Вряд ли у него хватит сил пережить еще один неудачный брак.
Хотя Саксан совсем мало походила на Элис, интуиция не позволяла Ботолфу забыть об осторожности. Он дал себе слово, что головокружительная привлекательность Саксан не сможет повлиять на его решение. Вчера, помогая Питни раздеть спящую сестру, граф быстро осознал, что стоит у опасной черты. Изящество и стройность полураздетой девушки врезались ему в память. Следя за приготовлениями к отъезду, Ботолф поймал себя на том, что, несмотря на принятое им решение быть очень осторожным, он все время ищет глазами Саксан.
Саксан проснулась внезапно, вся в холодном поту. Кошмар вернулся, несмотря на все усилия прогнать его. Граф стоял перед глазами, и с его мускулистых рук с длинными пальцами капала кровь. Только это был не граф. Человек, терроризирующий ее во сне, лишь напоминал Ботолфа, но сердце говорило ей, что это не он. Вдруг Саксан осенило, и она прямо-таки подскочила в постели.
– У графа нет шрама! – воскликнула девушке.
– Ради Бога, Саксан! – вскричал Питни, еде не уронив поднос с завтраком. – Что случилось?
Саксан посмотрела на брата и спокойно объяснила:
– У лорда Ботолфа нет шрама над левым глазом. – Она взяла хлеба с сыром и продолжала: – Недели две назад мне приснился сон. Передо мной стоял человек, и на руках у него была кровь. Этот человек очень похож на нашего сеньора, поэтому я и подумала, что граф убил тебя, хладнокровно зарезал мальчика, вверенного его заботам. Так вот, этот сон приснился мне снова, только на сей раз я заметила кое-что еще кроме крови. Хотя этот человек сильно смахивает на графа, он не граф. У мужчины моего сна шрам над левым глазом. Интересно, кто он?
– Скорее всего злодей, – усмехнулся Питни. – Ты действительно пыталась заколоть графа?
– Ага. Эти дураки Кенелм и Олан все переврали. Я прискакала сюда на Миднайте и чуть было не наломала дров. Но мастер Мик увидел меня и закричал. Граф схватил меня за руку, мы некоторое время боролись с ним, и только потом я узнала правду. И бухнулась в обморок. – Саксан захихикала. – Это сильно удивило дядю и братьев.
– Могу себе представить. – Питни покачал головой, глядя, как она встала с постели и начала одеваться. – Граф говорил что-нибудь о наказании?
– Нет. Наверное, он понял, что произошла ошибка. Если бы он хотел меня наказать, то уже сделал бы это.
– Это точно.
– Послушай, Питни, почему я не одета?
– Ты так ревела, что почти утопила меня в слезах, а потом заснула, так что граф помог мне уложить тебя в постель.
– О… – Саксан нагнулась, делая вид, что зашнуровывает сапоги, в действительности же – чтобы скрыть выступившую на щеках краску.
– Кто еще был дома, когда приехали Кенелм и Олан?
Саксан взглянула на брата – он был явно расстроен, – и ее кольнуло сознание своей вины. После того как Питни спас графу жизнь и был посвящен в рыцари за свою храбрость, он имел реальную возможность занять почетное место в свите Ботолфа. Перед ним открывались перспективы для продвижения по службе, которые не часто выпадают на долю младшего сына. Лишь благородство и любовь к сестре не позволили Питни упрекнуть Саксан за то, что она хотела сделать.
Юноша наверняка боялся, что ее безрассудство могло разрушить все его планы.
– Со мной была Тильда, – ответила наконец Саксан, садясь на краешек кровати и перевязывая волосы кожаным ремешком. – Я должна сообщить ей, что все в порядке, а то бедняжка с ума сойдет от беспокойства. Она ведь узнала, что я собираюсь убить невинного, но лишь после того, как я ускакала. Кенелм и Олан все ей рассказали, прежде чем мчаться за мной. Дураки, – пробормотала качая головой и явно жалея о том, что не может снова! наградить братьев парой тумаков.
— Не злись на них, Саксан.
– Питни улыбнулся сестре, но тут же посерьезнел. – Я чувствую, что нашего сеньора преследует какая-то злая сила.
