Genre
Author Info
Дарья convertfileonline.com
_2015_04_01_17_17_57_809
Annotation
Они живут в нашем мире, но они не люди. Точнее, не совсем люди. Они не вампиры, не оборотни, не маги. Они иные. Но не те Иные. Кто же они? Они –Гении места. Не знаете, кто это? Тогда прошу за мной. Данное произведение представляет первую книгу дилогии (или трилогии – как масть ляжет)
Волкова Дарья
Служение стихиям не терпит суеты.
К двум полюсам ведет меридиан.
Благословенны вечные хребты.
Благословен великий океан.
Владимир Высоцкий
До. Мика.
Раньше такие заведения называли “сельпо”. За десятилетия своего существования оно претерпело множество трансформаций, и теперь это просто магазин, часть которого отведена под придорожное кафе. Ассортимент там далеко не таков, чтобы удовлетворить взыскательный вкус, но взыскательные туда и не заходили. Сейчас в кафе (хотя слово “кафе” – это безусловная лесть, а “забегаловка” отражает суть гораздо точнее) было даже многолюдно. Пара столиков придвинута друг к другу, чтобы уместить компанию целиком.
Компания прибыла сюда на двух здоровенных джипах, припаркованных аккурат перед окнами “Трех трепангов” – так не без претензии на юмор называлось это заведение. Компания была горластая, шумная и оказалась здесь с одной целью: заправить. На расположенной в пятидесяти метрах заправке –своих железных коней, а здесь – самих себя. Потому что...
- Первый раз на моей памяти мы все водку выпили!
- Да потому что охоты нет!
- А может быть, охоты не было как раз потому, что всю водку выпили?
- Точно! Водки мало взяли. Потому и охота не удалась!
Это охотники. Хотя... Такие... “новые охотники”. Люди с определенным уровнем достатка, на дорогих японских джипах, с карабинами “Сайга” и “Вепрь”, а то и вовсе со швейцарскими SHR-970, в финской одежде из мембранных тканей, на ногах – итальянские горные ботинки с “гортексом”. Лишь валяющиеся в багажнике резиновые сапоги выдают широту русской души. А еще – уровень промилле в крови. Только русские могут так пить.
Именно это было причиной тому, что компания вела себя весьма шумно. Но деньгами сорила, поэтому ни официантке, ни продавщице не пришло в голову даже и слова им сказать поперек. Впрочем, они бы не стали связываться с восемью пьяными мужикамив любом случае. Хотя среди них была парочка трезвых – те, что были в джипах за рулем.
Дверь стукнула, впуская холодный воздух и несколько десятков или сотен, кто бы их считал, снежинок. И в помещении внезапно стало тихо так, что можно было услышать свист ветра за окнами. Компания пьяных охотников замолчала, оторопело разглядывая вновь вошедшего. Точнее – вошедшую.
Даже так сразу и не скажешь, что в ней обращало внимание более всего. То ли не шутейный, почти мужской рост, то ли черная коса, толщиной в руку взрослого мужика, то ли темно-синие глаза – не раскосые, но было ощущение, будто они улетают куда-то с лица. А, может быть, дело было в одежде. Знаток сразу бы определил то, что у девы было на ногах – унты, до сих пор так ценимые пилотами, работающими на Северах, да и не только пилотами. В унты заправлены бесформенные, но наверняка теплые штаны, а выше штанов ватник– самый обыкновенный, но тоже весьма теплый. Шапки не было, зато на соседний с охотниками столик небрежно брошена пара огромных меховых рукавиц. Мехсразу опознан сидящими как выдрий. А владелица рукавиц уверенно прошла в ту половину, что была отведена под магазин.
Разговор вполголоса между посетительницей и продавщицей мужской компанией был пропущен. Может быть потому, что он все-таки велся негромко. А может быть, потому что ватник расстегнули, и молнию на шерстяной кофточке под ним тоже – в помещении было достаточно тепло. И под всем этим обнаружилась футболка с Губкой Бобом, которую упруго натягивала аппетитная плоть размера этак навскидку третьего. И это сразу прорвало ступор молчания и направило мысли пьяных мужиков в одно понятное русло.
