— Почему ты злишься? Тебе что, жалко, если я посмотрю, какая ты? Я же ясно высказал свои намерения. Что тут неестественного? Хотеть видеть женщину, которую просил стать моей? Я не знал, что увижу тебя в таком виде, в каком ты была после купания И не жалею, твой вид доставил мне удовольствие.
Он хотел добавить что-то еще, но вдруг перешел на свой родной язык и, пока Джесси пыталась понять хоть что-то, поцеловал ее.
Она была поражена и так испугалась, что не пыталась сопротивляться.
Наконец Маленький Ястреб ее отпустил и посмотрел на нее с бешеной страстью. Потом улыбнулся — он завоевал ее.
— В твоих глазах — небо и лес вместе. И когда ты сердишься, твои глаза загораются, точно звезды. Но тебе следует научиться сдерживаться, Похожая На Женщину. Моя первая жена — женщина мягкая, и она не сумеет понять твоих эмоций, бушующих как шторм.
— Тебе не о чем беспокоиться, — с горячностью сказала Джесси. — Я никогда не встречусь с ней. Никогда! А к вигвамам я дойду одна. Спасибо.
Она попыталась обойти его, но он схватил ее за руку.
— Тебе так не нравится, что у меня есть одна жена? — спросил он тихо.
— Конечно.
— Но я же могу любить вас обеих.
— Я знаю ваши обычаи. Но я — из другого мира. И я не смогу делить мужа с кем-то еще и быть счастлива.
— Тогда я оставлю первую жену.
— Ты не осмелишься! — воскликнула девушка. — Я не смогу с тобой жить, если ты это сделаешь. Ты обязан о ней заботиться.
— Да, но я хочу тебя, Похожая На Женщину.
Джесси едва не закричала, но сдержалась.
— Слушай, я даже не девственница, — сказала она тихо, и щеки ее порозовели. — Так что забудь обо мне и…
— Это не имеет значения!
— Не имеет? — недоверчиво спросила она.
— Нет.
Больше ей нечего было сказать. И она, оттолкнув его, побежала по тропинке. Он крикнул ей вдогонку:
— Сну не сдаются так легко! Слышишь, Похожая На Женщину?
— Значит, научатся! — крикнула ему в ответ Джесси.
Она слышала, как он засмеялся, и побежала еще быстрее и не останавливалась до самого вигвама Бегущего С Волком.
Один из индейцев, услышав его стон, показал на него другим. Двое поднялись и подошли к нему. Чейз сидел на земле, его руки были привязаны к бревну, а спина притянута к дереву веревками.
— Ты нарушил договор, белоглазый, — сказал высокий мужчина, — за это понесешь наказание. Но сначала скажи — кто послал тебя шпионить за нами?
Чейз не признал в говорившем того индейца, которого видели у залива. Он обратил внимание на его голубые глаза, на неиндейское строение лица, и у него затеплилась надежда.
— Ты наполовину белый?
— Ты должен отвечать на вопросы, а не задавать их, — прохрипел тот.
— Но это же смешно! — быстро заговорил Чейз. — Я не знаю, кто на меня напал. Это ошибка. Я вообще не из этих мест и понятия не имею ни о каком договоре. Я не шпион.
Чейз ждал, пока они переговаривались на своем языке. Потом высокий зло посмотрел на него.
— Охотник На Черного Медведя говорит, что ты лжешь Он взял тебя в плен. Он увидел тебя, когда ты прятался в бухте и наблюдал за вигвамами. Он думает, что тебя сюда послала Армия, и он узнает правду силой, если не скажешь сам.
Чейз напрягся.
— Это бессмысленно. Я приехал сюда, чтобы найти Джессику Блэр. И я знаю, что она здесь. Спросите ее обо мне.
Индейцы снова заговорили, и на этот раз тот, что пониже ростом, сердито отошел. Другой повернулся к нему и упрекнул его:
— Ты должен был сразу сказать об этом.
