— Сеидов сделал это нарочно, чтобы привлечь внимание к нашей заявке, — пояснила Алена, — он не мог поступить иначе.
— Вы видели лицо губернатора? Я думал, что его хватит удар. Да и вице-губернатор был в таком состоянии. Кусал губы и все время смотрел на начальника полиции. Тот только пожимал плечами. Зачем нужно было устраивать такой скандал? Мы могли бы завтра спокойно отсюда улететь. А теперь будем сидеть два дня и одну ночь по своим номерам и дрожать от страха.
— Не нужно дрожать, — посоветовала Алена, — это всегда не очень продуктивно.
— Послушайте, хватит давать мне советы, — разозлился Гладков, — я старше вас и по опыту работы, и по званию. И я работаю достаточно давно в этой стране, чтобы понимать, какую глупую и грубую ошибку допустил господин Сеидов. Я уже доложил нашему послу, что снимаю с себя всякую ответственность за безопасность делегации. Я вообще считаю, что нужно уже сегодня вернуться в Багдад и там получить результаты тендерной заявки, которая все равно будет не в нашу пользу. Можно договориться с англичанами и вылететь на одном из их транспортных самолетов.
— Мы не можем так легко сбежать. Это будет похоже на бегство, — сказала Алена, — даже я понимаю, что на Востоке не станут уважать тех, кто бежит, не дожидаясь оглашения итогов. Тогда мы автоматически распишемся в нашем проигрыше. Отъезд будет означать наше признание поражения.
— Не нужно этой риторики, — поморщился Гладков, — у меня есть конкретная задача — вернуть вас в Багдад живыми и невредимыми. А ваш руководитель делает все, чтобы усложнить мне эту задачу.
— Он не улетит, — убежденно произнесла Алена, — и никто не улетит без него. Идите в свой номер и закройте дверь. Может, пронесет, и вы останетесь в живых. Вас наверняка не тронут. Но никто из нас отсюда не уедет до завтрашнего вечера. Это я могу вам гарантировать. Заодно мы должны узнать, кто передавал информацию о нашей группе. Вы не забыли, что, вернувшись в Багдад, мы никогда не узнаем о том, кто был таким «кротом» в нашей группе?
— Мне сообщили, что информацию передавали сначала из Эр-Рутбы, — пояснил Гладков, — а это мог быть польский офицер, который сопровождал вас из Иордании. Он вполне мог работать на израильтян или американцев. А уже потом связался с колонной и узнал, когда именно вы прибыли в Багдад.
— Нас сопровождал майор Томашевски, — вспомнила Алена, — но он офицер. У них свое понятие офицерской чести.
— Я тоже офицер, — рявкнул Гладков, — хватит этой дурацкой болтовни. «Офицерская честь», «мы никогда не уедем», «наш долг». Ну, хватит. Во времена Советского Союза у нас сидели секретари парткомов, которые промывали нам мозги и стучали на нас в КГБ. А теперь те времена прошли. Теперь у нас вместо Ленина изображение Бенджамина Франклина. Теперь официально объявили, что самые умные люди — это те, у кого больше таких «Франклинов». И стараться нужно в жизни только ради «дяди Бенджамина», а не ради надуманных лозунгов.
— В таком случае что вам мешает перейти к американцам и получать больше чужих «дядюшек»? — спросила Алена.
— Инерция мышления, — немного подумав, честно ответил Гладков, — я не готов к подобным переменам и не хочу думать о подобном варианте моей судьбы. Кроме того, я искренне люблю свою страну, свою семью и свою работу. У меня осталась семья в Москве. И я не готов стать предателем. Для этого тоже нужно перейти некую черту. Вы видите, насколько я откровенен. Из меня предателя не получится. Я для этого не совсем подходящий человек.
— Убедили, — улыбнулась Алена, — идите лучше к начальнику полиции и попросите поставить дежурных у дверей Сеидова. Может, он выделит сюда специальный пост.
