Назад они почти бежали. Только оказавшись в лесу, женщина немного успокоилась, сбавив шаг. Солнце наполовину скрылось за горизонтом. Под деревьями и в зарослях стала сгущаться тьма.
Неожиданно впереди послышались голоса. Фрея тревожно посмотрела на спутницу. Но та только улыбалась. Им навстречу шла группа вооруженных короткими копьями молодых мужчин, среди которых она тут же узнала Чисана.
А вот он её нет, видимо принял в наступивших сумерках за одну из своих соплеменниц. Обменявшись с Поломой парой фраз, молодой человек вызвал смех женщины. Тут кто-то возопил, тыкая пальцем в сторону Фреи.
Девушка тихо выругалась сквозь стиснутые зубы. Замолчавший на полуслове Чисан подался вперед, словно стараясь рассмотреть её получше и вдруг захохотал, запрокидывая голову и размахивая руками. Приятели поддержали его дружным смехом молодых, здоровых и не очень умных самцов.
Покачав головой, Чисан, процедив что-то, прошел мимо, обдав Фрею презрительным взглядом.
Проводив глазами удалявшихся молодых людей, Полома хихикнула и, наклоняясь к спутнице, что-то прошептала, пару раз упомянув имя Чисана.
Старуха встретила их гневным ворчанием, указывая рукой то на усыпанное звездное небо, то на костер, то на вигвам.
Пожимая плечами, дочь весело оправдывалась, а Фрея развешивала на вигваме вещички, надеясь, что к утру они просохнут, и можно будет снять вонючее платье.
Перед тем, как лечь спать, Полома сделала ей подарок, протянув украшенный бахромой шнурок. Она хотела отказаться, но женщина неожиданно нахмурилась, силой сунув его в руки девушки.
Подумав, что одну ночь можно поспать и в этом безобразии, Фрея повязала его вокруг талии. А утром с огорчением убедилась, что травка, так хорошо отмывшая голову, все же не Тайд. Или не Спрайт? Короче, не стиральный порошок. Трусики приобрели светло-серый оттенок, да и на рубашке с джинсами остались легко различимые пятна.
Тем не менее, она с удовольствием избавилась от платья, а свернутый поясок спрятала в задний карман штанов. Так, на всякий случай.
Целых пять дней её жизнь текла без особых изменений. Девушка собирала хворост, ходила за водой, выделывала шкуры, училась шить толстой страховидной иглой и запоминала слова.
Она уже знала названия многих предметов и действий. Даже могла составить простейшие предложения.
Маема великодушно оставила Фрее платье, и девушка иногда, когда становилось холодно, надевала его прямо поверх рубашки.
Девушка привычно не обращала внимания на начавшуюся в селении суету. Мало ли дел у местных? Может на охоту собрались или еще куда? Тем более, что Полома учила её удалять шерсть с оленьей шкуры. Занятие оказалось не тяжелым, но муторным, требовавшим осторожности и внимания.
Поэтому Фрея сильно не расстроилась, услышав свое имя. Появился повод отвлечься, отложить нож и встать. С наслаждением выпрямив спину, она обернулась и тут же насторожилась, увидев ухмылявшегося Чисана.
Отложив недоделанную корзину, старик-хозяин внимательно слушал молодого человека, раскрыв рот, то и дело тревожно поглядывая на девушку. Да и сидевшая на корточках Полома имела какой-то озабоченный вид.
- Идти, Фрея, - сказал Чисан, делая красноречивый жест, и добавил еще несколько слов, из которых девушка поняла, что её ждут. Она с тревогой посмотрела на женщину, которой стала немного доверять. Полома тоже встала, напряженно улыбаясь.
- Идти, Фрея.
