— Они такие лапочки! — пробормотала я сквозь подступающую истерику. Голубки на меня как‑то недобро уставились.
— Согласен, — вот и Рен заулыбался.
— Кстати, твой каур снова кухню разгромил, — решил отомстить Мик.
Я про Спайка совсем забыла! Смеяться перестала. И повара опять так жалко стало…
— Юль, не переживай, Лорэ к этому уже привык, разберется, — обрадовал Рен.
— Опять всю команду без еды оставит? — ехидно поинтересовался Мик. Вот ведь его задело. Элла не стала развивать эту тему и поволокла недовольно сопящего (и вечного голодного) Миккирона на выход.
— Мик, пойдем, работы много!
— Какой еще работы?
— Разной! — как не странно, Микки особо не сопротивлялся.
— Ты чего? — донеслось из коридора.
— А ты не просек? Если мы еще минут на пять с ними пробудем, нас поженят. Прямо на корабле.
— А ты против, дорогая?
Дальше их я уже не слышала, я ржала. Рен скосил на меня взгляд и хмыкнул.
— Я себя прямо купидоном чувствую, — сквозь слезы проблеяла я.
— А я твой зам…
— Мр — р-р…, — я прильнула к широкой груди самого любимого мужчины.
— Кошечка моя, — теплое дыхание коснулось уха.
— М — м-м, — я прикрыла глаза.
Меня погладили по волосам, почесали за ушком… его рука забралась под одеяло и двинулась вверх по внутренней стороне бедра… Я резко пришла в себя и хлопнула наглеца по шаловливой руке. Не в медицинском отделении же! Рен недовольно рыкнул и смял мои губы в до — о-олгом поцелуе.
— Кхм. Я не помешал? — раздался в дверях голос дока. — Мисс Юлия, вам не мешало бы выпить успокоительный отвар и хорошенько поспать.
— Я же и так поспала, — заныла я. Уж очень не хотелось отлипать от любимого.
— Замечу, что вы были не в сознании. Отключка и здоровый сон, мисс, это две разные вещи.
— Юль, давай‑ка не спорь с доктором, — вмешался Рен.
— У — у-у…и ты туда же, — насупилась я, принимая из рук дока дымящуюся кружку.
— Так, больная, цыц! — хохотнул жених.
Я осторожно понюхала содержимое кружки. Ничего так, пахнет мятой и лимоном.
— Пейте — пейте, Юлия, — произнес Арнаус, — до конца.
Ладно, надеюсь не окочурюсь. Сделала маленький глоток…вкусненько, даже очень. Что это за успокоительное? Так тепло сразу и хорошо…и настроение повышается…и болтать расхотелось. Я сладко зевнула и приняла горизонтальное положение.
— Доктор, — любимый с подозрением на меня покосился, — что‑то на нее быстро подействовало.
— Это нормально, — коротко произнес Арнаус.
Мне поправили подушки и подоткнули одеялко…как мило. Родные губы поцеловали меня в висок. Отдаленно я услышала удаляющиеся шаги доктора Арнауса. Какие‑то странные мысли проносились в моей голове.
Помнится мне, Мик хотел стать изобретателем. Теперь вот Рен собирается его начальником отдела координации сделать. А дальше что? Какие в этом голубом парне еще скрытые таланты? Может, он и балет танцевать умеет? Или может он дрессирует змей? Какой из него получился бы ценный сотрудник. Днем маршрут просчитывает, а вечером в столовой балет показывает… в пачке и пуантах… розовых. Красавчик. Голубой красавчик в розовых пуантах и лосинах… и бантик на голове… тоже розовенький. И змею еще на шею повесить. Ах, да и восточные танцы пусть тоже танцует. Вот прям лежу в медицинском центре и представляю. Розовенькая пачка, пуанты, лосины, бантик… живот синенький оголен, а в нем пирсинг блестит и змея на плече извивается. И он такой под музыку бедром раз — два — три, раз — два — три. Хи — хи — хи. И фен в одной руке держит, включенный, порывы теплого воздуха развивают непослушные волосы, Мик балдеет. А народ аплодирует, свистит, на ночь к себе зовет. «Вот что с людьми делает успокоительное» — была моя последняя мысль, когда я заснула.