Они разошлись в разные стороны, возвращаясь в свои номера. Еще через некоторое время в коридоре появился другой человек. Он осторожно подошел к номеру Гладкова, слушая, что там происходит. Затем медленно двинулся к своему номеру, находившемуся на этом этаже. Этот человек и был тем самым «кротом», о котором они говорили. Он не мог знать, что несколько минут назад они обсуждали именно его. Но он понимал, что приставленный к ним дипломат может выполнять не только работу сотрудника посольства. Войдя в свой номер, он достал мобильный телефон и набрал известный ему номер.
— Наш друг устроил скандал, — сообщил «крот», — и теперь все ждут его последствий.
Глава 8
Губернатор Хальдун Нувайри был не просто в ярости. Приглашенный врач измерил давление губернатора и ужаснулся — оно подскочило до ста восьмидесяти. Губернатору срочно сделали укол и посоветовали немного отдохнуть, но он выгнал врача, запретив пускать к себе эскулапа, и вызвал вице-губернатора.
— Я поручил тебе узнать все о делегациях, прибывших в Басру! — бушевал губернатор. — Почему вы не смогли узнать подробностей биографии этого русского гостя?!
— Он не русский, — попытался объяснить вице-губернатор, — он мусульманин из Азербайджана, но сейчас живет в России…
— Почему ты не сообщил мне о том, что он является спасителем Фаруха аль-Рашиди?
— Я об этом не знал, — почти честно ответил ибн Тагриберди, — нам сообщили, что он вице-президент компании, мусульманин и представитель рода потомков Пророка. Больше никаких подробностей.
— Нужно было узнать подробности! — крикнул губернатор.
— Я поручил это нашему молодому сотруднику Муслиму Вюсалу, который вчера ездил вместе с русской делегацией на юг. Но, вернувшись в Басру, он все еще не вышел на работу. Мы звонили к нему домой, но жена говорит, что он ушел рано утром, — вице-губернатор прекрасно понимал, почему Муслим Вюсал не дошел до работы, но говорить об этом губернатору не было никакой необходимости.
— Найдите его, — приказал Нувайри, — а заодно вызови ко мне начальника нашей полиции Халида Джалила. Пусть подумает, что мы можем предпринять. В отеле, где остановились делегации, дежурят англичане и наши?
— Да, — кивнул вице-губернатор, — начальник полиции послал туда несколько бронетранспортеров.
— Правильно сделал, — сказал губернатор задумчиво, — я подумал, что нужно использовать этого русского гостя для того, чтобы уничтожить аль-Рашиди. Он наверняка захочет послать в гостиницу своего человека, чтобы попытаться увидеться с человеком, спасшим его отца. Или хотя бы передать ему привет. Нужно, чтобы этот человек попал в наши руки. Я думаю, что Халид Джалил сумеет убедить этого человека рассказать нам, где находится Юсуф аль-Рашиди.
— Он сумеет его «убедить», — улыбнулся ибн Тагриберди.
— Если мы сможем уничтожить Юсуфа, я готов даже отдать всю нашу нефть русской компании, — признался губернатор, — только бы добраться до аль-Рашиди. Мы уже сколько месяцев не можем даже обнаружить, где он прячется. Может, его нет в Ираке. Может, он давно живет в Париже или в Джакарте, а мы ищем его по всей нашей стране. И от его имени террористы совершают убийства и нападения.
— Никто не может знать, где находится аль-Рашиди, — согласился вице-губернатор, — но мы установили вокруг отеля очень серьезную охрану. Можете не беспокоиться, наш начальник полиции уже принял меры.
— Он умный человек, — задумчиво произнес губернатор. — Скажи ему, что он получит двадцать пять миллионов долларов вознаграждения, если сумеет уничтожить Юсуфа аль-Рашиди, и, клянусь Аллахом, я позволю ему взять все эти деньги.