– Я тоже, Питни. Проклятый сон не идет у меня из головы. Почему он повторился сегодня? Если бы это было предупреждением о грозящей тебе опасности, как я сначала считала, он бы не вернулся. Или это тоже предупреждение, но тогда оно касается графа.
– Кто-то явно хочет его смерти.
– Нам надо быть бдительными.
– Верно. – Питни отставил поднос и откинулся на подушки. – Я не мог найти объяснения, но теперь мне все ясно.
– Хорошо. – Саксан поцеловала его в щеку, встала и направилась к двери. – Я зайду попозже, братик.
– Попозже? А что ты собираешься делать? Саксан! – позвал он, но та поспешно вышла из комнаты. – Надеюсь, дядя не будет спускать с тебя глаз, – крикнул он вслед девушке.
Саксан тихонько засмеялась и поспешила в гостиную, однако, заглянув туда, обнаружила, что дяде не до нее. Эдрик был так увлечен беседой с леди Мери, что ничего не замечал вокруг. Леди Мери сидела возле него слегка порозовевшая и по мере сил поддерживала разговор. Поскольку темой была угроза жизни Ботолфа, Саксан решила подслушать.
– Это меня очень тревожит, – говорила леди Мери. – Боюсь, что я чем-то обидела Сэсила. Моя вина, что он преследует своего брата. Но я не могу поверить, что он действительно хочет его убить.
Известие о том, что Ботолфу угрожает его собственный брат, потрясло Саксан.
Эдрик накрыл своей ладонью маленькую, изящную руку леди Мери.
– Я никогда не поверю, что это ваша вина. Он – гнилое семя, миледи, рожден, чтобы творить зло. Такие люди время от времени появляются даже в добропорядочных семьях, и никто в этом не виноват.
– Вы в самом деле так думаете, сэр Эдрик? – взволнованно спросила она.
– Да, конечно, я так думаю. – Сэр Эдрик наклонился к ней, понизив голос так, что Саксан пришлось напрячь слух. – Миледи, простите меня, но я хочу вас поцеловать.
– Хотите поцеловать?
– Да, без сомнения.
– Тогда целуйте быстрее, потому что я скоро приду в себя – и тогда будет поздно.
Саксан чуть не вскрикнула, когда они начали целоваться. «Мне лучше уйти», – подумала она и, выскользнув за дверь, бросилась к конюшне. Почему леди Мери решила поехать с Питни? Саксан знала, что ее дядя умеет очаровывать женщин, как и все мужчины их клана. Но на сей раз проблема заключалась в том, что леди, обольщаемая ее дядей, являлась матерью их сеньора! Ее размышления были прерваны, когда возле конюшни дорогу ей преградил сам граф.
– Куда вы идете, мисс Тодд?
– На конюшню, милорд. Видите ли, там моя лошадь, я собираюсь обратно в Вулфшед-Холл, – ответила Саксан таким тоном, словно разговаривала с ребенком.
– Ты поедешь с нами, несносная девчонка.
– Но я не хочу причинять вам беспокойство, милорд.
– Никакого беспокойства. – Ботолф взял ее за руку. – Пойдем сделаем по глотку эля, прежде чем отправиться в Регенфорд.
Вспомнив сцену, свидетелем которой она только что стала в гостиной, Саксан посоветовала:
– На вашем месте я бы не входила туда.
– Почему?
– Мой дядя целует там вашу матушку. – Она не удивилась, когда граф резко остановился, отпустил ее руку и уставился на нее. – Вам следует закрыть рот, милорд: мы около конюшни, и здесь много мух.
– Ты уверена, что они целовались?
– Совершенно уверена. Видела собственными глазами.
– Ну и ну!
– Вы что, не одобряете? – спросила Саксан, готовая и обидеться, и защитить своего дядю.
– Я потрясен и не готов еще выразить одобрение или неодобрение.
– А о чем вы сейчас думаете? – В голосе ее звенел смех. – Извините.
– Тебе давно следовало бы извиниться, дерзкая девчонка.
– Девчонка, да? – Саксан легко подхватила яблоко, упавшее с ветки.