Спор на эту тему разгорался не в первый раз, и Диане не хотелось снова его начинать. Она совсем уже собралась уйти, но Стюарт остановил ее своим вопросом:
— А как насчет твоих родителей? Ты не думаешь, что и с их чувствами нужно считаться? Тебе не приходило в голову, чего им стоит слышать, как их имя постоянно марают грязью благодаря стараниям Эми?
Диана и сама прекрасно знала, как обстояли дела, и живо представляла картину: отец пребывал в ярости и метался по дому, не находя себе места, а мать лежала в постели с мигренью.
— Не вина Эми, что в газете появилась фамилия родителей.
— Хватит обманывать себя. Если не твоя сумасбродная сестрица, так кто, по-твоему, выложил газетчикам все подробности?
— Эми не стала бы этого делать, — упрямо возразила Диана, а про себя подумала: «Это ли не лучший способ посчитаться?»
Стюарт уловил ее мгновенное колебание и словно прочитал ее мысли.
— Ну, теперь ты понимаешь, почему я не хочу пускать тебя в тюрьму к Эми? Она постарается разжалобить тебя…
— Что-то я не припомню, чтобы я спрашивала у тебя на это разрешения, — холодно отрезала Диана.
— Не цепляйся к словам, Диана, все не так просто.
— Но, Стюарт, Эми в тюрьме! Неужели ты думаешь, я могу ее там оставить?
— Может, несколько ночей за решеткой и пойдут ей на пользу. — Глаза его заблестели, когда он с явным удовольствием представил себе эту картину. — Ничто другое на нее больше не действует. И ты не хуже меня знаешь, что если Эми не бросит свои штучки, то очень скоро окажется в морге.
Такие мысли по ночам мучили и Диану, леденя ей душу и прогоняя сон. Но, что бы там ни было, она не отвернется от Эми.
— Я иду в душ.
— Хочешь, подвезу тебя до работы? У меня на утро назначена встреча с клиентом, это по пути.
В его предложении прослеживался тонкий расчет, и Диана сразу уловила подвох.
— Терпеть не могу твоей дипломатии. Если интересуешься моими планами, так прямо и спроси.
— Диана, возможно, я выразился недостаточно ясно, но тем не менее я не позволю твоей сестре впутать меня в это дело.
— Мы поговорим об этом позднее, — вздохнула Диана и опять бросила взгляд на часы.
— Скажи, что ты намерена предпринять?
— Еще не знаю, — явно солгала она.
— Не пеняй потом на то, что я тебя не предупреждал, — с подчеркнутым безразличием проговорил Стюарт, в его голосе чувствовалась скрытая угроза.
За время совместной жизни Диана успела привыкнуть к подобным многозначительным намекам в самый разгар споров. Сначала они ее пугали, но, поскольку все оборачивалось всего лишь пустыми угрозами, она перестала принимать их всерьез.
— Хорошо, будем считать, что ты меня предупредил, — заметила она.
— Или я, или Эми…
Даже в те моменты, когда Стюарт раздражал ее, Диану все же тянуло успокоить его.
— Давай встретимся после работы у «Чарли», я закажу ужин, и мы сможем все как следует обсудить, — примирительно предложила Диана.
— У меня на сегодняшний вечер другие планы.
Диана подождала, рассчитывая услышать, чем именно решил заняться Стюарт, но тот определенно не собирался посвящать ее в свои планы.
— Надеюсь, мы поговорим, когда ты вернешься, — закончила она разговор.
Спустя час Диана позвонила своей секретарше и попросила отменить все намеченные на первую половину дня встречи. Она понятия не имела, сколько времени у нее уйдет на то, чтобы внести залог и соблюсти остальные формальности. Никому из ее знакомых и друзей не приходилось сталкиваться с подобной процедурой.
На какое-то мгновение Диану охватила злость: Эми опять втягивала ее еще в одну неприятную историю, но в следующий момент сердце ее болезненно сжалось при мысли о том, какие силы толкали сестру на опрометчивые поступки.
Если человеку всю жизнь приходится довольствоваться вторыми ролями, ему необыкновенно важно найти способ заявить о себе. Именно в таком положении оказалась Эми. Жизненные обстоятельства и личность самой Дианы оставляли ей единственную возможность выделиться, и в этом Эми определенно преуспела.
Диане не нужно было спрашивать дорогу. Она всю жизнь прожила в Миннеаполисе и знала, где расположена тюрьма, но, естественно, ей никогда не приходилось бывать внутри. Стоило Диане войти в дверь для посетителей, как внутри у нее все сжалось и напряглось. Ее охватило сильное желание останавливать всех подряд и каждому объяснять, что сама она оказалась в этом месте случайно, что сестру ее арестовали по ошибке, что никто из ее семьи и из числа друзей никогда не совершал правонарушений и не оказывался в тюрьме.
Разговор с сотрудником, занимающимся выпуском под залог, был коротким и неожиданным. Оказалось, кто-то уже внес за Эми нужную сумму и она час назад была освобождена. Новость просто ошеломила Диану, она засыпала офицера вопросами, на которые он либо не хотел, либо не имел права отвечать. Сообразив, что ничего не добьется, она сдалась и покинула здание тюрьмы.
Благодаря таинственному благодетелю Эми фамилия Дианы не попала в полицейский отчет. Наверное, ей следовало обрадоваться, но вместо этого ее стали мучить сомнения и подозрения. Еще не было случая, чтобы нашелся человек, пожелавший помочь Эми: ни тогда, когда она начала потихоньку спиваться, ни тогда, когда ее интерес к наркотикам из любопытства перерос в пристрастие. Что же изменилось теперь?
Хотя небо было плотно затянуто тучами, Диана достала из сумочки темные очки и надела их. Подняв голову, она вдруг заметила шедшего ей навстречу Фрэнка Печасека, старого друга отца. Встреча означала нежелательные расспросы, ведь окружная тюрьма была явно не тем местом, где можно случайно встретить дочь Карла и Эйлин Винчестер.
И тут ее осенило: Фрэнк еще и адвокат отца, компаньон в одной из самых престижных адвокатских контор города. Он здесь для того, чтобы помочь Эми.
Но в следующий момент Диана осознала абсурдность своего предположения. Много лет прошло с тех пор, как родители порвали всякие отношения со своей своевольной, отбившейся от рук приемной дочерью. Может быть, они снизошли до нее, если бы Эми оказалась в больнице при смерти, но в данной ситуации не приходилось рассчитывать, что они хоть пальцем пошевелят, чтобы ей помочь.
Диана сделала вид, что поправляет очки, потом повернулась и двинулась в противоположную сторону, но было поздно.
— Здравствуйте, Диана.
— Ах, это вы, Фрэнк, я вас не заметила, — она обернулась и выдавила из себя улыбку.
— Вполне возможно, — согласился Фрэнк, — но если я правильно угадал причину вашего появления здесь, в вашем желании избежать встречи нет ничего странного.
— Значит, вы знаете об Эми.
— Сообщение о ее аресте попало на первую полосу, а юристы не пропускают подобные вещи.
— Вы говорили с отцом?
— Нет, и не имею такого намерения, по крайней мере в отношении этой темы.
— А я сначала подумала, что вы здесь, чтобы… Нет, глупо надеяться, что родители послали вас, чтобы помочь Эми, — она коротко усмехнулась. — Если я ошибаюсь, так уж основательно.
— Я был бы рад сделать все, что в моих силах, но подобные дела решаются просто. Учитывая, что ее уличили в первый раз, она бы отделалась испытательным сроком.
«Уличили в первый раз? — мысленно возмутилась Диана. — Вот так всегда! Всю жизнь Эми винили во всем, что бы ни случалось».
В детстве, когда кто-то тайком съедал сладости, думали на Эми, убегала собака — значит, Эми оставила калитку открытой. И когда в пятом классе Джимми Рэнделл пожаловался, что у него украли деньги на обед, опрашивать детей начали с Эми.