— Я передам ему ваши слова, — постарался невозмутимо произнести ибн Тагриберди. Он подумал, что подобное испытание будет слишком сильным для такого человека, как Халид Джалил. Если он узнает, что губернатор готов отдать ему всю сумму, положенную за голову аль-Рашиди, то наверняка перейдет на сторону Нувайри. Этого нельзя было допускать ни при каких обстоятельствах.
— Он сейчас поехал в гостиницу, проверять посты, — соврал ибн Тагриберди, — но мне кажется, что вы слишком щедры к нашему начальнику полиции. Это будет неправильно, если он получит всю сумму. Тогда американцы подумают, что именно Халид Джалил может решать все наши проблемы, а это не так. Все знают, что наши проблемы могут быть решены только вами, уважаемый господин губернатор.
— Что ты предлагаешь? — мрачно спросил Нувайри.
— Сумму нужно разделить на три части, — невозмутимо предложил ибн Тагриберди, — первая часть должна отойти к вам, ибо вы руководите и нашей полицией, и всей южной провинцией. Вторая часть суммы может быть передана Халиду Джалилу, а третью нужно разделить между жертвами семей, погибших по вине террористов. Это сразу сделает вас очень популярным политиком в нашей провинции и по всей стране.
— Правильно, — обрадовался губернатор, — ты очень умелый человек, Абид. Но я думаю, что будет справедливо, если еще одну часть денег получишь именно ты. Поэтому сумму вознаграждения мы разделим на четыре части.
— Я так и передам начальнику полиции. Это будет огромным подарком для него, — обрадовался ибн Тагриберди.
Четвертая часть суммы — это шесть с четвертью миллионов долларов, ровно половина того, что обещал Халиду Джалилу сам вице-губернатор. Конечно, такая сумма оскорбит начальника полиции, и это будет хорошо. Очень хорошо. Пусть он почувствует разницу между губернатором и вице-губернатором. Пусть поймет, кто из них более щедрый и лучше к нему относится.
— Я сам поеду в полицию, — пообещал ибн Тагриберди, — вы можете не волноваться. На этот раз Юсуф аль-Рашиди не уйдет от нас. Если он попытается кого-то прислать, мы его сразу обнаружим. А сам он в городе не появится, слишком большая опасность.
— Этот русский гость переполошил весь город, — со злостью произнес губернатор, — нужно сделать все, чтобы русские не могли здесь остаться. Иначе у нас появятся большие проблемы. Я надеюсь, что американцы не будут играть в свою демократию, а отдадут право на разработку наших месторождений своей компании.
— Мы в этом не сомневаемся, — улыбнулся вице-губернатор.
— Возьми все под свой личный контроль, — приказал Нувайри, — я тебе доверяю. Сегодня такое время, что нельзя никому доверять.
— Правильно, — согласился ибн Тагриберди, — сейчас нельзя ни на кого полагаться. Поэтому я все стараюсь сам проверять.
Он вышел из кабинета губернатора, сдерживая нетерпение. Если все разыграть правильно, то можно будет убрать сразу обоих. И неистового Юсуфа, смерти которого так желают американцы, и этого самодовольного индюка Нувайри, который не имеет права быть губернатором такой большой и богатой провинции. Нужно будет еще раз переговорить с начальником полиции, подумал ибн Тагриберди. Как быстро и ловко он убрал Муслима Вюсала.
Начальник полиции действительно проверял посты у гостиницы. Он понимал, что после сенсационной речи приехавшего гостя о его появлении должен узнать и Юсуф аль-Рашиди. Любая информация, переданная через агентов, была бы не столь убедительной, как новости, передающиеся по городу. О приехавшем потомке семьи Пророка, который когда-то спас отца аль-Рашиди, поделившись с ним своей кровью.
Халид Джалил оставил у отеля несколько своих проверенных офицеров, которые обязаны были контролировать всех приходящих сюда гостей. Один из которых обязательно будет связным аль-Рашиди. Он расставил ловушку, в которую должен был попасть связной главы террористов. Халид вернулся в полицию, когда туда приехал сам вице-губернатор. Они уединились в кабинете начальника полиции.