— Не слишком яркое, пожалуйста, — поспешно возразила Эйми.
— Вы не любите яркие цвета?
— Люблю, просто на мне они плохо смотрятся, — объяснила она. — Как говорит моя бабушка, «если вся красота женщины заключена в ее лице, не следует отвлекать от него внимание».
— О Боже! — Он закатил глаза. — Неудивительно, что после таких комплиментов вы отличаетесь излишней скромностью.
— Она просто советует, что мне лучше, так как переживает за меня!
— Разрешите спросить: это бабушка сказала вам, что в просторной одежде вы кажетесь более стройной?
— Не совсем. — Эйми нахмурилась. — Просто, когда на мне просторная одежда, она не так часто отпускает замечания по поводу моего веса. Чем больше она ворчит, тем больше я налегаю на еду. Именно из-за этого два года назад я переехала из дома, и мне наконец удалось сбросить пару фунтов. — Эйми смешно сморщила лоб и обернулась к Лансу: — Не понимаю, почему я уродилась толстухой? Во всей нашей семье я одна такая. У моих двоюродных сестер отличные фигуры, а я всю жизнь была Пышкой Эйми, толстой девчонкой. Это все Мим виновата: вечно пичкала меня конфетами. Вот не вру, — она подняла руку, — честное слово, когда я была маленькой, она часто говорила так: «Эйми, золотко, тебе нужно сесть на диету. На, возьми пирожок».
Ланс некоторое время задумчиво смотрел на нее, затем снова положил ей руки на плечи, развернул к зеркалу, нагнулся к самому ее уху и прошептал:
— Эйми, вашей бабушки здесь нет. Вы можете носить то, что вам нравится.
Ее сердце забилось еще быстрее.
«Вы боитесь быть красивой».
Может, он и прав… Но ведь она сама бросила себе вызов. Эйми должна встретиться лицом к лицу со своими страхами, которые мешают ей строить свою жизнь, как она того хочет.
Когда Эйми вспомнила об этом, вся ее паника тут же улетучилась. Ей на смену пришло радостное предвкушение чего-то нового. Эйми почувствовала, как ее наполняют легкие пузырьки счастья. Ей вдруг захотелось смеяться.
— Хорошо, хорошо! — Она сложила ладони, как во время молитвы, чтобы скрыть дрожь, и встретилась со взглядом Ланса в зеркале. — Немного цвета не помешает.
Его лицо расплылось в одобрительной улыбке. Он понимал, какой это был смелый шаг с ее стороны, и восхищался ею.
Весь оставшийся день они провели за покупкой гардероба. Выбирал одежду Ланс, а Эйми каждый раз разрывалась между дурными предчувствиями и радостным трепетом. Они купили воздушные легкие платья, восхитительные шелковые рубашечки, которые трепетали от каждого движения, брюки капри нескольких цветов и столько же топиков, чтобы можно было их менять. И бижутерию. Они накупили столько забавных, классных украшений, что Эйми даже заявила:
— Пожалуйста, Ланс, не надо больше! Как-никак мы тратим не мои деньги.
— Вот именно, не ваши, — ответил он. — Так что можете не беспокоиться.
— Я не хочу злоупотреблять щедростью мистера Гаспара.
— Вы и не злоупотребляете. Другие женщины накупили бы во много раз больше, выпади им такой шанс. — Он бросил на нее какой-то странный взгляд. — Почему бы вам не поступить так же?
— Да потому, что это нехорошо, — возразила она. — Вы только посмотрите на все, что мы сегодня накупили. Господи, ну куда столько?!
— У женщины никогда не может быть слишком много украшений.
После обеда, за которым они очень хорошо пообщались, он высадил ее у салона красоты. Эйми никогда не испытывала ничего подобного. Она чувствовала себя, как Дороти из сказки «Волшебник из страны Оз». Веселый (по виду голубой) стилист уверил ее, что стричь ее не будет («Это же преступление — стричь такие волосы!»), просто подровняет секущиеся концы.
Он подробно разъяснил ей вред, причиняемый волосам избыточным нанесением шампуня, и рассказал, как правильно ухаживать за кудрявыми волосами.