Час глухой, ночной, еще не тот, что принято было раньше называть разбойничьим, но поздний. Круглосуточная придорожная забегаловка, в которой других посетителей нет. Есть три бабы, две из которых замызганные и не вызывают никаких желаний, но вот третья... И есть компания из восьмерых мужиков, распаленных водкой, адреналином и ощущением ложной безнаказанности, которое дает наличие ствола в руках. И ты – царь природы, хозяин тайги. Да-да, только звери об этом не знают. Как не знала об этом перетаскивающая коробки из магазина в машину молодая женщина. Еще не знала, что она уже – добыча.
Один из компании поднялся с места, галантно приоткрыл дверь перед девушкой, заодно не упустив случая еще раз взглядом ощупать грудь. Хотя смотреть бы надо было на то, как она легко, без малейших усилий, держит в руках коробку, полную жестяных консервных банок. Девушка кивнула, шагая через порог, мужчина выглянул ей вслед. Нет, никого там нет в машине, одна она в этой, вызвавшей снисходительную усмешку, “буханке” защитного цвета. Что ж, тем лучше.
- Ну что, разложим телочку? Там такие сиськи... Да и прочее под тряпками такое же наверняка зачетное.
- А оно надо? – сомневается кто-то. – Шум еще поднимет.
- Не успеет! Да и если... Кто ее услышит? Нет же никого. Затолкаем в машину, отъедем подальше...
- Что тебе приспичило?
- А почему нет? – поддерживает кто-то. – Телка смачная. Да и шанс...
- Гондонов нет...
- У меня есть.
Компания дружно гогочет.
- Чего ржете? Взял, чтобы спички, если что, сухими были.
- Класс! Всем по разу хватит?
Идея захватывает всех, и они уже предвкушают, наблюдая, как их потенциальная жертва методично перетаскивает коробки. Четвертая, пятая, шестая. Ощущение все той же безнаказанности, сексуального возбуждения, еще чего-то кружит голову, они словно заражают имдруг друга. И не обращают внимания уже ни на что – ни на необычность самого ее явления здесь, ни на странную легкость, с какой она таскает тяжелые коробки. Ни на нечто уж совсем неуловимо непривычное в выражении улетающих глаз.
Трезвых там было всего двое, это водители, но им водка разум не мутила. Что они почувствовали? В чем заподозрили подвох? Сами потом объяснить не могли. Но именно они встали плечом к плечу, когда следом за попрощавшейся с продавщицей девушкой компания дружно поднялась с места.
- Вадюша, Саня! Вы чего?! Уедет же!
- Пусть уезжает.
- Пустите! У вас не стоит, так другим дайте!
Вадюшу с Саней все равно оттерли в сторону. Но когда остальные вывалились из дверей, то увидели только уже теряющиеся в снежном буране тусклые габариты “буханки”. Можно было бы, конечно, догнать, сесть в машины и догнать, элементарно. Но вот водители отказались наотрез. И ключи не позволили у себя отнять. И, переругавшись и вдоволь наорав друг на друга, компания потом все же расселась по машинам и уехала восвояси.
Они уже не увидели, как “буханку”, доехавшую до того места, куда в принципе можно добраться на колесах, загоняют в хлипкую на вид сараюшку. От которой прок один – снегом не заметет. Как оттуда же выкатывается гораздо более подходящий для этих условий “Буран” с грузовой тележкой. Как туда перегружаются все с той же легкостью коробки, аккумулятор, снятый с машины, канистры с бензином. Сарай закрывают на щеколду и навесной замок, хотя это больше формальность – в этих местах не бывает никого, кроме той, которая сейчас запирает сарай на замок.