Чисан повел девушку к столбу с кошачьей головой, возле которого стояла группа мужчин. Она заметила самого главного "индейца", с мрачной физиономией слушавшего толстяка в смешной шапочке и просторном балахоне, увешанном деревянными штучками. Еще человек пять застыли вокруг них, ловя каждое слово. Чуть в стороне стоял сухощавый молодой парень с грустным, апатичным лицом и большим плетеным коробом за спиной. Это он работал на "ударниках" во время последнего выступления старикашки, где её избили да еще и вырвали клок волос.
Заметив Фрею, толстяк замолчал, а она вновь почувствовала себя в центре внимания. И ей это не нравилось. После резких слов главного "индейца" все направились к лесу.
- Идти! - толкнул девушку в спину Чисан.
- Да пошел ты, - вяло выругалась она на родном языке и мрачно поплелась вслед за местными.
Сопровождавшая их группа стремительно превращалась в толпу. Подстегиваемые криками, отовсюду торопливо шли мужчины, женщины, подростки. Оглядевшись, Фрея увидела Полому с родителями и Ясину с дочкой.
Через какое-то время она с удивлением поняла, что они направляются к ручью. Точнее к знакомой ей заводи. А там началось то, что вызвало у девушки тихую тоску с самыми нехорошими предчувствиями.
Пока мальчишки-подростки сноровисто разжигали костер, толстяк высыпал рядом с ним кучу темно-зеленых листьев и стал с увлечением копаться в корзине. Тем временем худой парень с видом знатока осматривал бубен и обмотанную мехом колотушку.
"Ну вот, сейчас наскачется и опять блевать будет, - с тревожным презрением подумала Фрея. - Щипаться будет или волосы драть? А может еще какую-нибудь гадость придумает?"
Облачившись в незнакомую маску, поблескивавшую свежими полосами белой и синей краски, толстяк подошел к девушке, и, протянув руку, велел идти за ним.
Она повиновалась, стараясь едва касаться заскорузлых пальцев старика. Подойдя к воде, он произнес.
- Идти.
- Куда? - недоуменно переспросила Фрея на родном языке. Может, она что-то неправильно поняла?
- Идти, - громко повторил толстяк, показав ей двумя пальцами, что надо делать. - Идти, идти.
Девушка испуганно оглядела столпившихся на берегу "индейцев", затаив дыхание следивших за происходящим.
- Идти! - начал терять терпение старик. - Идти вода.
"Утопить что ли хочет? - мысленно хмыкнула Фрея. - Так тут мелко. На середине мне и по колено не будет".
Вздохнув, она стала разуваться. На этот раз обвешанный деревяшками старик не торопил, спокойно дожидаясь, пока девушка снимет кроссовки, носки и подвернет джинсы.
Сделав пару шагов по илистому, холодному дну, она обернулась.
- Идти?
Толстяк сделал знак приблизиться. Потом опять отойти. И так несколько раз, выбирая одному ему известное расстояние между девушкой и берегом.
"Цирк какой-то, - усмехнулась она про себя. - Одно радует, не я здесь главный клоун".
В последнее время воспоминания сыпались на неё словно горошины из прохудившегося мешка. Короткие, почти не связанные между собой обрывочные картины, образы и понятия. Девушка вспомнила, что такое Интернет и кондиционер, школа и мобильник. А так же великое множество вещей, окружавших её в прошлой жизни, но очень мало о себе самой.
Толстяк высыпал на костер заранее припасенные листья, и когда угли, затрещав, окутались грязно-белым дымом, закричал так пронзительно, что Фрея вздрогнула. А с соседних деревьев взвились в небо испуганные птицы.
Худощавый юноша медленно заколотил в бубен. Приседая на одну ногу, старик двинулся вокруг костра, ловя сложенными руками белесые струи, будто размазывая их по скрывавшей лицо маске, по груди и рукам. При этом он непрерывно что-то бормотал, дергался всем телом так, что деревянные штучки, украшавшие одежду, постукивали, а колокольчик тоненько позвякивал.
Каркнув словно ворон, толстяк упал на колени, низко опустив голову, полностью погружая её в дым. Разведенные в стороны руки мелко задрожали. Ритм бубна участился.
