Ты никогда не писала мне об этом.
Эми с дрожью в голосе произнесла:
– Не понимаю, о чем ты…
– Ты была влюблена в этого мальчика. Это ясно как божий день.
Внутри у Эми все оборвалось. Она потупила взор.
– Ты не хочешь об этом говорить?
– О чем тут говорить? – спросила Эми; она медленно подняла взгляд и посмотрела Лиззи в глаза. – Что толку, если я и признаюсь, что влюбилась в него с первого взгляда? Его все равно не вернуть. А если бы он и вернулся, я все равно ему не нужна.
– Мисс Эми, вы себя недооцениваете. Эми пожала плечами.
– Это правда. Кип и не догадывался о том, что он для меня значил. Об этом не знала ни единая живая душа.
– Однажды твой дядя показывал мне фотографию, которую ему прислали Уэлдоны. На ней была ты и этот мальчик. Где-то на пляже. Ты держала в руках большой полосатый мяч.
Эми хорошо помнила тот день.
– Мы были на острове, – сказала она. – Мы ездили туда каждое лето. У Марти и Кейт там был деревянный дом на сваях на самом берегу. Такой старомодный, как в фильмах пятидесятых годов. – Эми помолчала, затем хриплым от волнения голосом продолжала: – Вокруг были только море и песок… и островки зеленой травы. Однажды мы с Кипом провели там все каникулы. Мы красили наш маленький дом внутри и снаружи… – Она сокрушенно покачала головой, словно желая избавиться от тяжелых воспоминаний. – Краски мы извели порядком…
– Наверное, он был действительно хорошим мальчиком.
– Хорошим? Сказать про него, что он был хорошим, – значит не сказать ничего. И потом, почему мальчиком? Лиззи, он был гораздо старше меня.
– Ты была для него всего лишь младшей сестрой? Эми почувствовала странную пустоту, которую – она знала это – нечем заполнить.
– Вроде того, – упавшим голосом ответила она.
– Так что же с ним произошло? – мягко спросила Лиззи.
– Он пошел в армию, и его отправили в Англию. Здесь он познакомился с девушкой… – Эми не могла продолжать. Не вынимая из карманов рук, она до боли стиснула кулаки и уронила голову на грудь.
– И что?
– Она забеременела. А Кип погиб. – Эми устремила невидящий взгляд на пламя камина. – Кейт и Марти ничего не знают о ней кроме того, что ее звали Китти. После смерти Кипа чего они только ни делали, чтобы разыскать ее, но все тщетно.
Лиззи нахмурилась.
– Может, она тоже умерла. Странно, что она ни разу не попыталась связаться с семьей Кипа.
– Нет. Не думаю, чтобы она умерла.
– Почему ты так в этом уверена? – спросила Лиззи, снимая руку с плеча Эми.
– Я… я просто чувствую.
– Но что ты можешь сделать? – Лиззи заглянула ей в глаза. – Мисс Эми, по-моему, это не ваша проблема.
Эми вдруг встрепенулась.
– Я думала о том, что, может быть, можно дать объявление в какой-нибудь английской газете…
– Ты знаешь, где она жила?
– Где-то недалеко от того места, где служил Кип, – его часть стояла в Линкольншире.
– И ты думаешь, что тебе повезет там, где не повезло Уэлдонам?
– Как знать, – растерянно пробормотала Эми.
– Ты делаешь это ради Уэлдонов? – продолжала допытываться Лиззи.
– Ну разумеется… – ответила Эми и покраснела.
– Так для чего же это лично тебе, девочка?
Эми обхватила руками плечи и, повернувшись, вперилась во мглу, окутавшую Уайдейл-холл.
– Я сказала… Эми оглянулась.
– Я слышала, что ты сказала, – раздраженно отрезала она.
– Ты, кажется, нервничаешь?
– Лиззи, ты что, думаешь, у меня могут быть какие-то тайные мотивы?
Лиззи прищурилась.
– Не знаю, мисс Эми. Возможно, ты хотела бы, чтобы этот ребенок принадлежал тебе.
Эми всплеснула руками:
– Ты с ума сошла…
– Ты лишилась любимого человека и хочешь получить что-то, что напоминало бы о нем. Я права? – Лиззи повернулась и пошла к выходу, однако у двери остановилась.