Согласно его рекомендациям, ей следовало мыть голову шампунем всего раз в неделю, а остальное время пользоваться кондиционером. Эйми отнеслась к этому совету с сомнением, однако пообещала попробовать. Он поспешил заверить, что «результат будет пр-р-ревосходным, просто пр-р-ревосходным!».
Он так забавно произнес эту фразу, что Эйми не выдержала и рассмеялась. Ей почему-то нравились голубые мужчины: они были просто душки и, главное, их можно было совсем не бояться.
Массажисткой оказалась, слава Богу, женщина, но все равно Эйми было неприятно, что кто-то прикасается к ее телу. Затем ей сделали маникюр-педикюр и накрасили ногти симпатичным розовым лаком. Потом косметолог объяснял, как правильно накладывать косметику, а Эйми очень внимательно слушала. Так внимательно, что даже не замечала, как меняется прямо на глазах. Тут вошел Ланс, да так и остолбенел.
— Ну как я выгляжу, ничего? — нервно спросила Эйми. Ей вдруг показалось, что она слишком расфуфырена. — Или… меня чересчур сильно разукрасили?
— Нет, вы… — Он покачал головой, словно растерял все слова. — Вы выглядите просто… сногсшибательно.
Покраснев, она повернулась к зеркалу. Снова вернулся радостный трепет, который сопровождал ее сегодня весь день. Неужели это она отражается в зеркале? Нейтан собрал ей волосы в пучок — что-то в духе той прически, которую ранее соорудил Ланс, только теперь в ее волосах появились светлые пряди, и они казались более влажными и блестящими.
Когда они пошли оплачивать счет в кассе, Ланс постоянно бросал на Эйми странные взгляды, от которых та приходила в совершеннейшее замешательство. Он был словно под гипнозом: так на него подействовала произошедшая с ней метаморфоза. Правду сказать, и самой Эйми эта перемена казалась сверхъестественной. Она любовалась на себя во всем, что могло отражать, и краснела: ведь это было так нескромно с ее стороны! Но заставить себя остановиться она не могла.
Когда Ланс оплачивал счет, Эйми снова поймала свое отражение в стеклянной витрине. Однако на этот раз она любовалась им недолго: взгляд ее упал на выставленные за витриной ножные браслеты. Они висели на вращающейся подставке, которая стояла на прилавке. Серебряные цепочки сверкали при искусственном освещении. Ее внимание притек один, с подвеской-бабочкой. Эйми улыбнулась: эта подвеска напомнила ей об одной вещи. Это была тайна Эйми, которую знали немногие: на ягодице у нее была вытатуирована бабочка.
— Хотите браслет? — спросил Ланс, указывая на витрину с ножными браслетами.
Хочет ли она браслет? О да, конечно!
— Это зависит от того, сколько они стоят, — ответила Эйми, тщетно пытаясь справиться с охватившим ее волнением.
— Какая разница? — Ланс открыл стеклянную дверцу и крутанул подставку, отчего браслеты начали раскачиваться и звенеть.
— Большая, — сказала Эйми. — Мы сегодня и так потратили много денег мистера Гаспара. Браслет я куплю на свои деньги.
— Не стоит. Какой вам?
— Бабочку. — Сняв его с подставки, она взглянула на ценник и облегченно вздохнула: стоил браслет недорого. — Я беру этот.
— Но…
— Даже не вздумайте со мной спорить! — Она бросила на него грозный взгляд, и он умолк. — Я весь день вас слушалась, но этот браслет я хочу купить за свои деньги.
Она положила браслет на прилавок, рядом с грудой косметики для волос и лица, которую порекомендовал ей Нейтан, и сказала кассирше, чтобы та выбила для него отдельный чек.
Как только браслет перешел в ее законную собственность, Эйми положила его на ладонь и улыбнулась. Впервые с окончания колледжа она почувствовала, что опутывающий ее кокон вот-вот лопнет и она станет свободна.
Глава 8
Мы видим яснее, когда смотрим на других.