Она его давит и начинает размазывать по всем окрестным местам, а мне приходится все это мыть. В общем, требует постоянного внимания. Как только вы оставляете ее одну, она устраивает скандал и начинает клацать своими огромными зубами. Просто начинает выводить вас из себя.
Наконец, я достал свою гармонику и начал наигрывать что‑то, кажется, «Домик на границе». И тут обезьяна слегка приутихла. Тогда я стал играть разные мелодии типа «Желтая роза Техаса» и «Я мечтаю о светловолосой Дженни». Обезьяна улеглась на своем сиденье и стала тихой, как ребенок. Я совсем позабыл, что у них в кабине всюду установлены камеры, и они на контрольном пункте за всем следят. И вот на следующее утро они показывают нам по телевизору заголовки газет: «Идиот исполняет космическую музыку, чтобы успокоить обезьяну». Впрочем, против этого я ничего не имею.
В общем, дела пошли на лад, но тут я заметил, что этот Сью как‑то странно поглядывает на майора Фрич. Каждый раз, когда она оказывается поблизости, Сью делает такое движение, словно хочет ее схватить. Она начинает шипеть: «держись от меня подальше, тварь, убери свои лапы!» Но у Сью явно что‑то есть на уме, это я сразу понял.
И вскоре стало ясно, что именно. Только я как‑то зашел за маленькую ширму, чтобы пописать, вдруг послышался шум. Высовываю голову из‑за ширмы, и вижу – Сью заполучил таки майора Фрич и засунул ей руку под скафандр. Она отбивается, что есть сил, и колотит обезьяну по голове микрофоном.
Тут‑то я все понял! Ведь мы уже два дня в полете, а бедняга Сью так и прикован к сиденью и не может даже отлить! Я‑то знаю, каково это. Наверняка, он готов взорваться! Тогда я отцепил майора Фрич от обезьяны, а Сью отцепил от кресла, и повел за загородку. Майор Фрич побежала на нос и там начала рыдать, повторяя все время «грязное животное!»
Я нашел для Сью пустую бутылку, чтобы он мог пописать, но когда он кончил, то запустил этой бутылкой в панель, где мигали разноцветные огоньки и бутылка разлетелась на куски, а моча начала летать по всей кабине. Черт с ним, подумал я, и повел Сью назад к креслу, чтобы пристегнуть, и тут вижу, что большой шарик мочи летит прямо на майора Фрич и вот‑вот ударит ее по затылку. Я отпустил Сью, чтобы поймать этот шарик специальной сеткой, которую они нам дали, чтобы ловить летающие предметы, но только я собирался его поймать, как майор Фрич повернулась, и шар разбился прямо о ее физиономию.
Тут она начала орать, а Сью подобрался к панели управления и начал вырывать оттуда всякие провода. Майор Фрич закричала:
– Останови его! Останови! – но не успел я что‑либо сделать, как посыпались искры и полетел всякий хлам, а Сью начал прыгать от пола до потолка, срывая все на своем пути. По радио раздался голос:
– Какого черта, что у вас там творится!?
Но было уже слишком поздно.
Ракета задрожала, и нас всех начало швырять туда‑сюда. Невозможно было за что‑либо ухватиться. Потом снова раздался голос с Земли:
– Наблюдается небольшая дестабилизация орбиты корабля. Форрест, вы можете ввести в бортовой компьютер с пульта вручную программу Д‑6?
Ни хрена себе шуточки! Меня мотает по все кабине, и еще нужно отловить эту сумасшедшую обезьяну! Майор Фрич орет так громко, что я почти ничего не слышу, но смысл ее слов такой, что нас просто разнесет на клочки и мы сгорим в атмосфере. Тут я посмотрел в окно и понял, что шутки плохи – Земля очень быстро приближалась к нам.
Все‑таки мне удалось добраться до бортового компьютера и, держась одной рукой за панель, другой рукой ввести программу Д‑6. Это была программа аварийного приземления в районе Индийского океана. И в самом деле, мы ведь попали в аварию!
Майор Фрич и обезьяна все еще пытались аз что‑то уцепиться. но потом слышу, майор Фрич что‑то кричит. Я прислушался, оказалось, она кричит:
– Что ты там делаешь?
