Мойре тоже стало любопытно, кто бы это мог быть в столь поздний час. Вошедший был одет в дорожное пальто с не менее чем дюжиной воротников. Сняв пальто, он оказался стройным юношей. Незнакомец не переоделся в вечерний костюм, но дорогого покроя сюртук, изысканный галстук и зачесанные на лоб светлые волосы под Брута свидетельствовали о его пристрастии к моде.
— Послушайте, не собираетесь ли вы прекратить игру так рано? — воскликнул он. — Только пробило одиннадцать. К черту, раздавим еще бутылку и перекинемся в карты. Кто согласен? Я только что из Лондона, не терпится разгрузить карманы. Вчера выиграл тысячу у лорда Фелшмана, должен осесть в деревне ненадолго. Но я забыл представиться — Понсонби, это мое имя. Убил сегодня слугу на заре, нечаянно, — похвалился он. — Пусть знает, как порочить благородное имя Понсонби. Полиция с Боу-Стрит хочет схватить меня. Если сюда проникнет их ищейка, вы меня не видели. Вы молодец. — Он похлопал Стенби по плечу. — Не разобрал, как вас зовут.
— Майор Стенби. А это Хартли. С меня достаточно карт на сегодня, а завтра, если хотите, присоединяйтесь — будете играть со мной и Хартли.
— Чертовски долго ждать. Но можно развлечься чем-нибудь другим, не так ли? Есть здесь хорошенькие служанки?
— Это дочери хозяина, — ответил Стенби. — Я бы не стал иметь с ними дело, будь я на вашем месте.
— Дьявол! Да здесь методистская церковь, а не гостиница. Завтра же уеду.
— Блестящая мысль! — пробормотал Хартли. Понсонби еще не заметил леди Крифф, но Хартли опасался, что если он ее увидит, то поведет себя самым предосудительным образом.
— Чертовски странная штука, клянусь Богом! — продолжал Понсонби. — Слышал, что в «Сове» подают лучшее бренди в Англии, а это какая-то кошачья бурда. — Он поморщился, кивнув на бокалы, стоявшие на столе. — Думал прихватить с собой пару ящичков. Что? Угостить приятелей. Эй, где хозяин? Буллион! Эй, Буллион. Бренди мне и моим друзьям. Выпьем за упокой Додди. Я говорил, что укокошил его? А может, недорезал, но метку оставил, это уж точно. Боюсь, не оклемается: отправится к праотцам как пить дать.
Буллион поспешно вошел в гостиную.
— Тише, сэр. Вам я дам промочить горло, но не надо так громко кричать об этом. Вы же знаете, что крепкие напитки у нас запрещены.
— Плевать на запреты! Неси бренди.
Буллион исчез и вскоре появился снова, неся бутылку. Понсонби налил всем и предложил тост за Додди.
— Отличная штука! — воскликнул Стенби, отпив из бокала. — Не пил такого бренди уже больше года. Когда буду уезжать, захвачу с собой бочонок.
Буллион посмеивался, наблюдая за гостями.
— Здесь можно раздобыть кое-что стоящее, джентльмены. Мы получаем товар прямо из Франции, его еще не успевают разбавить.
— Ха-ха! Вот это да! Надо отметить — где девицы? Подать сюда девиц!
— К черту девиц, Понсонби! — осадил его Стенби, затем обратился к хозяину: — Я бы тоже непрочь приобрести бочонок этого зелья. Не можете ли связать меня с главой предприятия, Буллион?
Буллион уставился на него в изумлении.
— За это здесь платят жизнью, сэр. Никто не знает, кто стоит во главе цепочки. Здесь его зовут Черным Призраком. Говорят, что он джентльмен, одет в черное, включая маску на лице. Иногда его видят ночью то там, то здесь, но никто не осмеливается с ним заговорить. Он перережет горло любому, кто будет иметь несчастье увидеть его в лицо. Контрабанда здесь карается смертной казнью, так что он не рискует. На этом бренди можно неплохо заработать.
Понсонби налил хозяину бренди, тот отпил немного и продолжал:
— Говорят, что в Блекстеде дело идет наиболее прибыльно — есть высокопоставленные покровители. — Буллион наклонил голову, как мудрая сова. — И правильно делают, что оказывают поддержку — ни одного ареста за десять лет.
Братья Поттеры, Джо и Джим, например. Они работают в налоговой инспекции. Но это семья попроще. Ходят слухи, что кто-то повыше оберегает тех, кто занят в этом деле. Но меня это не касается. С главным связать вас не смогу, но с Джентльменами я в хороших отношениях, мы не обижаем друг друга. Они снабжают меня кое-чем, я им тоже подкидываю. Сколько вы возьмете бочек, сэр?
Стенби и Понсонби заказали каждый по две бочки.
Хартли сказал:
— Я сюда приехал, чтобы отдохнуть, и не хочу везти контрабанду сначала в Лондон, потом в Девон. Я вне игры, хотя и сожалею об этом — бренди отличный.
Буллион вышел, оставив трех джентльменов насладиться крепким напитком.
— Я был бы непрочь вложить деньги в торговлю бренди здесь в Блекстеде — похоже, что концессия может принести немалый доход, — сказал майор. — Если местным властям оплачивается их поддержка, то дело надежное. Интересно, кто этот таинственный Черный Призрак? Один из местных лордов?
— Лучше с контрабандистами дела не иметь, — сказал Понсонби твердо. — Мой друг герцог Мерсей пытался как-то выжить их с побережья, принадлежавшего ему. На следующую ночь его родовое поместье было сожжено дотла. Он понял намек. Джентльмены не любят шутить. А те были просто маленькой группкой. Здесь дело ведется с размахом, они не станут церемониться. — Его передернуло и он налег на спиртное.
— Мне все же хотелось бы знать, не хочет ли он приобрести партнера, — настаивал Стенби, — и еще один-два корабля в придачу к своему флоту. У меня есть круглая сумма наличными, приобретенная на сделках в Канаде, жаль: что деньги лежат без дела.
Хартли насторожился, Понсонби тоже навострил уши, хотя никто того не заметил. Стенби продолжал:
— Я был там во время войны двенадцатого года. Перед отъездом приобрел водные пути для сплава леса и маршруты торговли пушниной, это принесло неплохой доход. Но мне не хватает риска, я был бы непрочь принять активное участие в операциях Черного Призрака.
— Мой дорогой сэр, вы офицер и джентльмен, — заплетающимся языком произнес Понсонби, заметно хмелея. — Вы потеряли мизинец там, в Канаде? — Он уставился на палец майора пьяными глазами. — Ничего, что я спрашиваю? Странно выглядит — как маленькая лысая голова. Ха-ха!
— Хотел бы сказать, что потерял его от руки индейца, но, увы, все было намного прозаичней — обморожение, потом инфекция. Хирург боялся гангрены, тогда пришлось бы отнять всю кисть. В непроходимых чащах Канады не было квалифицированной медицинской помощи — врач не хотел оперировать. Рубите его! — велел я ему. Это не остановит меня, я не брошу ружья. И я остался воевать.
Понсонби слушал как зачарованный.
— Вы герой, майор. «Рубите!» Клянусь Богом, приятного было мало.
— Мне еще повезло. Другие теряли конечности полностью.
Мойра слушала, насмешливо скривив губы. Матери он говорил, что палец попал в капкан, когда он освобождал попавшего туда ребенка. Скорее всего это дело рук какого-нибудь горячего картежника, поймавшего его с краплеными картами. Но тщеславие не позволяло признаться в этом.
— Вы жили активной жизнью, — с завистью произнес Понсонби, — а я в это время варился в этаком Вавилонском котле. Но контрабанда — это ли не жизнь?! В открытом море…
Хартли слушал, не упуская ни слова, но воздерживался от замечаний. На него большее впечатление произвело признание Стенби, что у него много денег — наличных и с собой. Это была хорошая новость. Если не удастся отыграть у Стенби пятнадцать тысяч в карты, можно будет воспользоваться контрабандным промыслом. Нетрудно разыграть Черного Призрака — его никто не видел. Это мог сделать даже Гиббс, его денщик.