И, утробно рыкнув, “Буран” начинает пробиваться сквозь буран. Сегодняшние утренние следы уже успело замести, но их еще можно угадать в свете фар. К следующему утру переметет все, но до утра она успеет влезть на сопку. Успеет. Должна успеть. На остров сел циклон, и теперь снег с ветром зарядит на неделю, а у нее запасы кончились, как назло. И на охоту не выйдешь в такую погоду. А вот теперь можно жить и не тужить. Главное, до вершины, до дому добраться. Буран сильный. Но и ее “Буран” проверенный, перебранный, заправленный.
Снег слепит глаза, ветер обжигает лицо, ревет мотор, вибрирует руль. Ничего. Прорвемся. Не впервой.
Ну что сказать тебе про Сахалин? На острове нормальная погода...
До. Мо.
Международный морской грузовой порт есть не то место, где можно встретить праздношатающихся. Случайных людей здесь нет, все при деле. Время особенно ценно в порту, можно сказать, что они торгуют временем. Принять судно, разгрузить, загрузить, отпустить. И как можно быстрее. Это – морские ворота и мешкать в створе нельзя. И, тем не менее, всегда находятся те, кто во всей этой рабочей суете и плотности рабочего графика, просто стоят и смотрят. Смотрят на то, как работаетВолшебник Мо.
- Дай бинокль.
- Держи.
- Что у него сегодня? – глаза прижимаются к окулярам.
- Минеральныеудобрения.
- Ого. Блин. Черт!
- Что, ты поспорил?
- Да. А! – один из собеседников машет рукой. – Все, больше не буду! Это бесполезно. Он бог.
- Ты же знаешь, Мо не любит, когда его так называют.
- Да. Он – человек с именем Пророка.
Прикрыв глаза от солнца, они смотрят туда, где работает человек с именем Пророка.
Сегодня Волшебник Мо работает грейфером. Собственно, Волшебнику все равно, чем работать. Чем, на чем, с чем. Но работа при погрузке сыпучих позволяет сполна оценить почему, собственно, он– Волшебник. Точно, без потерь загрузить пылящий аммофос могут многие. Так быстро и так безупречно – только он. Огромным ковшом грейфера он орудует как собственными пальцами. Сами пальцы при этом находятся на высоте в несколько десятков метров над ковшом, в кабине крана, на джойстике управления.Глаза Мо непрерывно следят за стрелой крана, за работой грейфера, а пальцы – пальцы сами знают свое дело, не отрываясь от джойстика и переключая что-то на приборной панели. Лишь изредка он поворачивает голову и бросает мимолетный взгляд на показания приборов. Но и его оказывается достаточным. И снова – за окно, туда, где двигается, повинуясь его воле, многотонный ковш грейфера. Как-то, на спор, он поднимал этим ковшом коробок спичек с крыши грузового контейнера. У ребят ушло больше времени на то, что бы его туда доставить, чем у Мо – снять.
А потом, уже после окончания смены, когда Мо смывает трудовой пот в душе, он выслушивает от коллег очередную порцию похвал. Ему это давным-давно привычно, но он все равно благодарит, пока вытирает короткие волосы, которым не дают ни малейшего шанса отрасти до той длины, когда они бы могли начать виться.
- Как тебе новая игрушка, Мо? Нравится?
- Вполне, – молодой мужчина застегивает свежую рубашку. – В части виброгашения вообще идеально. Но к обзору кабины еще не приноровился. Поэтому кран пока плохо слушается.
Ответом ему дружный хохот товарищей по раздевалке.
- Мо, что-то не было сегодня заметно, что кран тебя не слушается.
Мо усмехается, натягивая куртку. Он разительно отличается внешностью от своих коллег. Порт, любой порт – место многонациональное, самых разных можно людей тут увидеть. И этот прибалтийский порт не исключение. Но все же даже в порту среди коллег Волшебник Мо выделяется. Высокий, стройный, гибкий словно пантера. Темные волосы и глаза, не выцветающая даже под вечно хмурым балтийским небом смуглая кожа. И яркая белозубая улыбка. Неудивительно, что вторым его прозвищем стало Красавчик Мо. А он вовсе не против. И “Волшебник”, и “Красавчик” льстили самолюбию. Немного по-детски, а все равно приятно.