Одним прыжком вскочив на ноги, толстяк дико захохотал, запрокинув маску с прилипшим листком к небу, покрытому редкими клочьями облаков.
"Хорошо травка забирает, - внезапно всплыла в памяти фраза из какого-то фильма. - Рашид дал?"
Фрея с трудом удержалась от смеха. На неё вдруг напало какое-то бесшабашное веселье. Словно она, а не старик надышалась этой грязно-белой дряни.
Помощник толстяка все убыстрял темп. А сам он метался по берегу, то простирая руки к девушке, то словно отталкивал, отгоняя прочь. Бубен выбивал уже сумасшедшую дробь, все зрители, включая Фрею, напряженно следили за стариком.
Протяжно охнув, он рухнул на траву. В толпе послышались испуганные возгласы. Странно извиваясь, словно жирная, неуклюжая гусеница, толстяк подполз к воде и стал жадно пить. Но на втором или третьем глотке заперхал горлом, перевернулся на спину, дергая руками и ногами.
Отбросив бубен, к нему бросился худой юноша. Вдвоем с самым главным "индейцем" они сняли с него маску, помогли сесть. Старика стошнило. Потом еще раз.
"Сколько мне еще торчать, как цапля в пруду?" - раздраженно подумала девушка, у которой стали замерзать ноги.
Второй раз безумная пляска обкуренного старика уже не производила такого сильного впечатления. Может, она уже просто устала бояться? Что бы не означала очередная церемония: бесконечное ожидание плохого, издевательств или даже смерти, как-то перегорело в душе и сейчас лишь дымилось легким беспокойством.
Толстяк вытер рот рукавом, кряхтя поднялся, опираясь на руку молодого помощника и не обращая внимания на "вожака" (или все-таки "вождя"?) "индейцев", вяло махнул рукой Фрее, очевидно, разрешая выйти из ручья.
Потом, обернувшись к зрителям, которые, еле сдерживая нетерпение, подошли вплотную, что-то сказал о ней и, кажется, о воде. Какая тут связь?
Выбравшись на берег, девушка заметила, что её милые, дорогие, любимые и сейчас единственные кроссовки нагло попирает какой-то коренастый, плотный пацан в одной юбке, изо всех сил пытавшийся заглянуть за спины столпившихся вокруг вождя и толстяка мужчин.
- Идти! - легонько толкнула она его, пылая праведным гневом.
Тот резко обернулся, и Фрея поняла, что паренек не так уж и молод. Во всяком случае, не сопливый подросток.
Девушка указала ему под ноги.
"Индеец" недоуменно посмотрел вниз, и явно смутившись, отступил в сторону, подвинув кроссовки ногой.
- Спасибочки! - фыркнула она и, ругаясь, отошла в сторону.
Обувшись, Фрея стала терпеливо ждать, когда окончатся очередные местные разборки. Несколько раз громкие возгласы вождя заставляли собравшихся замолчать, но через какое-то время голоса вновь начинали звучать все сильнее.
Кто-то выкрикнул её имя. Наступило легкое замешательство, и все взоры вновь обратились к девушке.
"Ну, что опять?" - с тоской подумала она, невольно пятясь к кустам.
Расталкивая "индейцев", к ней направился мрачный, словно туча, вождь и усталый, осунувшийся толстяк. В несколько секунд люди образовали вокруг них плотный круг напряженно ждущих лиц. Кое-кто из самых любопытных протиснулся через кустарник, чтобы подобраться поближе.
Вождь задал вопрос. Если Фрея поняла правильно, мужчину интересовало, где её дом, или что-то про Родину.
К счастью, девушка уже выучила, как правильно звучит ответ на все вопросы, касающиеся её прошлой жизни.
- Не знаю.
"Индеец" поинтересовался еще чем-то. Девушка понимала, что собеседник с трудом держит себя в руках, но по-прежнему качала головой, бормоча как заведенная: