– Что там шуршит?
– Анатолий Васильевич, я думаю Вам не следует на это смотреть.
Проф с любопытством обернулся и нервно сглотнув, поглубже забрался в кресло.
– Я думаю, у меня был трудный день, всякое приведется может.
– Ага.
– Чаю?
– С удовольствием.
Хозяин кабинета снял чайник с огня и залил воду в заварник. Досчитав до сорока он наполнил небольшие чайные плошки, одну протянул мне. Все это старательно не поворачивая голову в сторону стола.
В ноздри ударил чуть терпкий запах улуна с ярко выраженной ноткой древесины.
Мы молча наслаждались чаем, залив заварник еще дважды. Часы пробили полночь.
– Профессор, у меня к вам небольшая просьба. Можно оставить у Вас часть вещей?
– Конечно, Олег. А куда Вы направляетесь? Вы не собираетесь бежать?
– Вы еще не поняли? Нет, конечно. Это игра. По крайне мере для меня. И достойный вызов. Что–нибудь придумаю.
Профессор тяжело вздохнул и провел меня в следующую комнату. Комната оказалась кладовкой без окон, заваленной всякой всячиной. Мне указали на пустой сундук, покрытый пылью. Я быстренько разделся, оставив одни только штаны, развязал импровизированный мешок и натянул на себя слипшуюся рубаху. В найденный там же мешок засунул Кошмарика, подхватил копье и махнув рукой Анатолию Васильевичу покинул гостеприимный дом.
– Филин, ты не обиделся?
– Нет, Морген, на что?
– Мне показалось, тебя огорчил наш отказ лезть за тобой в твои авантюры.
– Моргенханд, в вас всех говорило чувство самосохранения Ты подумай, где я, и где здравый смысл? Тут не на что обижаться. Разберусь с орденом Призывателей, там и посмотрим.
– Ты все–таки решился? У тебя уже есть идеи, как выжить?
– Какие–то наметки есть. Хочешь поучаствовать?
– Приглашаешь?
– Ну, ты конечно об этом пожалеешь, но думаю тебе понравиться.
– А, черт с тобой. Никогда до этого так не веселился.
– Обрадую Кошмарика, в нашей палате прибыло. Захвати несколько бутылок спиртного покрепче.
– Зачем?
– Честно, мандраж как то берет.
– Ладно, когда выдвигаешься?
– Да я уже.
– Тогда через десять минут встречаемся у ворот.
У ворот меня встретил отчаянно зевающий стражник. Видимо это его обычное состояние. Второй раз вижу и снова он не выспавшийся.
– Покидаете город, команданте Филин?
От такого приветствия я споткнулся.
– Ага, иду бить врагов коммунистического режима. Если что, не поминайте лихом!
– Люди верят в Вас, команданте. Своими пламенными речами Вы зажгли наши сердца! Наша жизнь обрела смысл. А можно вопрос?
– Конечно, солдат!
– А каково это, жить при коммунизме?
– Об этом узнают наши дети, боец! Наша задача разжечь пожар мировой революции и на пепле наших врагов взрастить молодую, чистую поросль! Libertad o muerte!– Я вскинул правую руку в классической "зиге"
– Libertad o muerte! – Солдат повторил мой жест.
Спиномозговое ощущение вращения в гробах Гитлера, Сталина и многих поколений разномастных идеологов стало всеобъемлющим. Надо быть поосторожнее, а не то я так и наклон земной оси изменю. Гироскопическим моментом.
– Привет, Филин, развлекаешься? – К нам подошел Моргенханд.
– Ага, издеваюсь над исторической справедливостью.
– Ну что, идем?
– Идем. Ты взял?
– Взял, три бутылки. Оркский вискарь.
Мы вышли за ворота.
– Так, мой юный друг. Сейчас не задавай вопросов, а делай все как я! Давай бутылку.
Я выхватил из рук Моргена глиняную бутыль, объемом где–то литр, выдернул пробку и хорошенько раскрутил. После чего опрокинул содержимое себе в глотку. Ожигающая жидкость потекла по пищеводу. Ух е... Газированный медицинский спирт, с непередаваемо гадостным вкусом. Из глаз брызнули слезы, к голу подкатил комок. Занюхал недовольным Кошмариком. Запах мертвечины и мускуса чуть–чуть примерил организм с действительностью.
– Забористая гадость, его что, на портянках настаивают?
– На лошадином копыте. А можно я не буду?
– Нет! Или остаешься тут. Смелее, Морген, родина тебя не забудет. Вернее запомнит, молодым и красивым! – Я стремительно косел.
Крайне неуверенно мой спутник взял бутылку и начал её раскручивать. Под конец, задыхающийся и плачущий Моргенханд тоже схватил Кошмарика, повторив процесс занюхивания.
Я забрал химеру у Моргена, и, забрав у товарища последнюю бутылку, влил в рот Кошмарика. Тот рычал и отплевывался дымящейся слюной.
– Не переводи ценный продукт! – Я встряхнул голову в руках и со всей дури приложил о стену города. – Пей, адское отродье!
Кошмарик с обреченным видом позволил влить в себя остатки спиртного и с захрустел бутылкой.
– Где там эти Призыватели? – Оркский вискарь стремительно впитывался желудком и все мысли стали ватными. А тело наоборот, легким легким.
– Ик, куда–то туда. – Морген махнул рукой.
– Ты "Черного Ворона" знаешь?
– Не знаком, а что?
– Щас узнаешь...
Отступление 5
Лагерь ордена Призывателей не спал. Только–только закончились приготовления к активации большого круга призыва. Теперь оставалось только поместить жертву в круг и начать ритуал. Прелат ордена, Джа Лур, Потерявший душу, был доволен. Все шло по плану. Были опасения насчет инквизиторов, но аналитики не ошиблись с прогнозом по поводу провала их экспедиции. Осталось понять, так ли уж они правы насчет личности жертвы. По их прогнозам, Менталист сам должен был прийти на разборки, будучи уверенным в своей непобедимости. На крайний случай размер награды должен был вынудить кого–нибудь из местных на предательство. Но Джа Лур перестраховался, и по лесам вокруг города были расставлены секреты. Оставалась опасность того, что жертва уйдет телепортом, но на этот случай в город был доставлен следящий артефакт. Не хотелось бы бегать за Филином по всему континенту, но и на этот случай был разработан сценарий.
К прелату подбежал гонец из НПЦ и сообщил об обнаружении объекта. Джа отправил сообщение звезде захвата и поспешил к западной оконечности лагеря.
– Дерижаааабли! Дееерииижааблии! Дееее–риииии.... Дерижаблииииии!
Горланили два пьяных голоса с раскладкой на черного ворона.
Через пару минут показались их обладатели. Две фигуры, в обнимку, видимо для пущей устойчивости, шли в сторону лагеря по широкой синусоиде. Объект охоты нес в руке оторванную голову, намотав на кулак длинную косу. За спиной болталась какая–то палка, видимо посох. Его спутник, воин, размахивал мечом, сшибая верхушку травы.
– Ик, Морген, а тот виски точно на лошадином копыте настаивался? Не на мухоморах? А то нас какие–то черти окружили.
– Точно, черти, ну трактирщик, ну, кон... канн... как ты там говорил, каналья, разобью усатое рыло. Осел рогатый!
– Где?
– Да не где, я про трактирщика.
– Аааа... А это кто?
– Черти! Ща рога посшибаю!
Воин рванулся в сторону окруживших "гостей" игроков. Его спутник, потеряв третью точку опоры, упал. Телекинетик бросил "обезаруживание" и Моргенханда. И тот, оставшись без меча, уселся на задницу.
– Морген, Ик, я понял, это не черти, это эти, как их, лучшие друзья чертей, Ик, ну, клуб любителей чертей, Ик, орден Призывателей, во!
– Уверен?
– Точно, вот те крест!
Пару человек в толпе ощутимо передернуло от дебафов.