– Я только хочу, чтобы ребенку было хорошо, – сказала Эми.
Лиззи вздохнула:
– Ты думаешь, я только вчера родилась?
– Лиззи, ты не представляешь, что это такое. – В глазах Эми читались отчаяние и мольба. – Где-то живет ребенок, частичка Кипа…
– Но он уже не грудной младенец, не так ли? Ему, должно быть, теперь уже года два-три.
– О, Лиззи, не нужно вдаваться в подробности. Ты понимаешь, что я имею в виду.
– О да, девочка. Я вижу тебя насквозь. Ты решила забрать этого ребенка себе, верно?
Эми с вызовом вскинула голову.
– Со мной ему было бы хорошо.
– А с родной матерью ему плохо? Ты же сама признала, что ничего не знаешь об этой девушке. Эми принялась нервно расхаживать по комнате.
– Они даже не были женаты. Что же она за женщина, если даже не подумала о последствиях?
– А мужчина подумал о последствиях? – холодно осведомилась Лиззи.
Эми зажала уши ладонями.
– Я не желаю слушать тебя. Кип был не такой… ты не знаешь его…
Лиззи Эберкромби решительно пересекла комнату, не церемонясь схватила Эми за плечи и энергично встряхнула.
– Очень выгодная позиция. – Лиззи приблизилась вплотную к Эми, заглянула ей в глаза и, прочтя в них неподдельный испуг, продолжала: – Ты будешь меня слушать? Так-то лучше, дорогуша, потому что тебе предстоит кое-что зарубить себе на носу.
Эми вся как-то внезапно обмякла и, всхлипывая, взмолилась:
– Лиззи, умоляю, не надо. Я все понимаю. Я упрямая тупица…
– И ты заставила себя поверить, что эта женщина, Китти, никчемная мать, так?
Эми, сгорая от стыда, потупила взор.
– Но вдруг она не хотела этого ребенка? – пробормотала она. – Что, если она плохо обращается с ним и он несчастен?
– Ты не Господь Бог, дорогая. Не твое это дело наводить порядок в мире.
Эми почувствовала себя уязвленной. Она уже пожалела, что доверилась Лиззи. Она медленно подняла голову и слабым голосом произнесла:
– Лиззи, если я хотела навести порядок всего-навсего в одном уголке этого мира, неужели после этого я не заслуживаю пощады? – Она отстранилась и побрела к кровати. Расстегнула пуговицы на пиджаке и сняла его. Рассеянно пригладила ладонью волосы, растрепавшиеся, давно не видевшие щетки. – Боже! Как болит голова.
Некоторое время Лиззи молча наблюдала за ней, затем спросила:
– Если тебе удастся найти ребенка, что тогда? Предположим даже, что мать согласится отдать его тебе. Его же нужно растить, о нем нужно заботиться.
Эми взяла пиджак и направилась к гардеробу. Она была уверена, что справится. Уайдейл-холл рано или поздно будет принадлежать ей. Кейт и Марти говорили, что Джиф Уэлдон все завещал ей. Она пробовала возражать, заявляла, что Уайдейл должен принадлежать Марти, ведь он как-никак брат Джифа, но тот лишь отшучивался, говорил, что его давным-давно лишили всякого наследства и что ему на это плевать. И потом, спрашивал он ее, что ему делать с этим старым домом?
– Это не проблема, – сказала она. – Ведь я унаследую Уайдейл-холл, а разве может быть в мире место лучше этого? Лес, большой парк… Можно купить ему пони и научить его ездить верхом. А ты, ты помогала бы мне, Лиззи.
– Ну уж нет! – Лиззи покачала головой. – Я не собираюсь участвовать в твоих играх. Хватит с меня театра.
– Но я полагала, что могу рассчитывать на тебя. Лиззи вспыхнула.
– Ну конечно! Все рассчитывают на Лиззи Эберкромби. Все думают, что Лиззи поможет им в их маленьких хитростях – дажеон… – Она снова подо-шла к двери и, упершись в нее ладонями, сокрушенно вздохнула. – Забудь! Забудь, что я тебе сказала.
– Я не понимаю, о чем ты, Лиззи.