– Роман между вами решил бы кучу проблем. Случались и более странные вещи.
– Не тот вариант. Он сказал, что никто никогда не сравнится с его женой, а я не хочу играть роль второй скрипки. Со мной это уже было в моем первом браке. – Энни опять переложила телефон к другому уху. – А потом, мы слишком уж разные.
– Ну, ты знаешь, что говорится о противоположностях. А потом, если он похож на Маделин, то не может быть безобразным.
– О, он совсем не безобразный!
Бен снова поцокал языком. Энни покраснела, поняв, что попалась на его приманку.
Она с облегчением увидела, как во двор вышла миссис Форест. Прикрыв ладонью трубку, Энни вопросительно посмотрела на нее.
– Не хотелось бы вас беспокоить, Энни, но у вас гостья, – сказала женщина.
– Мне нужно идти, Бен, – сказала Энни в трубку, – ко мне кто-то пришел.
Энни попрощалась с Беном и выключила телефон.
– Кто это?
– Сьюзен Моррисон.
Имя ничего Энни не говорило.
– Она сказала, что ей нужно?
– Нет. Сказала только, что хочет видеть вас и Маделин.
– Не объяснила зачем?
Вид у миссис Форест был обескураженный.
– Дама сказала, что она бабушка Маделин.
– Бабушка Маделин? – Родителей Джейка нет в живых, а мать Энни в Европе.
Энни, наверное, выглядела слишком растерянной, потому что глаза сиделки округлились.
– Она упомянула, что она неофициальная бабушка или что-то в этом роде. Я подумала, что, может, это ваша мачеха. Я удивилась, потому что ваш муж, когда нанимал меня, сказал, что у вас нет родных…
– Он мне не муж, – автоматически возразила Энни. Морщина между бровями у миссис Форест стала глубже.
– О, я хотела сказать – бывший муж.
Энни не стала ее разуверять. И так все слишком запутано. Видимо, эти сложности будут преследовать ее всю жизнь. Она тяжело вздохнула:
– Не важно. Посмотрите за Маделин?
– Конечно.
Энни вошла в дом через черный ход и направилась через прихожую к входной двери. Открыв ее, она увидела высокую темноволосую женщину в дорогом черном брючном костюме, с теплой улыбкой на милом лице.
– Привет, – сказала женщина. – Я Сьюзен Моррисон, теща Джейка. – Она протянула руку.
Энни пожала ее, пытаясь что-то понять.
– Ваша дочь была женой Джейка?
– Да.
– Я Энни Холлистер, приятно познакомиться. – Если Рейчел походила на свою мать, то неудивительно, что Джейк до сих пор не может ее забыть. Сьюзен была на редкость привлекательна – красива той холодной, ухоженной красотой, которая всегда вызывала у Энни восхищение. – Джейк рассказывал мне о несчастье. Мне очень жаль.
Сьюзен кивнула. На какой-то момент ее глаза затуманила грусть, но она, вздохнув, улыбнулась:
– Я знаю, что мой визит может показаться вам странным, но я боялась, что если позвоню вам, то вы откажетесь встретиться со мной.
– Почему?
– Ну… потому, что ситуация очень необычная. Я не знала, что вы чувствуете по отношению к Джейку и захотите ли встретиться с его семьей. – Сьюзен улыбнулась. – Мы не кровные родственники, конечно, но Джейк для меня все равно что сын.
Женщина была такой искренней, что не могла не понравиться Энни.
– Я рада познакомиться с вами. Проходите, пожалуйста. – Широко распахнув дверь, она отступила назад.
Сьюзен последовала за ней в гостиную, восхищенно осматриваясь.
– Какой великолепный антиквариат! – Она ласково погладила маленький столик.
– Благодарю вас. Все это принадлежало моим прадедушке и прабабушке.
Женщина остановилась возле шкафчика для лекарств.
– Очаровательно, просто как из музея.
– Мой прапрадедушка в 1800 году владел в Салине аптекой. И лекарства тут еще сохранились с тех пор, он сам их придумал.
Сьюзен, наклонившись, рассматривала содержимое шкафчика.
– Тогда действительно пользовались «Весенним тоником»?
Энни улыбнулась:
– Боюсь, что да.
