Он был так огорчен, как будто звукопроницаемость чем-то порочила его самого.
Единственное, чему Андрей позавидовал, это библиотеке Виктора. Он вернулся в кабинет и прилип к полкам, перебирая корешки аккуратно расставленных книг. Здесь имелись все новинки по электротехнике. Несколько удивляла система расстановки — по росту. При таком порядке трудно найти нужную книгу.
— Это Лиза хозяйничала, — усмехнулся Виктор, заметив недоумение Андрея.
Андрей вытащил голубенькую, последнюю, книжку Одинцова. Там имелось одно любопытное место, где старик разрешал спор о выключателях, волновавший когда-то и Андрея и Виктора. Интересно, согласен ли Виктор со стариком?
— Ах, да, — поморщился Виктор. — Признаться, я внимательно не вчитывался. Перелистал и отложил до свободной минуты.
Андрей сперва было обиделся за Одинцова. Сколько надежд возлагал старик на эту книгу! Он был уверен, что она так нужна инженерам-практикам, а тут извольте… Но потом Андрей сочувственно подумал: «Видно, и впрямь Виктору крепко достается: за год не выкроил времени прочитать книгу своего учителя».
Андрею вдруг стало совестно своей мимолетной неприязни к товарищу. А бог с ними, с книгами, разве в них дело!
Лиза, заглянув в кабинет, застала их катающимися по полу. Кряхтя и пофыркивая, они боролись, как когда-то в общежитии, одурев от споров и чертежей.
— Он щекочется, Лиза! — кричал Андрей. — Не по правилам! Виктор взобрался на Андрея верхом и, запыхавшись, приговаривал:
— Ага! Правила! Они существуют для слабых.
Лиза потащила их к столу. Руки ее мелькали над скатертью, а глаза, смеясь, неотрывно любовались Андреем. Она заставила его рассказать, как он жил эти годы.
Андрей, как всякий фронтовик, с охотой вспоминал о том, как мерз в окопах на Ленинградском фронте, как брал замок Геринга, как прорывался с ходу на танке через горящий мост.
Он говорил бы еще, но заметил (или показалось?), что Виктору неинтересно. Может быть, действительно это звучало нехорошо — вот, мол, я был на фронте, а ты сидел в тылу, всякое там мужское самолюбие, да еще в присутствии Лизы.
А вот об учебе в аспирантуре рассказывать было нечего. Ну, сдавал экзамены, потом писал диссертацию. Выбрал тему теоретическую. Потом защита.
В общем, все нормально.
— А отзывы получил хорошие? — прищурился Виктор. Андрей покраснел.
— Я свинья, Вить. Совсем забыл, там же был отзыв из твоего отдела.
Такой хвалебный, дальше некуда.
Виктор потер руки.
— Значит, помогло? Признаться, я ждал, что ты заедешь. Я бы тебе сорганизовал еще парочку таких отзывов. Да ты, кикимора, завоображал.
— Конечно, чихали мы на вас, производственников!
Подняв рюмку и глядя на свет сквозь запотевшее стекло, Андрей вдруг задумался. Наступила тишина. Они чувствовали, что думают об одном. Было хорошо и немного грустно. На минуту вернулась юность, присела к ним за стол.
Отсюда, из зрелости, она выглядела чертовски славной.
Андрей смотрел на Виктора и Лизу и вспоминал, как однажды летним вечером они шли по набережной. Лиза в ситцевом платьице, в носочках, со смешной челочкой на лбу. Виктор худощавый, порывистый, и на лацкане его коротенького пиджачка пять значков: ВЛКСМ, ГТО, ГСО, «Ворошиловский стрелок» и Осоавиахим. Запомнится же такой пустяк! У Виктора был тогда баритон, и он пел шутливую студенческую:
Что за предрассудки —
Есть три раза в сутки
И иметь кровать, чтоб ночевать.
И Рита, Рита подхватывала своим удивительным голосом…
— Ну что ж, за встречу! — раздался басок Виктора. Андрей вздрогнул.
— Выпьем, — сказал он, и видение исчезло. Виктор крякнул, пришлепнул губы салфеткой.
— Рита в городе, приехала с Урала месяца два назад. Слыхал? — сказал он.