М — м-м. Ну кто — о-о. Кто, спрашивается, будит меня таким изощренным способом! Нет, честно, сначала я грешила на Рена. Но он бы не стал вылизывать мне лицо. Он конечно у меня тот еще маньяк, но так извращаться бы не стал.
— Спайк! — открыв глаза, я столкнулась нос к носу со своим зверьком. Видимо, его ночью Рен впустил.
Спала довольно чутко, поэтому знаю, что капитан пробыл в моей палате до четырех утра, а потом отправился на капитанский мостик. Я думала возмутиться, но он меня заверил, что пока лежал в аналогичной палате, успел как следует выспаться. Я тогда спорить не стала, на меня еще успокоительное действовало.
— Спайк, фу! — я попыталась отстраниться, но недопес отступать и не думал. Поставив свои лапки мне на грудь, он придавил меня своим весом и стал вылизывать лицо. Фу, какая целебная гадость. Недаром мне медицина никогда не нравилась. Мерзко, противно и мокро.
Еще минут пять Спайк усиленно меня лечил, после чего соскочил с постели и сел возле двери.
— Гулять хочешь? — спросила.
Зверек опустил моську и поскреб лапой пол. Раздался жалобный скулеж.
— Неужели в туалет приспичило? — удивилась я.
— У — у-у, — заскулил Спайк.
Неужели? Неужели спустя столько дней он захотел сходить по нужде? Вот ведь… выбрал время.
Встав с постели, потянулась и прошла босыми ногами до столика в дальнем углу, где лежали мои чистые вещи. М — м-м. Какие тут заботливые сотрудники. На мне же сейчас была стерильная ночнушка.
Пройдя в небольшую ванную комнату, я привела себя в порядок и вышла оттуда посвежевшая и с улыбкой на лице. И улыбалась до тех пор, пока чуть не вляпалась в… ну в… короче Спайк не вытерпел и сделал свое черное дело прямо у двери. Зажав нос рукой, я молнией вылетела из помещения, пока сюда не заявился доктор или что еще хуже — Рен. Вот ему здесь вообще не надо быть. Особенно сейчас. И вообще меня там не было! И вообще это не я! Ну то, что это не я, это точно. А вот доказательств того что меня там не было у меня, увы, нет. Черт.
Оказавшись в коридоре, я свернула к лестнице и потопала в столовую на завтрак. Ведь сейчас вроде утро, да? И вообще, сколько можно в каютах есть, пора и с народом познакомиться поближе, мне, между прочим, с ними работать. Работать… Черт! Мне же работать надо! Я с этими событиями совсем про работу забыла.
Влетев в столовую, даже не обратила внимание на то, что в ней уже ни кого не было. Значит, на завтрак я опоздала. Ну и ладно. Набрав на панели наобум стандартный завтрак, взяла поднос и села в дальнем углу. Спайку решила ничего не давать, он и так сегодня уже наделал делов. Надо же было… в моей палате, у входа… У входа?! Черт — черт — черт! Если кто‑нибудь туда войдет, а туда точно кто‑то войдет, то вляпается по самые… коленки. Точно. Коленки. Так как Спайк бедняга столько дней не просился…
С такими не очень аппетитными мыслями я дожевала свой поздний завтрак и пошла на капитанский мостик.
Рен сидел за своим креслом и был полностью сосредоточен на управлении. Я честно не хотела ему мешать, но Спайк думал по — другому. Он подошел к капитану и уткнулся тому в колено. Рен на секунду оторвал взгляд от панели управления и посмотрел на Спайка. Нажав на кнопку автопилота, он встал с кресла и направился ко мне. На капитанском мостике ни кого больше не было. На нем вообще редко когда кто‑то был кроме Доррена, видимо капитану больше нравилось, когда ему не мозолят глаза. Только вот где его помощники в этот момент ошиваются… Ну да ладно. Не мое это дело.
— Ты уже на ногах? — удивился мой… м — м-м… мой капитан.
— Угу, — улыбнулась.
— Почему так рано? Док сказал, что тебе еще день надо полежать, — приподнял одну бровь Рен.