Моя бабушка говорила мне, что помнит, как мама заставляла ее пить его.
– Бог мой, мыло, мази, лосьоны – и какой ассортимент чая!
Энни кивнула. Интересно, рассказал ли Джейк Сьюзен об их семейном даре гадать по чайной заварке. Решив не выяснять это, она показала на диван:
– Садитесь, пожалуйста.
– Спасибо. – Сьюзен присела на краешек, аккуратно подобрав длинные ноги. – Я еще раз прошу меня извинить за то, что я вот так, без предупреждения, приехала к вам. Меня потрясла новость, что у Джейка есть дочь. – Ее темные глаза смотрели тепло и дружелюбно. – Джейк и Рейчел на протяжении нескольких лет пытались завести ребенка. Известие, что у Джейка есть ребенок, сначала покоробило меня, должна вам признаться. Но потом я поняла, что это реальный шанс для меня стать бабушкой. Поэтому я набралась мужества и приехала к вам.
– Я рада, что вы это сделали. – В действительности так и было. От Сьюзен исходило такое тепло и обаяние, что Энни показалось, будто они давно дружат. К тому же это дает ей возможность побольше узнать об отце Маделин. – Как давно вы знаете Джека? – спросила она, устраиваясь рядом на стул.
– Да почти уже двадцать лет.
– Двадцать лет? – удивилась Энни. Сьюзен кивнула:
– Мы были ближайшими соседями Джейка и его родителей. Они жили в соседнем доме, когда Рейчел и Джейк были подростками.
– Я этого не знала.
– О да! Они были влюблены друг в друга со школы.
В силе непонятных причин это известие опечалило Энни.
– Вы хорошо знали родителей Джейка? Сьюзен кивнула:
– Мы были членами одного и того же клуба, и я помогала собирать средства на исследования, которые они проводили.
– Значит, вы были близкими друзьями. Сьюзен задумалась.
– Да, мы были друзьями, но я не знаю, что вы называете «близкими друзьями». Не думаю, что они были по-настоящему близки с кем-то. Они отдавали все свое время работе и мало общались с окружающими. К тому же им приходилось часто уезжать.
– Для Джейка это, наверное, было тяжело.
– Думаю, что да. Он хотел заслужить их одобрение, но, по-моему, так и не получил его. Они были очень заняты…
Энни вспомнила о намерении Джейка проводить как можно больше времени с Маделин.
– Джейк практически жил у нас, когда был подростком, – продолжала Сьюзен. – Он всегда был очень серьезным молодым человеком. Во всем стремился добиться наивысшего результата. Рейчел была на него в этом плане похожа.
– Она тоже была адвокатом?
– Нет, экономистом. Рейчел была очень прагматичной личностью. Она считала, что юриспруденция – это не ее, так как много всяких уловок и ходов. – Сьюзен улыбнулась. – Пожалуй, я не знала никого другого, кто еще в подростковом возрасте так распланировал свою жизнь. Она знала, когда и чего должна достичь. И достигала.
– Она, видимо, была незаурядной личностью. Сьюзен кивнула, тяжело сморгнув:
– Рейчел была очень целеустремленной. Теперь мне кажется, что она чувствовала, что ей отпущено мало времени. – Несмотря на усилия Сьюзен сдержать слезы, две слезинки покатились по ее щекам.
Не говоря ни слова, Энни, пересев на диван, погладила ее по плечу. Женщина схватила ее за руку:
– Извините меня, я плачу каждый раз, когда говорю о ней.
– Это вполне естественно, – мягко сказала Энни.
– Мой врач говорит то же самое. – Открыв сумочку, Сьюзен достала носовой платок. – Сразу после случившегося я не могла плакать. Все держала в себе. Мне казалось, что если я дам горю выход, оно разорвет меня.
Сердце Энни переполняли жалость и чувство симпатии.
– Это, должно быть, ужасно.
– Да. Подруга наконец вытащила меня к врачу. Теперь я чувствую себя лучше. – Сьюзен грустно улыбнулась. – Но не всегда. Я плачу по любому поводу.
– Моя бабушка говорила, что выплакаться полезно.
– Правда? Ваша бабушка была мудрой женщиной.