Чтобы можно было узнать его настроение и эмоции, слышать его реальный голос, а не этот мертвый, бесчувственный вокс-транслятор. Но Карл не был уверен в том, что его перегруженная псионическим воздействием голова сможет такое выдержать.
– Вы с Кыс вытащили меня.
– Вытащили, – произнес Рейвенор. – Извини, что пришлось так с тобой обойтись. Я обычно сначала спрашиваю разрешение у друзей и предпочитаю не «надевать» тех, кого предварительно не подготовил. Но другого выхода не было.
– Это было… необычно, – произнес Тониус.
По правде говоря, он мало что мог вспомнить. Не помнил даже боли. Осталось лишь ощущение, что из него вытянули все жилы, а потом выжали как лимон. Да, он очень устал.
– Я тоже устал, – сказал инквизитор. – Это отнимает все мои силы, особенно на таком расстоянии. И… при таких обстоятельствах.
Тониус сглотнул.
– Моя рука. Где… где моя рука?
– Возвращена на место, – сказал Зарджаран.
Тониус впервые посмотрел вниз. Вся его правая рука была обмотана бинтами, из-под которых выходили многочисленные трубочки катетеров для подвода лекарств и промывания раны. Но там, где заканчивались бинты, виднелись его собственные пальцы.
– У нас была возможность восстановить ее… – начал медик, но Рейвенор прервал его:
– Доктор Зарджаран скромничает. Он простоял над тобой шестнадцать часов, управляя микросервиторами.
Зарджаран слегка кивнул:
– Прошло еще слишком мало времени, всего лишь несколько дней. Но, мне кажется, рука начинает приживаться. Возможна долгосрочная потеря функциональности, но место среза оказалось удивительно ровным.
– Будь благодарен гильдии забойщиков, – прорычал Матуин, – эти парни гордятся тем, что поддерживают идеальную остроту своих клинков.
Тониус попытался согнуть пальцы, но не смог.
– Шестнадцать часов, вы сказали? – Он поднял глаза. – Как долго я провалялся?
– Два дня, – ответил Рейвенор.
– Я что-то пропустил?
– Не многое. Нейл и Кара сейчас на Флинте, ищут Сайскинда. Всех остальных я забрал. Всех, кто мог быть связан с происшествием.
– А что насчет… Кински и его друзей?
– Мне еще придется поговорить с ними.
– Он заставит их попотеть, – злобно ухмыльнулся Матуин.
По коридорам стека эхом разносились чьи-то рыдания. Заэль услышал тихие всхлипывания. Было еще темно, раннее утро. Он выбрался из своей небольшой кровати в предрассветный холод и прошел по комнате, которую делил с сестрой. Кровать Ноув была пуста. Она не вернулась этой ночью.
Бабушка храпела в соседней комнате. Заэль почувствовал острый запах клея. Свет был включен. Единственная светосфера, стоявшая на буфете, освещала небольшое изображение Бога-Императора.
Впрочем, рыдала не бабушка, хотя и такое неоднократно случалось по ночам. Звук доносился откуда-то снаружи. С площадки стека. Заэль зашлепал дальше через кухню. За матовым стеклом темнел силуэт. Человек прислонился к двери, склонив голову. Мальчик слышал судорожные всхлипывания. Он даже видел, что после каждого на стекле ненадолго появляется влажное пятнышко.
– Ноув?
Рыдания не прекращались.
– Сестренка? Это ты?
Опять всхлипывания.
– Ноув? Что случилось?
Внезапно рыдания стихли. Напряженная голая рука в умоляющем жесте прижалась к стеклу.
– Ноув? Ты пугаешь меня…
Ручка двери медленно повернулась, но затем встала на место. Затем еще раз. Заэль понял, что дверь заперта на ключ.
– Впусти меня…
– Ноув? Ответь мне. Это ты?
– Впусти меня, Заэль…
Мальчик вспомнил слухи, ходившие по стеку. Налетчики стучатся ночью в двери, а затем вырезают целые семьи…
Красть у них было нечего.
Но поговаривали, что налетчики не грабить приходили…
– Ноув?
– Заэль… впусти меня…
– Ты не моя сестра, – сказал мальчик, отходя назад и оглядываясь в поисках хоть какого-нибудь оружия.
