Вы уверены, что папе римскому никогда не хотелось выбить окно из рогатки, а Никите Хрущеву - подразнить обезьяну в зоопарке? Уверены? То-то и оно. Вы их только копните, гадов, а там и окажется, что Цезарь мечтал вышивать крестиком, а Америку по пьянке открыли этруски, но хитрый Колумб взял в соавторы королевскую чету и потому обскакал всех, мать вашу так и разэтак, вперехлест через клюз, ебона бабушка, пять дядь и одна тетя...
- Голова не болит? - вежливо спросил Барон Суббота.
Гай медленно всплывал на поверхность. В голове прояснялось, ветер свистел за окном. Только не сойти с ума, господи, сказал он себе. Я - Олег Гай; вертолет, насколько я помню, разбился, не долетев до расчетной точки, но как я попал сюда?
Ведь я почти в центре Круга? Отсюда километров сто в любую сторону. Вот и попробуй выбраться...
Ему было страшно. Как никогда. По другую сторону незримой черты остались обеспечивающие безопасность страны и лично его ядерные ракеты, готовый всегда прийти на помощь уголовный розыск, ходившие по расписанию поезда, "скорая помощь" и многое другое. И все остальное. Здравый смысл в том числе. Иррациональное лезло из всех щелей, шипело в уши, Барон Суббота, злой дух гаитянских поверий, удобно устроился в единственном приличном кресле, а вчера по пыльной улице скакали кентавры, у которых был торс человека, а нижняя часть - от барса, и он все время боялся ночами, что Данута превратится в постели в нечто ужасное...
- Молчите? - сказал Барон Суббота. - Эх, европейцы, европейцы. Все-то у вас не как у людей. Не ждали, а оно вот пришло. Думали, в Европе без вашего позволения мышь не прошмыгнет, а появился Круг. Почитать вам Блока? Хорошо писал, паразит... Нет? Ну, я не настаиваю. Знаете, отчего на Марсе нет жизни? Потому что, будь она там, она бы задохнулась, ведь нужного количества кислорода в атмосфере Марса нет...
- Снова начинаете?
- Ага, - покладисто и невозмутимо признался Барон Суббота. Иррационализм - это приятно. В рациональном материализме есть что-то от скучного домика немецкого бюргера, а иррационализм - нет, шалишь... Вот, например, Красные Вертолеты, в которых летают все эти шимпанзе, медведи и рыси и расстреливают людей с воздуха. Чистой воды сюрр, верно? У зверей не бывает вертолетов с пулеметами. А здесь у них пулеметы есть, вот и все. Галиматья-то не в вертолетах, а в том, что звери стреляют в людей. И только. Может быть, когда вы стреляли в зверей, зверям это казалось иррационализмом, а теперь они выдали вам вашу долю сюрра. Так-то, Гай. Такали мы, такали да и протакали, как гласит русская пословица. Или поговорка. И ни черта вы тут не поймете. Кстати, вы обратили внимание, что в Круге сексу отведено изрядно места? Намеки, виденьица с эротической подкладкой, Данута ваша... Вполне объяснимо, кутить так кутить. С точки зрения тюльпана, все ваши постельные упражнения, предшествующие дитю, иррационализм в кубе. Для вас-то это удовольствие, а для бабочки или настурции - бред дикий. Как же в таких условиях говорить всерьез о контакте с альтаирцами? Сначала договоритесь с рыбами и цветами вашей собственной планеты. Объясните им свою жизнь. Разделайтесь со всеми относительностями. Входя во Вселенную, вытирайте ноги, иначе могут в шею вытолкать...
Он вытянул худую руку, поймал за конец свою последнюю фразу, не успевшую растаять в воздухе, и поиграл ею, перебирая слова, как четки.
И исчез. Запах его дорогого французского одеколона свернулся в комок и, пища, шмыгнул под кровать. Сплюнув, Гай потащился в ванную, почти с интересом прикидывая, что там на сей раз.
Ничего там такого особенного сегодня не было. Одно паскудство. Голубая ванна, вчера упорно показывавшая вместо отражения Гая Тадж-Махал и Кремль, теперь была полна до краев протухшей тинистой водой.