— Да?.. А ты от Кости что-нибудь получаешь?
— Он теперь в ЦК работает.
Лиза, ты знаешь, Андрей ведь назначен к нам начальником лаборатории.
— Как это получилось, Андрей?
— Сам напросился.
Виктор недоверчиво покачал головой:
— Не крути, — наверно, на периферию посылали.
С первой минуты их встречи Андрей ждал этого вопроса.
— Меня Одинцов оставлял на кафедре. Я отказался. Видишь ли, — Андрей почесал кончик носа, и Лиза засмеялась, узнав этот привычный жест, — у меня есть одна идея насчет приборчика, ну, а его можно разработать только у вас.
Виктор снова наполнил рюмки.
— Бог с тобой, не хочешь рассказывать, не надо, — благодушно сказал он. — Как бы там ни было, я рад работать с тобой.
Андрей положил обратно на тарелку кружок колбасы:
— Не веришь?
— Ты мне скажи, зачем ты кончал аспирантуру?
— Зачем? Чтобы заниматься наукой.
— Где? У нас? — Черные глаза Виктора насмешливо обежали Андрея. — Какой новатор нашелся! Инженеры на производстве готовят диссертации и уходят в институты, уходят, чтобы заниматься наукой. И правильно делают. Для этого и существуют институты и академии. А тут, пожалуйте, явился Андрей Лобанов, который пропел всю жизнь в стенах института, и думает, что он просто перешел в другую исследовательскую лабораторию. Ты, брат, наивен, не знаешь ты железных законов производства.
— А что мне производство! Я не собираюсь заниматься вашим производством.
— Ох, легкомысленный ты парень, — загорячился Виктор. — Хоть бы со мной посоветовался, прежде чем такой шаг делать.
— Подумаешь, страхи, — сказал Андрей. — Человек, который знает теорию, вашими премудростями овладеет в два счета.
— Однако! — Виктор иронически улыбнулся. — Позвольте, товарищ утопист, спустить вас на землю. Знаешь, чем тебе придется заниматься?
Пробился где-то кабель — изволь выяснить, почему, отчего. Какой-нибудь пьяный монтажник не так соединил провода, а ты копайся, выясняй. Ремонтируй приборы. Содержи в порядке аппаратуру. Испытывай изоляторы, да поживее, а то начальник техотдела, то есть я, тебе холку намылит. Ругайся со снабженцами, заполняй сводки да отчеты. Вот тебе наша наука.
Лицо Андрея помрачнело:
— А я слыхал, у вас лаборатория первое место заняла.
— Лаборатория замечательная, я ее сам налаживал. Пойми, это же оперативная служба, а не научная лаборатория. У нас ребята настоящие, без всяких претензий. Если где затерло, они всегда выручат. У нас свои законы.
Сколько раз я обращался за помощью к профессорам. Приедут, напустят научного тумана, в простых вещах разобраться не могут. Навертят формул, а потом все равно сам решаешь, как тебе опыт да интуиция подсказывают.
— Ишь расхвастался, — сказала Лиза.
— Хвастаться нечем, — Виктор покачал головой. — Мы кто? Лошадки. А вот вы — всадники. Ты не обижайся, старик, но большей частью так бывает.
Собирал я материалы по регулированию, дал кое-кому посмотреть, а они, голубчики ученые, тиснули в книжку, даже фамилии моей не упомянули.
Пенкосниматели.
Чтобы не разругаться, выпили еще по рюмке. Андрей исподтишка наблюдал за Лизой. Ей, как видно, нравился их шумный спор. Она даже подзуживала их и внимательно слушала, положив подбородок на маленький кулачок.
— А я вовсе и не обижаюсь, — спокойно говорил Андрей. — Я пришел к вам делать свой прибор. И от всей вашей административной возни буду отпихиваться всеми силами. А то — ты прав, Виктор, — засосет ваша текучка, и пропал.
Вот оно что! Выходит, он, Виктор, занимается текучкой, а Андрей пришел заниматься серьезным делом? Нет, дорогой товарищ, то, над чем работает Виктор, и есть главное. Пусть оно не такое эффектное, пусть без блеска и без особой славы, но эта черновая, скромная работа тоже требует от человека глубоких специальных знаний.