— Ну…
— Ну? — насторожился мой жених.
— Рен, там… — ну вот как ему сказать? Дорогой в моей палате недопес наложил кучу?
— Говори уж как есть, — вздохнул мужчина, обнимая за талию и притягивая к себе.
Ну, я и сказала. Минуту на капитанском мостике была тишина. Потом меня отпустили, отошли на пару шагов и заржали. Нет, это был не смех. Это был ржач!
— Рен! — возмущенно воскликнула я.
— Прости малыш но это… — мой жених опустился как корточки и продолжил в наглую ржать. Вот ведь…
— Рен!!! — нет, ну что он издевается что ли?
— У — у-у… — простонал со слезами на глазах он.
Спайк же спрятался за капитанским креслом, только бесхвостая попа торчала. Ну, хоть кому‑то стыдно.
— Доррен я вообще‑то по делу пришла, — засопела возмущенно моя персона.
Капитан все‑таки взял себя в руки и выпрямился.
— Ну, я слушаю, — все‑таки собрался с мыслями он и устроился на одном из стоящих рядом кресел.
Я последовала его примеру и начала свой допрос.
— Рен, как на борту «Дракона» оказался Урт? Ведь просто так на корабль не попадешь, а он разгуливал здесь как свой.
— Юль, — капитан потер переносицу, — видимо среди нас завелся предатель. Вот только кто…
— У тебя же первоклассная команда! — удивилась я. — Какой еще шпион!
— Видимо хороший шпион, раз мы его сразу не распознали.
— Догадки по поводу того, кто это может быть, есть? — с надеждой спросила я.
— Есть, — кивнул тот, — и от этого как‑то немного не по себе.
— Все так плохо?
— Не хорошо, — кивнул Рен.
— И кто? — я подалась вперед.
— Прости малыш, не могу сказать.
— Почему? — возмущенно запыхтела я. Это что это такое вообще? Мне что, не доверяют?!
— Юлия, — Доррен встал с кресла и сел рядом со мной на корточки. Взял мои ладони в свои. — Я не могу сказать, не потому что не доверяю тебе, а потому что боюсь за тебя. Пока предатель не в курсе, что его раскрыли, он не сделает глупостей. А вот если он узнает, что ты в курсе кто он такой… Я боюсь тебя потерять. Черт побери! Я впервые в жизни боюсь за кого‑то! — он резко поднялся и стал ходить из стороны в сторону.
— Рен, — спокойно сказала я, — я ни кому не скажу, кто он.
— Нет, — твердо сказал капитан.
Вот ведь… бука.
— А ты уже допрашивал Крона? — задала следующий вопрос.
— Пока нет, — капитан перестал мельтешить. — Собирался этим заняться по прибытии на Черную планету.
— И когда мы на ней будем? — оживилась я.
— Сегодня часов в восемь.
— Уже сегодня? — удивилась. Ничего себе. Уже сегодня я буду на Черной планете. — А Урт? Где он сейчас? Его выследили?
— Нет, — прорычал Рен, — этот рогатый… — капитан хотел выругаться, но при мне сдержался, — сбежал.
— Но как? — воскликнула.
— Прорезал борт корабля и залез через нижний уровень. Использовал космолет «Нерус», компактный корабль — присоска.
— Ого, как…
Я не договорила, так как мой взгляд упал на… камеру? Маленькую, такие используются обычно для слежки и как только углядеть смогла, ее практически было не видно. Она была прикреплена в самом низу одного из бортовых компьютеров. Мой взгляд перехватил Рен.
— Черт побери! — выругался он и вырвал ее из панели. — Интересно, сколько их на корабле?
— Дорогой, а это что? — я указала на маленькую черненькую коробочку, которая была прикреплена поблизости от выдранной Реном камеры.
— Это… Сейчас выясним… — он отлепил неизвестный предмет и внимательно его рассмотрел. — Похоже на какой‑то модуль для управления полетом. Еще не подключен. А давай‑ка его протестируем?
Я подошла к Доррену вплотную и прошептала на ухо.
— Не ори ты так, вдруг тут еще камеры? Или прослушка… Вон, глянь, тот микрофон наш родной?