Из воды торчала синяя распухшая харя утопленника - в его зубах, прихваченная за хвост, трепетала серебристая рыбка. Гай выжидательно взглянул.
- Были когда-то и мы рысаками... - хмуро сказал утопленник. Рыбка упала в воду и обрадованно ушла на глубину. Пожав плечами. Гай открыл кран и стал глотать пахнувшую хвоей холодную воду. Вот уже три дня вода пахла хвоей.
- Сучье это дело - тонуть, - признался утопленник и брезгливо понюхал воду. Вода воняла. - Неэстетично. Когда расстреливают, там хоть героизм проявить можно, а так... Вряд ли лорд Китченер тонул гордо. Никто гордо не тонет, все барахтаются, пузыри пускают, никто вниз не хочет, один Мартин Иден сумел красиво, и тот выдуманный. Красиво выглядела Джульетта, когда нож в себя вогнала, а вот если бы ее в грязной ванне топили...
- Русалки, - сказал Гай для поддержания разговора.
- Шлюхи, - веско сообщил утопленник. - И каждая девочку изображает. Навидался. Пять раз подхватывал. Вообще не то сейчас дно. Испакостили. Прежде тонула чистая публика - мореходы, флибустьеры, первопроходцы, одним словом, а после ваших двух мировых поднаперло швали. Половина русалок нынче с триппером. Или на худой конец с Треппером. У Нептуна трезубец сперли. Ваши морячки с "Варяга" Тихоокеанскую Республику Дна провозгласили, Посейдона, как нетрудового элемента, в Северный Ледовитый выслали, японские водяные в Канск сбежали и фантастику пишут. Спрут какой-то появился тронутый, всех уверяет, что он - семнадцатилетняя балерина. До чего дошло - Морской Змей в эмиграцию на Венеру сбежал, побоялся, что после хека с минтаем и за него возьмутся, на котлеты пустят...
Он еще что-то ныл, загибал пальцы, жаловался и обличал, грозил и хныкал, но Гай уже не слушал. Сигареты кончились, и нужно было тащиться на угол, к тому же сегодня утром принесли пригласительный билет на бал к Серому Графу.
2. БАЛ КАК ОН ЕСТЬ
Лифт не работал. В нем накануне поселилась Белая Мышь, Собиравшая Факты О Разложении, и жильцы боялись связываться - у Мыши был мандат, который она почему-то показывала сложенным вчетверо, но все равно ее на всякий случай обходили. А Мышь работала. Вот и сейчас из-за двери слышалось противное скрипение пера по плохой бумаге и занудливый тенорок:
- ...а поскольку вышеизложенное в свете вышеуказанного влечет нижеследующее по отношению к поименованному...
Гай нажал кнопку вызова. Дверца чуть приоткрылась, и в щель высунулась белая мордочка с юркими красными бисеринками глаз:
- Вам кого?
- Спуститься.
- Гай... - задумчиво сказала Белая Мышь, С.Ф.О.Р. - Так... Гай - это, несомненно, в родстве с Гаем Гракхом, каковой, будучи древним римлянином, жил в древнем мире и автоматически является консервативным рабовладельцем.
- А прогрессивная деятельность? - спросил Гай, немного опешив от этих генеалогических изысканий.
- Либеральный типичный представитель, - авторитетно пояснила Белая Мышь. - Распространял экспансию Рима в Африку, - следовательно, колониалист. - Она надела золотое пенсне и важно добавила: - Волюнтарист. Родня у вас, молодой человек, не того. Так что пешочком.
На улице по-прежнему кружила пыль, волоча за собой клочки газет и обрывки иллюзий. Посреди маленькой круглой площади у вычурного бронзового монумента Неизвестному Подлецу корячился зеленый лепесток Вечного Огня, и в почетном карауле, как всегда, стояли четверо в форме войск НКВД, с медными цифрами 37 на малиновых петлицах. Полупрозрачный призрак Ежова задумчиво и мрачно сидел неподалеку.
- Глупо, - сказал он Гаю, когда тот подошел поближе. - Все наша славянская расхлябанность... подвела... Подпишешь приказы, напьешься, спать завалишься, а Берия - хитрее, это тебе не наш брат русак, обошел как стоячего, чертов мингрел...
Гай ускорил шаги.