Прошло время, прежде чем он понял, что женщина, смотревшая на него с полотна, была не Серена Уорд. Эта дама — как он догадался, мать девушки — была олицетворением благовоспитанной покорности. В отличие от дочери, имя «Серена» подошло бы ей как нельзя лучше. Что же до самой девушки, он мог бы назвать ее любыми именами, но назвать ее Сереной никогда не пришло бы ему в голову.
Джулиан улыбнулся. Он не мог забыть, что от близости с Сереной Уорд он получил наслаждение, какого не испытывал еще ни с одной женщиной. Однако мучительно было чувствовать, что он и сейчас желает ее. Ни один мужчина, будучи в здравом уме, не станет желать женщины, которая обманула его и надсмеялась над ним, которая выказала ему глубочайшее презрение, отказав от дома. И к тому же он теперь знал, что она дочь сэра Роберта Уорда.
Ему не следовало усугублять своих терзаний, не следовало касаться надушенными пальцами кожи Кэтрин. Не Кэтрин были полны его мысли, когда его рука ощущала трепет ее тела, но мучительным желанием поставить на колени гордячку Серену. С каждым дерзким прикосновением к леди Кэтрин он почти чувствовал, как тает ледяная надменность Серены, и это чувство воспламеняло его самого. Один мимолетный взгляд на нее поведал ему обо всем. Он достиг своей цели, он растревожил ее до глубины существа, но разбередил и собственную душу. Дверная ручка скрипнула, и он отвернулся от портрета.
Глава 7
Шелестя юбками, в библиотеку ворвалась Серена. Тихо, по-воровски, закрыв за собою дверь, она прижалась к ней спиной. Было слышно ее учащенное дыхание, щеки ее пылали, глаза метали искры. Когда она заговорила, у Рэйнора не осталось сомнений, что она кипит от негодования.
— Мне следовало знать, — отрезала она, — на что вы способны.
— Пожалуй, следовало, — рассудительно ответил он.
— Вы не имели права врываться в мой дом.
— Я не врывался. Меня пригласили. Серена шагнула к нему и угрожающе взмахнула рукой.
— Вы воспользовались доверием и добротой моей невестки, чтобы принудить меня к разговору.
На ее возмущение он ответил насмешливым спокойствием.
— Это верно. При обычных обстоятельствах у меня было бы много способов добраться до вас. Но вы, в своем упрямом нежелании меня видеть, не только закрыли для меня свой дом, но и себя превратили в затворницу. Пришлось схитрить.
— Предупреждаю вас, я не допущу наглости в моем собственном доме. У меня есть два брата, оба опытные дуэлянты. Только попробуйте меня оскорбить, и будете держать ответ перед ними.
Джулиан невозмутимо скрестил на груди руки.
— Что ж, давайте позовем их сюда. Им будет интересно узнать, что их сестра лишь притворяется невинной недотрогой.
Услыхав такую угрозу, Серена бросила на него злобный взгляд.
— Я была невинна — до встречи с вами. Джулиан пожал плечами и подвинул кресло ближе к камину.
— Об этом я и хочу с вами говорить. Сядь, Виктория, не то я заставлю тебя сесть.
В напряженной тишине она прошествовала к креслу. Окинув Джулиана презрительным взглядом, села. Холодность и достоинство, с некоторым опозданием решила она, будут ей лучшим оружием. Молчание затягивалось. Не выдержав, она подняла на него взгляд.
Увидев, что завоевал ее внимание, Рэйнор улыбнулся.
— Все это время я терялся в догадках, что Серена Уорд, дочь баронета, делала в таверне «Соломенная крыша» и почему отдалась первому встречному.
Серена встревожилась. Потеря репутации — это еще не самое страшное, чего ей приходилось опасаться. На миг Серена замерла в раздумье. Он просто высказывал свои предположения, он ничего не мог доказать.
— Ответьте мне.
Приказной тон Рэйнора возмутил ее.
— Я не отдалась. Меня принудили. Он вздохнул преувеличенно громко.
— Но вы были готовы к этому. Насколько я помню, так все и было.
Серена твердо стояла на своем.