– Ну шо, братва, будем я знакомы. Я Антуан Мария , тфу ты как там дальше... Короче, ибн Михайлович. Так и зовите. Это мой друг и соратник, Йорик. – Филин, Хаос несущий потряс оторванной головой. – Точнее не Йорик, а Кошмарик, я его люблю. Ик, не делайте такие морды, не в том смысле. Кошмарик, поздоровайся с нашими новыми, Ик, друзьями. – Тишина была физически ощутимой. – Ну, Ик, он у нас тихий. А это Моргенханд, Ик, эпичный убиватор! Я его, мудака, однажды убил роялем. С тех пор и дружим. Он меня Ик, это, того самого, пленил, во! И ему это, того, денег надо!
– Отдайте войну его деньги, пусть видят, орден держит слово.
Через пару минут появился солдат в кожаных доспехах, с трудом таща на себе кожаный мешок внушительных размеров. Мешок положи перед Моргенхандом, так и не поднявшимся на ноги.
– Тарус, Идальго, взять его.
К Филину подошли два война в бардовых латных доспехах, и, подхватив под руки, потащили в строну круга призыва.
– Сейчас начнется ритуал, ты будешь находится в малом жертвенном круге, в нем невозможно умереть. Наш повелитель сполна насладиться твоей болью и страданиями, перед тем как унести в обитель инферно! Тебе оставят оружие, и не будут блокировать магию. Повелителю нравится играть со своими жертвами. Возможность выйти и удалить персонажа заблокирована до окончания ритуала. Прими свою судьбу достойно!
– Как, Ик, много пафоса. А бутылку дадите?
– Принесете нашей жертве вина! – Заметив протестующий жест менталиста, Джа Лур поправился. – Нет, лучшее бренди, последнее желание – закон!
Все прошло как–то очень просто и скучно. Прелат надеялся на большее. На многодневные поиски и выслеживания, на активное сопротивление, нет чести в том, чтобы принести на алтарь пьяную, глупо хихикающую жертву. Но задание есть задание. Телохранители споро затащили Филина в один из многочисленных кругов руны великого призыва, маги ордера встали на края звезды и затянули песню. Ритуал начался.
Тем временем Менталист оживился и стал что–то увлеченно рисовать кончиком своего копья на вытоптанной земле. Пусть, ритуалу уже ничего не сможет помешать. Воздух сгустился и засветился. Песнь магов стала походить на горловое пение, поднялся ветер. Тем временем Филин закончил свои непонятные дела, рассек себе руки ножом, висевшим на поясе и начал распевать речитатив на непонятном языке, разбрызгивая вокруг собственную кровь
Включив автопревод, Джа Лур увидел перед собой текс того, что он принял за заклинания.
Шел я лесом, видел беса,
Бес картошечку варил.
Котелок на хуй повесил,
А из жопы дым валил.
Опа, опа,
Срослась пиизда и попа.
Этого не может быть,
Промежуток должен быть.
Отключив перевод, прелат стал наблюдать дальше. Вот в воздухе оформился портал, светящиеся линии сложной пентаграммы начали искривляться. А этого в ритуале точно не было. Руководитель карательной экспедиции приготовился к худшему.
И портала вышел демон. И явно не тот, которого призывали!...
Верховный инкуб. Уровень неопределим, жизнь неопределима. Аффект.
Маги ошарашенно замолкли, не доведя заклинание до конца. Десятиметровая фигура заплывшего жиром демона с лесом вествистых рогов на голове и трехметровым эрогированным членом.
– О, привет мужик! – Филин хлебнул из бутылки. – Мы тебя с бабы сняли? Соболезную. А почему у тебя такие рога? Мужик, у меня для тебя плохие новости, бросай её!
Демон взревел и потянулся за крохотной, на фоне его размеров, фигурке Филина.
– Мужик, Ик, ты так не переживай! Мало ли, всякое случается.
Демон зарычал, и произнес что–то вроде "Выебу"
– Не не не, дружище, я не из этих, нам мешает моя ориентация и твои размеры. С таким достоинством ты можешь разлечься разве что с городской ратушей! Могу познакомить тебя с одним проклятым замком, я думаю вам понравиться, идет?
Демон прыгнул вперед, пытаясь раздавить жертву, менталист увернулся. И скастовал какие–то заклинания.
Демон удивленно уставился на поникшее достоинство. Филин глупо хихикнул.
– Грустный слоник!