На краю раковины лежал тупой нож для чистки овощей. Мальчик схватил его.
– Мне кое-что надо сказать тебе…
– Что?
– То, что он должен знать…
– Кто?
– Позволь мне войти… он должен узнать…
– Уходи!
Ручка снова повернулась. И тогда язычок замка стал с грохотом дергаться туда-сюда.
– Уходи!
Замок уже почти открылся.
– Уходи! – завопил Заэль.– Бабушка! Иди сюда быстрее! Бабушка!
Но… ох, нет, все верно. Его бабушка мертва. И это было все… все…
Язычок замка отошел, и дверь качнулась вперед. Заэль заорал.
Кыс отвесила ему тяжелую пощечину, и он упал на металлическое покрытие палубы.
– Какого лешего с тобой происходит, парень? – закричала она.
Судорожно моргая, Заэль смотрел на нее бессмысленными, широко раскрытыми глазами. Только теперь он осознал, что лежит в коридоре, дверь в его каюту открыта, а на полу валяются стянутые с его кровати простыни.
– Я… – начал было мальчик.
– Я спала и услышала твой крик, – недовольным тоном оборвала его Кыс, а затем тяжело вздохнула и присела рядом. – Извини. Не хотела тебя бить. Просто не знаю, что еще можно было сделать.
– Я… – снова начал Заэль. – Мне приснился страшный сон.
– Ясно.
Сам не понимая почему, Заэль потянулся и крепко прижался к Пэйшенс. При этом она вздрогнула и напряглась. Медленно и осторожно она оторвала от себя его руки.
– Послушай, мальчик. Я не слишком общительный человек и…
– Меня зовут Заэль.
– Да, я знаю. Заэль,– в замешательстве проговорила Кыс, хотя все это время изо всех сил пыталась вспомнить имя ребенка. – У тебя был дурной сон. Такое случается со всеми. Проклятие, тебе стоило бы попытаться стать псайкером. Вот тогда бы у тебя действительно были незабываемые кошмары.
Она заметила, как странно он смотрит на нее. Он казался таким маленьким.
– Все хорошо. Честно.– Пэйшенс погладила Заэля по непослушным волосам.– Может быть, хочешь мне что-то рассказать?
– Это была моя сестра.
– О Трон, Заэль, у меня тоже есть сестры. Я, конечно, понимаю, что это бывает страшно…
– Моя сестра мертва.
– Ох…
– Она стучала в мою дверь. Она хотела войти.
– Ясно. Действительно кошмар. А я-то тебе в мозги с… – Она осеклась и снова посмотрела на него.– Ладно, это тебе слушать незачем. Тебе спать надо. Пойдем.
Она поднялась и помогла ему встать.
– Забирай свои тряпки, – кивнула на пол Кыс.
Когда Заэль поднял простыни, она первой вошла в его каюту. Мальчик попятился, увидев, что женщина выхватывает кинжал.
– А это еще за…
– Тсс! – Она прижала палец к губам.
Пэйшенс осторожно заглянула под кровать, распахнула дверь туалета, а затем с занесенным кинжалом прыгнула в душевую.
– Просто проверила на наличие монстров. Ни одного. Все чисто.
– Это было довольно глупо, – улыбнулся мальчик.
Она пожала плечами и вложила оружие в ножны.
– Проклятие, я же сказала, что не умею общаться. Ложись спать.
– Хорошо.
– И в следующий раз, когда у тебя будет дурной сон…
– Да?
– Ты разбудишь какого-нибудь другого придурка, ладно?
– Хорошо.
Кыс вышла в коридор и уже собралась уходить, но вдруг остановилась. Вокруг двери каюты Заэля блестела тающая корочка изморози. Пэйшенс задумчиво потрогала белые кристаллики кончиком пальца и тут же безошибочно распознала гудение псионической энергии.
Она быстро вернулась в свою каюту и активизировала внутреннюю связь:
– Рейвенор?
– Давай быстрее. Я занят.
Инквизитор скользил по главному коридору третьей палубы. Кыс приходилось почти бежать, чтобы поспевать за ним.
– Я насчет мальчика.
– Заэля?
– Да, Заэля.
– И что с ним?
– Он уже на грани того, чтобы стать псайкером… или, возможно, уже начал перерождаться. Растет слишком…
– Я знаю.