— Ты прав, Фелан, но перенесение обвинений против меня на рассмотрение Великого Совета означает, что мой собственный клан не против меня. Атака теперь последует уже не изнутри Волков, и это важно для единения здоровых сил. А результатом нашей деятельности явится раскол между Крестоносцами и юными Волками. Теперь, когда Крестоносцы сосредоточат свои усилия на сражении в Великом совете, Волки почувствуют, что их просто использовали и бросили.
Фелан задумался.
— Это прекрасно, но Волки могут быть нам полезны только в том случае, если нас заставят… — Он замолчал, потому что по выражению лица Ульрика понял — ильХан уже знает, о чем идет речь.
Чудовищность ситуации потрясла и Наташу.
— Ты думаешь, что они останутся на нашей стороне на испытании отказа, если Великий Совет сместит тебя, квиафф?
— Афф, Наташа.
Фелан стремительно переводил взгляд с одного на другую.
— Ты говоришь о тотальной войне между Волками и другим кланом?
— Или коалиции кланов. — Ульрик холодно улыбнулся. — Хотя, я думаю, правом сразиться с нами воспользуется Клан Нефритовых Соколов.
Фелан сузил глаза.
— И это не так уж скверно, а?
Наташа кивнула и улыбнулась так, что по спине Фелана холодок пробежал.
— Это очень скверно. Фелан. Крестоносцы обвинят ильХана в нежелании возобновлять войну с Внутренней Сферой. Кстати, зачем им это?
Фелан покачал головой.
— Ненависть к Внутренней Сфере?
На этот раз ильХан вернул тепло своей улыбке.
— Ненависть присутствует, Фелан, но они к тому же еще и полагают, что война с внешним врагом не допустит схваток внутри кланов. Нефритовым Соколам совершенно не хочется видеть Т-корабли Клана Волка в своих планетных системах. Этого они боятся больше всего, ибо даже в случае победы потери будут столь велики, что возобновившаяся война с Внутренней Сферой лавров им не принесет. Из своих миров придут другие кланы и займут их место во вторжении. Впрочем, как и наше место. И с мечтами Нефритовых Соколов о славе будет покончено навсегда.
— И в этой битве мы тоже будем уничтожены. Войны между кланами равносильны самоубийству.
— Именно поэтому Великий совет захочет, чтобы я аннулировал перемирие. Старейшины полагают, что я пойму мудрость возобновления вторжения перед лицом уничтожения моего клана. — Ульрик, словно в молитве, сжал ладони. — Если я пойду на поводу их желаний, то они не станут позорить наш клан обвинением против меня, и Волки не исчезнут. Может быть, даже разрешат присоединиться к вторжению.
— Но ведь если мы ввяжемся в войну с каким-нибудь кланом, ведомым Крестоносцами, то такому клану нечего рассчитывать на лавры от вторжения. И в голосовании по этому вопросу Крестоносцы разделятся. — Фелан покачал головой. — Они-то думают, что загнали тебя в тупик, в то время как у самих почва под ногами недостаточно крепка.
— Ты попал в точку, Фелан. Мой план сработает только в том случае, если тем, кто выступит против нас, будет грозить серьезный урон. Но для этого необходимо какое-то время.
Фелан улыбнулся.
— Время можно потянуть, объясняя это подготовкой твоей защиты на Великом Совете.
— Что ж, если этот замысел тебе удастся, хоть я и сомневаюсь, мы с Наташей могли бы подготовить несколько весьма неприятных сюрпризов для Крестоносцев.
— Тогда договоримся, Ульрик, что именно мои войска получат шанс в схватке.
ИльХан кивнул.
— Договорились, Хан Фелан. Твоя роль будет решающей.
XIV
В нужде и черт священный текст приводит.
Порочная душа, ссылаясь на святыню,
Похожа на злодея с улыбкой на устах
Иль на красивый и румяный плод с гнилою
сердцевиной.
Вильям Шекспир «Венецианский купец»
Авалон-Сити, Новый Авалон
Федеративное Содружество
15 июля 3057 г.
