Наконец она ввела в комнату сразу двух посетителей. Они оживленно говорили по дороге, перебивая друг друга.
- Дедушка, не надо, - говорила молодая женщина. - В последний раз прошу, ну, пожалуйста. Ты ведь не хочешь, чтобы мистер Холмс посчитал тебя, - тут она понизила голос до шепота. - за дурачка.
- Никакой я не дурачок! - воскликнул ее спутник. - Перестань, Нелли, я видел то, что видел. Надо было прийти и рассказать обо всем этому джентльмену еще вчера утром, но ты и слышать об этом не хотела.
- Но, дедушка, ведь этот зал ужасов - очень страшное место. И тебе просто показалось.
- Мне семьдесят шесть лет. И у меня воображения не больше, - сказал старик с гордостью, - чем у любой из восковых фигур. Это мне-то показалось? Мне, который служил ночным сторожем еще тогда, когда музей был на Бейкер-стрит?
Вошедшие умолкли. Коренастый старик с редкими седыми волосами был одет в мокрое от дождя коричневое пальто и клетчатые брюки. На лице его застыло упрямое выражение. Грациозная светловолосая сероглазая внучка была совсем не похожа на деда. На ней были черная соломенная шляпка и строгий синий костюм с узкой полоской белых кружев на рукавах и воротнике. Она очень мило извинилась перед нами за столь поздний визит.
- Меня.., меня зовут Элеонора Бэкстер, - добавила она. - Вы, наверное, уже догадались, что мой бедный дедушка работает ночным сторожем в музее восковых фигур мадам Топин на Марлибон-роуд. - Она остановилась. - О, у вас повреждена нога!
- Ничего особенного, мисс Бэкстер! - ответил Холмс. - Рад видеть вас обоих. Уотсон, возьмите пальто и зонт у наших гостей; вот так. Теперь усаживайтесь. У меня есть нечто вроде костыля, но я уверен, вы простите, если я останусь на кушетке. Итак, о чем вы говорили?
Явно расстроенная упорством своего дедушки, мисс Бэкстер пристально глядела на маленький столик. Поймав взгляд Холмса, она вздрогнула и слегка, покраснела.
- Сэр, вы знакомы с музеем восковых фигур мадам Топин?
- Он пользуется заслуженной известностью.
- Простате меня, пожалуйста! - Элеонора Бэкстер смутилась. - Я хотела спросить, вы когда-нибудь были в этом музее?
- Гм. Боюсь, что я слишком похож на моих соотечественников. Англичанин пожертвует жизнью, чтобы попасть в какое-нибудь отдаленное или недоступное место. Но он даже не взглянет на него, если оно находится в нескольких сотнях метров от дверей его дома. Вы бывали в музее мадам Топин, Уотсон?
- Нет, не был, - сознался я. - Ноя немало слышал о зале ужасов, который расположен в подвале музея. Говорят, что администрация предлагает большую сумму денег любому, кто проведет в нем ночь.
Старый упрямец, который, судя по всему, страдал от сильного приступа ревматизма, тем не менее хрипло захихикал, усаживаясь в кресло.
- Боже вас сохрани, сэр, не верьте этой чепухе.
- Так это неправда?
- Здесь нет правды ни на грош, сэр. Вам и не позволят этого. Ведь любитель приключений может закурить сигару или что там еще. А они до смерти боятся пожара.
- Я понимаю так, - сказал Холмс, - что зал ужасов вас не беспокоит?
- Нет, сэр, совсем нет. Они там даже поставили старину Чарли Писа. Он рядом с Марвудом, палачом, который вздернул Чарли лет одиннадцать тому назад. Они вроде как друзья, но, что правда, сэр, - старик повысил голос, - мне совсем не нравится, когда эти проклятые восковые фигуры начинают играть в карты!
Окна задребезжали от порыва ветра, Холмс с интересом наклонился вперед.
- Вы сказали: восковые фигуры играли в карты?
- Да, сэр. Слово Сэма Бэкстера!
- Все фигуры участвовали в игре или только некоторые?
- Только две, сэр.
- Откуда вы это знаете, мистер Бэкстер? Вы видели, как они играли?