Другой повернулся к нему и упрекнул его:
— Ты должен был сразу сказать об этом.
— Я понимаю, — заторопился Чейз, — но твой друг, похоже, не рад этому.
— Нет, не рад Он бы предпочел тебя убить. Чейз побледнел.
— Таково наказание за нарушение договора? Но Армия не простила бы этого.
— Армия оставила нам эту территорию. Мы разгромили их форты. И они не станут нарушать договор из-за одного человека, даже если бы они сами его сюда послали. Эта территория принадлежит шайенам и сиу. Армия согласилась на то, чтобы нога белого не ступала на эту землю.
— Но вы же разрешаете Джессике Блэр нарушать договор?
Индеец нахмурился.
— Она наш друг. А ты кто? — требовательно спросил он, и лицо его стало торжественным.
— Джесси знает меня. Если ты ей скажешь, что Чейз Саммерз…
— Чейз! — как эхо повторил индеец, и глаза его сузились. — Я думаю. Похожая На Женщину предпочтет отдать тебя моему брату.
И он ушел. Чейз окликнул его, но тот не отозвался. Что его рассердило? Его имя? Чейзу стало не по себе. Должно быть, Джесси что-то рассказала о нем, а ничего хорошего она сказать не могла.
Солнце село. Никто не приходил. Чейз был настоящим пленником и стал уже отчаиваться. Где Джесси?
Джесси явилась с голубоглазым индейцем. Сначала Чейз не узнал ее в индейском платье, в мокасинах, по спине спускались две длинные косы. Ее лицо было непроницаемым, и он не понял, для чего она пришла — помочь или позлорадствовать.
— Могла бы и поторопиться, — начал он легким тоном.
Выражение лица девушки не изменилось.
— Я спала. Белый Гром не нашел причины, чтобы разбудить меня. Ты ведь все равно никуда не денешься.
— Спасибо. Джесси сощурилась.
— Оставь свой сарказм при себе, Саммерз. Никто, кроме тебя самого, не виноват, что ты так влип.
— Черт побери! Все, что я сделал, — это приехал за тобой.
Белый Гром на шаг приблизился к Чейзу, но Джесси схватила его за руку. Оттащила. Чейз слушал, как они спорили. Потом она вернулась одна.
Чейз удивился:
— Ты говоришь на их языке?
— Да.
— А о чем вы спорили?
— Ему не понравилось, что ты на меня кричишь. А теперь послушай. Я понимаю, что ты недоволен, но советую: веди себя вежливо. Не зли его, когда он уже намерен отпустить тебя.
— Почему он на меня так сердит? Что ты ему сказала?
— Только правду. Что ты мною попользовался. Поразвлекся, а потом испугался, вдруг я захочу, чтобы ты женился на мне. Я ведь правду сказала?
— Ты же не выслушала меня тогда до конца, Джесси.
— А тут и слушать нечего. Все и так ясно. Бог мой, как ему хотелось лишить ее этой самонадеянности!
— А ты сама, Джесси? Я могу то же самое сказать и про тебя. Ты развлекалась. Ты использовала меня. И что ты скажешь, если я сам буду настаивать, чтобы ты вышла за меня замуж?
— Не мели чепухи!
— Нет уж, подумай об этом. И кто из нас при таком раскладе отказался?
— Но ты же не настаивал на замужестве, — на этот раз вполне серьезно сказала она. — И ты не дал мне возможности проверить свои чувства.
Боль, прозвучавшая в ее голосе, тронула Чейза до глубины души.
— Я извинился и был совершенно искренен. Ты сама, видимо, не понимаешь, насколько это серьезно — потерять девственность. Но я-то был так поражен, что и сам не понимал, что говорил, Джесси.
— Все это не относится к делу. Я же тебе сказала — забудь.
— Нет, это относится к делу, если твой индейский друг хочет перерезать мне горло из-за твоего рассказа.