотно закрыла за собой маленькую дверцу. Еще один шаг, и он это заметит.
– Просто слегка жарковато, – улыбнулась девушка, быстро вставая и расстегивая четыре верхние кнопки своего темно-коричневого комбинезона.
Голодный взгляд Сонсала немедленно сосредоточился на обнажившемся треугольнике белой кожи. Воспользовавшись этим, Кыс сфокусировала свое сознание на потайной двери и быстро захлопнула ее.
– Ужин подан, – сглотнув слюну, наконец проговорил толстяк. – Прошу.