- Боже сохрани, сэр, только этого не хватало! Но что мне оставалось думать, если один из них сбросил часть своих карт или взял взятку, а все карты на столе лежат в беспорядке. Может, мне надо объяснить подробнее, сэр?
- Конечно, - попросил Холмс с явным удовлетворением.
- Видите ли, сэр, за ночь я спускаюсь в зал ужасов один-два раза. Это большая полутемная комната. Почему я не хожу туда чаще, - это из-за моего ревматизма! Скрючивает прямо-таки пополам, уж это так.
- Бедняга! - с сочувствием промолвил Холмс, подвигая коробку с нюхательным табаком к старику.
- Ничего не поделаешь, сэр! Моя Нелли - славная девушка, даром что образованная и занимается чистой работой. Всякий раз, когда мой ревматизм разыграется - вот как на этой неделе, - она поднимается каждый Божий день спозаранку и заходит за мной в семь часов. Я в это время кончаю дежурство, и она помогает мне сесть на омнибус. А сегодня Нелли - она уж слишком беспокоится - пришла ночью час назад, вместе с Бобом Парснипом. Этот парень остался дежурить за меня. И тогда я сказал ей: "Я читал об этом мистере Холмсе. Он живет в двух шагах отсюда, пойдем расскажем ему". И вот мы здесь.
Холмс кивнул головой.
- Понимаю, мистер Бэкстер. Но вы говорили о прошлой ночи?
- Ну да! Про зал ужасов. Там с одной стороны устроены вроде как живые картины. Как бы это вам объяснить: вдоль стены сделаны закутки, загороженные решеткой, чтобы никто не мог туда войти, а в каждом закутке - восковые фигуры. Вот эти живые картины изображают "Историю одного преступления". Это об одном молодом джентльмене. Надо вам сказать, он очень симпатичный малый, только слабохарактерный. Так вот, он попадает в плохую компанию. Играет в карты и проигрывает свои деньги. Потом убивает старого злодея и в конце концов попадает на виселицу, как Чарли Пис. Словом, это вроде как э... э...
- Нравоучительная история, да? Учтите это, Уотсон. Итак, мистер Бэкстер?
- Так вот, сэр! Все произошло в том проклятом закутке, где изображается карточная игра. Там их двое: молодой Джентльмен и старикан. Они сидят вроде как в красивой комнате, на столе перед ними золотые монеты. Конечно, золото не настоящее. Все это, понятно, происходит не сейчас, а в старые времена, когда носили чулки и туфли с пряжками.
- Костюмы восемнадцатого века?
- Так оно и есть, сэр. Молодой джентльмен сидит за дальним концом стола, лицом к вам. А старый злодей сидит, повернувшись спиной, и вроде как смеется. В поднятой руке он держит карты, так что их видно из зала.
Так вот, насчет прошлой ночи. Я имею в виду, конечно, позавчерашнюю, сэр, потому что сейчас уже дело идет к утру. Я прошел мимо этих проклятых картежников и ничего такого не заметил. А потом, через час, вдруг припомнил: "Что-то у них там не так!" Никакого особенного беспорядка там не было, но я уж настолько привык к этим игрокам, что никто бы не заметил, кроме меня, в случае чего. "Что же там неладно?" - думаю.
Ну, пошел вниз, чтобы глянуть еще раз. Да поможет мне Господь! Старый злодей держал в руке меньше карт, чем ему полагалось. То ли он их сбросил, то ли взятку взял, и к тому же они, как видно, трогали карты на столе.
У меня фантазии, конечно, никакой нет. И мне она ни к чему. А было мне не по себе: ревматизм да тут еще это. Я не стал ничего рассказывать - ну на случай, что мне это, может, почудилось. А днем подумал: "Пожалуй, приснилось". Таки нет! Сегодня ночью я увидел то же самое.
Знаете, сэр, я не сумасшедший. Что вижу, то вижу! Вы, может, скажете, что кто-нибудь решил пошутить - вынул из руки карты, перемешал их и все такое. Но днем-то никто бы не смог это сделать, его бы увидели. Правда, ночью такую штуку можно проделать: есть там одна боковая дверь, которая плохо запирается. Только ведь это никак не похоже на шутки посетителей. Они, бывает, фальшивую бороду приклеят королеве Анне или там соломенную шляпку наденут Наполеону.