— Я могу лишь повторить то, что уже сказала, — с достоинством произнесла она. — Я не отдавалась вам. Я сопротивлялась как могла.
— Ну-ну, Виктория. Мы же оба знаем, что это вопиющая ложь.
Серена послала ему ядовито-сладкую улыбку.
— Мы также знаем, что вы бессовестный развратник и юные невинные девушки вас особенно привлекают. Я честно предупреждаю вас, Джулиан Рэйнор: держитесь подальше от моей младшей сестры, иначе вам не поздоровится.
Он уставился на нее в недоумении, и его изменившиеся черты красноречиво свидетельствовали о его состоянии.
— Какая еще глупость вам взбрела в голову? Я не развратник, и мне нет никакого дела до невинных девушек, тем более до вашей сестры.
— А почему я должна вам верить, если вы меня хотели втянуть в развратную жизнь? И я была невинна, вы не станете этого отрицать.
— О разврате и речи не было. Я предложил вам стать моей любовницей.
— Что безусловно свидетельствует о вашем благородстве.
— Тогда я еще не знал, кто вы. Я принял вас за актрису.
Серена с радостью ухватилась за эти слова.
— И вы тем самым признаетесь, что пользуетесь слабостью беззащитных женщин.
Джулиан принужденно рассмеялся.
— А вот здесь ты ошибаешься, Виктория. Ты мне вовсе не казалась слабой и беззащитной. Но мы уклонились от темы. Итак, почему я? Вот первое, что мне хотелось бы узнать. И второе: где был ваш эскорт?
Ее руки сжались в кулаки. Его уверенный вид, насмешки, необоснованные и глубоко ошибочные предположения выводили ее из себя. Холодность и достоинство, напомнила она себе.
— На что вы намекаете? Что при первом же взгляде на вас я обезумела от любви? Что вы ослепили меня? Если хотите знать, вы действуете на меня противоположным образом.
— И как же именно? — любезно осведомился он.
Серена помолчала, подыскивая нужные слова.
— В вашем присутствии мне так неловко, что я испытываю сильнейшее желание исчезнуть.
Она рассчитывала уколоть его побольнее, а он стоял и смеялся над ней. Забыв о холодности и достоинстве, она вскочила и, сгорая от негодования, кинулась на него. Он остановил ее, поймав за плечи, и подтолкнул обратно к креслу.
— Я бы посоветовал вам сдерживать свой пылкий нрав, — без тени улыбки произнес он. — А теперь отвечайте на мои вопросы. Что вы делали в таверне «Соломенная крыша»? Где был ваш эскорт и почему вы разыграли со мной этот спектакль?
Однажды, когда Серена училась ездить верхом, лошадь закусила удила и понесла. Разговаривать с Джулианом было все равно, что скакать на взбесившейся лошади. Уж если он вбил себе что-то в голову, удержать его было невозможно.
Серена повела плечом, высвобождаясь от его рук, и осторожно отступила назад.
— Нет ничего необычного в том, что светские дамы развлекаются, посещая такие места.
— Безусловно, но не без охраны.
— Что касается охраны, то я осталась одна только на некоторое время. О, я не обвиняю его, он меня не бросал. Мне нужно было его ждать.
— Ваш кавалер заслуживает хорошей порки за то, что оставил вас беззащитной в таком месте. Я его знаю?
Она улыбнулась его горячности.
— О нет, майор Рэйнор. Вас не касается, кто был со мною в ту ночь. Я отказываюсь его назвать.
— Если он решит мстить за вашу поруганную честь, это очень даже коснется меня. Разъяренный воздыхатель…
— И совсем не воздыхатель. —… или брат.
Серена уже открыла рот, но вовремя спохватилась, почуяв ловушку.
— Я нимало не сомневаюсь, что мстить за мою честь никто не будет.
Он с циничной усмешкой приподнял бровь.
— Понимаю. Продолжайте.
Она помолчала, приводя в порядок мысли.
— Я перепугалась, вот и все. Когда появились солдаты, я обезумела от страха, что они узнают, кто я, и препроводят меня домой с позором.