Сиделка улыбнулась, наблюдая, как Франческа Дженкинс, молодая женщина, оправляет сзади полосатую юбку.
— Ты для детишек, Фран, прямо как тоник. Они очень не хотят, чтобы ты уходила.
Франческа улыбнулась.
— Мне нравится читать им, но я вижу, как они устают. Так грустно видеть детей с такими заболеваниями.
Конни Винн быстро стукнула по клавишам компьютера и подняла голову.
— Да, очень грустно. А большинство находит это зрелище просто угнетающим. Вот почему ты одна из немногих, кто добровольно вызвался быть рядом с детьми, больными раком.
— Я раньше и не собиралась идти сюда добровольцем, но когда посмотрела программу о Мисси Купер и ее кузене Раймонде, то у меня на сердце словно какая-то тяжесть навалилась.
Конни сузила глаза и откинулась на спинку стула в драматической позе, изображая скептическую иронию.
— Ну еще бы, Раймонд задел тебя за сердечные струны. Надеюсь, ты не из тех авантюристок, которые стремятся познакомиться с Джошуа Мариком?
Маленькая черноволосая Франческа громко рассмеялась.
— Это не мой тип мужчины, да к тому же он в два раза моложе меня. Кроме того, — она изобразила злодейскую улыбку, — против таких затей существуют законы.
— Что ж, тем не менее тебе придется с ним познакомиться.
Конни поднесла свой компьютер к окошечку вывода информации из настольного терминала, загрузила больничную карту Джошуа в прибор, затем знаком попросила Франческу выйти вместе с ней в коридор.
— Вида крови не боишься?
— Только если это моя собственная. — Франческа улыбнулась, но тут же покраснела. — Надеюсь, мне не придется брать у него кровь.
Конни успокоила ее:
— Разведывательный секретариат уж как только не проверял меня, всеми методами, чтобы только допустить до Джошуа и его анализов. А за последние шесть месяцев я столько раз брала у него кровь, что он зовет меня нянечкой Дракулой. Я на него не в обиде. Он очень милый мальчуган.
Франческа вслед за сиделкой прошла по коридору, миновала лифты и вестибюль и, завернув за угол, оказалась у педиатрического отделения с его отдельными палатами. По сторонам коридора стояли двое огромных мужчин с винтовками. Прежде чем посетитель проходил мимо них в палату Джошуа, ему предстояло миновать детектор, реагирующий на металл. Один охранник винтовкой махнул им в сторону детектора, в то время как другой слегка отступил назад и взял их на прицел, на случай непредвиденных событий.
Конни отдала компьютер охраннику у детектора, затем прошла через магнитосистему. Охранник осмотрел компьютер и вернул ей. Франческе он преградил путь рукой.
— Она проверена? Конни кивнула.
— Позвони. Мне в начале смены сообщили, что она прошла проверку три дня назад.
Охранник по рации связался с начальством. Зачитав вслух номер удостоверения со значка добровольца Франчески, он выслушал ответ и кивнул.
— Но она не по медицинской части, не так ли?
— Да. Она просто помогает мне ухаживать за пациентами.
Охранник молча махнул рукой, пропуская Франческу, вновь сверился с их именами на халатах, что-то впечатал в свой компьютер и лишь затем постучал в дверь палаты Джошуа. Два автоматических засова щелкнули, и тяжелая противоминная дверь медленно отворилась.
Джошуа находился один в палате, если не считать вооруженного охранника рядом с дверью. У левой стены, изголовьем к ней, стояла постель, и на ней сидел лысый мальчик и не отрываясь смотрел на экран головизора, подвешенного почти под потолком в дальнем углу комнаты. Франческа узнала старый голофильм — из сериала «Бессмертный воин». Но в испачканном грязью герое она не смогла распознать звезду, как не узнала и врага, с которым сражался герой. Вообще-то этот сериал по уровню почти не отличался от мультфильма с живыми актерами, но, судя по всему, Джошуа всерьез был увлечен им.
— Добрый вечер, Джошуа.