Я ей объяснил, а она снова кричит:
– Идиот, мы ведь давно пролетели на Индийским океаном! подожди, пока мы не пролетим дальше до Тихого океана!
Можете мне поверить, когда вы летите на ракете.
Я прислушался, оказалось, она кричит:
– Что ты там делаешь?
Я ей объяснил, а она снова кричит:
– Идиот, мы ведь давно пролетели на Индийским океаном! подожди, пока мы не пролетим дальше до Тихого океана!
Можете мне поверить, когда вы летите на ракете. обернуться на полмира – раз плюнуть. Майор Фрич снова овладела микрофонам и стала кричать людям на КП, что мы то ли шмякнемся, то ли брякнемся в южную часть Тихого океана, и чтобы они пришли нам на выручку как можно скорее. Я увидел, что старушка Земля надвигается на нас все быстрее, и стал еще быстрее нажимать на кнопки. Мы перелетели через что‑то, что майор Фрич назвала Южной Америкой, и устремились дальше к Австралии.
Тут в кабине стало жарко, и снаружи послышалось какое‑то шипение. Земля стала совсем близко. Майор Фрич кричит мне:
– Включить выпуск парашютов!
Но меня словно приковало к сиденью, а ее пришпилило к потолку. похоже, дело принимало плохой оборот, потому что мы неслись на скорости десять тысяч миль в час прямо к океан. Если мы на такой скорости врежемся в старушку Землю, от нас даже пятна не останется.
Но тут вдруг послышалось нечто вроде «бам!» и падение замедлилось. Я огляделся, и ба! будь я проклят, если это не старина Сью нажал рукоятку выпуска парашюта, и тем самым всех нас спас! Я решил про себя, что теперь обязательно буду кормить его бананами до отвала, когда все это кончится.
В общем, начали мы болтаться под парашютом, и я уже решил, что мы уже врежемся в землю – а это никуда не годится, потому что наша ракета приспособлена для посадки на воду, и ее должны потом подобрать наши корабли.
Майор Фрич докладывает по радио:
– Мы собираемся приземлиться где‑то в океане, в районе к северу от Австралии, пока не уверена, где именно.
Через пару секунд ей отвечают:
– Если ты не уверена, дура, неужели не можешь выглянуть в окно и посмотреть?!
Тут майор Фрич кладет передатчик, выглядывает в окно и говорит:
– Боже! Похоже на Борнео или что‑то в этом роде! – но только она собралась передать это на КП, как оказалось, что радио больше не работает.
Теперь мы и в самом деле были очень близко от земли. Под нами виднелись только джунгли и горы, и только небольшой клочок воды – какое‑то озеро. Оставалось только надеяться, что мы в него угодим. Мы все – майор Фрич, Сью и я – прижались носами к стеклу и смотрели вниз, и вдруг майор Фрич как закричит:
– Боже! Это вовсе не Борнео! Это Новая Гвинея, и там, внизу – это же сооружения и поклонники культа карго!
Мы с Сью пригляделись, и увидели. что на берегу озера толпится примерно с тысячу аборигенов, и все протягивают к нам руки. Одеты они были в маленькие травяные юбочки, волосы растрепаны, а у некоторых виднелись щиты и копья.
– Черт побери, – говорю я, – что это такое вы сказали?
– Культ карго, – повторила майор Фрич. – Во время второй мировой войны мы сбрасывали им на парашютах шоколад и прочую еду, чтобы эти лесные зверюшки оставались на нашей стороне, и они этого не забыли. Они решили, что это делал Бон или кто‑то вроде него, и с тех пор, они все ждут, когда же мы вернемся и спустимся на Землю. Они даже построили что‑то вроде посадочных полос – видишь, там внизу? Они соорудили что‑то вроде аэродрома, отмеченного этими черными пятнами.
– Мне кажется, это больше похоже на какие‑то котлы для еды, – сказал я.
– Да, похоже, нечто в этом роде, – каким‑то странным тоном говорит майор Фрич.
– Разве не в этих местах водятся людоеды? – спрашиваю я.
– Я думаю, нам это скоро предстоит выяснить, – задумчиво отвечает она.
Наша ракета медленно опускается в озеро, и как только мы плюхнулись на воду, аборигены начали колотить в барабаны, и что‑то кричать.