- Ты обратила внимание, - сказал он.
Голос его также изменился, раньше это был баритон, теперь же стал приятным уху тенором.
- Мы с тобой - жертвы обстоятельств. Не я поставил тебе ловушку. Это сделал свиток.
- Мне? Но _п_о_ч_е_м_у_?
- Я выразился неточно. Ловушка была поставлена не тебе лично. Она была поставлена кому-то, для кого означала смерть другого человека. Полагаю, ты способна все понять, хотя, возможно, еще не догадываешься об этом. Так? Попробуй угадай. Положись на свое воображение. К примеру, ты никого не узнала из недавно прибывших в город?
Жарвина почувствовала, как у нее от щек отхлынула кровь. Она стиснула кулаки.
- Господин, вы великий волшебник. Сегодня ночью я узнала одного человека, еще об одной встрече с которым я и не мечтала. Человек, смерти которого я с радостью поспособствую, хотя смерть слишком хороша для него.
- Объяснись!
Инас Йорл поставил локоть на стол и положил подбородок на кулак... только ни его локоть, ни подбородок, не говоря уже о кулаке, не соответствовали в точности этим понятиям.
Жарвина мгновение колебалась. Затем сбросив плащ, она сорвала узел, которым была завязана у шеи шнуровка ее куртки, и стащила куртку вниз, обнажая шрамы, коричневые рубцы на коричневом теле, которые никогда не заживут, и большой жесткий шрам на том месте, где могла бы быть ее правая грудь.
- Зачем пытаться скрыть что-то от колдуна? - горьким тоном спросила она. - Этот человек командовал людьми, которые сделали со мной это, и гораздо худшие вещи со многими другими. Я думала, это были бандиты! Я пришла в Санктуарий, надеясь, что здесь мне удастся что-нибудь разузнать о них - как могли попасть они в Рэнке и покоренные города? Но я и подумать не могла, что они объявятся здесь, как имперская гвардия!
- Они?.. - переспросил Инас Йорл.
- О... нет. Сознаюсь: я готова дать клятву лишь в отношении одного человека.
- Сколько тебе было лет?
- Девять. Шесть взрослых мужчин позабавились со мной прежде, чем избили железными прутьями и бросили умирать.
- Понятно, - взяв свиток, колдун задумчиво постучал по столу его концом. - Теперь ты можешь предположить, что в этом послании? Помни, что оно вынудило меня прийти сюда.
- Вынудило? Но я считала...
- Что я очутился здесь случайно? О, напротив! - прогремел пронзительно-ядовитый горький смех. - Я же сказал, мы оба жертвы. Давным-давно, в молодости, я был чрезвычайно глуп. Я попытался совратить жену человека, более могущественного, чем я. Когда он обнаружил это, мне удалось защититься, но... Ты понимаешь, что такое заклятье?
Жарвина покачала головой.
- Это... действие. Действие в такой же степени, в какой скала бездействие. У нее нет ничего, кроме осознания того, что она - скала. Червь больше сознает мир, собака или лошадь еще больше, человеческое существо - неизмеримо больше - но не бесконечно. В пожаре, урагане, звездах можно обнаружить процессы, которые, не сознавая своего естества, влияют на окружающий мир. Заклятье - это процесс, созданный актом воли, не имеющий ни цели, ни задачи, кроме тех, что вселяет в него создатель. И на меня мой соперник наложил... Но это неважно. Я начинаю говорить так, словно жалею себя, но я знаю, что судьба обошлась со мной справедливо. Следует ли нам осуждать справедливость? Этот свиток может стать ее орудием. В нем написаны два приговора. Смертных приговора.
Пока колдун говорил, под скрывающим его плащом произошли новые перемены. Голос стал звучным и богатым, руки очень изящными с нормальным количеством суставов. Однако красное свечение не исчезло.
- Если один приговор относится к командору Нижару, - твердо произнесла Жарвина, - то пусть же он скорее будет приведен в исполнение.
- Это можно устроить, - сардонические интонации раскрасили голос колдуна. - За определенную плату.
- Свиток не имел в виду его? Я решила...
- Ты решила, что в нем записана его судьба, и именно поэтому он так поспешил от него избавиться? В какой-то степени это верно. В какой-то... И я сделаю все, чтобы это произошло наверняка. За определенную плату.
- Какую... плату? - помимо воли, голос Жарвины задрожал.
Колдун медленно поднялся с кресла и скинул плащ, тот с легким шелестом упал на пол.
- Нужно ли спрашивать это у человека, одержимого страстью к женщинам? Именно такова была причина моего падения. Я объяснил.
Казалось, сердце Жарвины сковал лед. Во рту мгновенно пересохло.
- О, ну зачем же такие скромности? - мягко заворчал Инас Йорл, беря девушку за руку. - Уверяю, тебе пришлось повидать гораздо худших партнеров.
Действительно, единственным способом оплатить долгие версты от Забытой Рощи до Санктуария было отдавать свое тело: купцам, наемникам, погонщикам, стражникам...
- Скажите мне сначала, - с последней вспышкой самообладания произнесла она, - о чьих смертях говорится в документе?
- Справедливо, - согласился колдун. - Что ж, знай, что один безымянный человек, которого ложно обвинят в смерти второго. А этот второй - новый губернатор-Принц.
Тут свет погас, и он обнял ее покорное тело.
5
Жарвина проснулась поздно, по меньшей мере полчаса спустя после наступления рассвета. Она лежала в своей постели, кроме нее в спальне никого не было. По всему телу девушки разлилась сладостная истома. Инас Йорл сдержал свое обещание. Если и в молодости он был столь же хорош в постели, неудивительно, что жена его соперника предпочла колдуна своему мужу!
Неохотно открыв глаза, Жарвина увидела что-то на грубой подушке. Озадаченная, она вгляделась повнимательнее, протянула руку, потрогала: нечто зеленое, переливающееся, словно обсыпанное порошком...
ЧЕШУЯ.
Она с криком соскочила с кровати, и в это самое время в комнату ворвался Мелилот, багровый от ярости.
- Так вот ты где, противная девчонка! Где ты шлялась всю ночь? Я ждал тебя до тех пор, пока мог удержаться от сна! Я был уверен, что тебя схватила стража и бросила в тюрьму! ЧТО СКАЗАЛ НИЖАРУ?
Обнаженная, растерянная Жарвина долго не могла прийти в себя. Затем ее взгляд упал на что-то знакомое - на деревянном крючке над ее кроватью висела драгоценная сумка с письменными принадлежностями, в точности так, как если бы она сама повесила ее туда.
Схватив сумку, Жарвина открыла потайной кармашек и торжествующе достала полученное от командора золото, утаив серебро, предназначавшееся лично ей.
- Он заплатил это за составление ложного перевода, - сказала девушка. - Но вы не будете делать его.
- Что? - схватив монеты, Мелилот собрался было попробовать их на зуб, но остановился.
- Как вы смотрите на то, чтобы стать доверенным писцом во дворце губернатора?
- Ты сошла с ума? - у жирного писца выпучились глаза.
- Ни в коей мере.
Не обращая внимания на присутствие хозяина, Жарвина достала из-под кровати ночной горшок и воспользовалась им по назначению, попутно излагая задуманный план.
- Но ведь это означает, что ты прочла свиток, - медленно произнес Мелилот, пытаясь постичь предложение девушки, - он же заколдован! Как тебе это удалось?
- Не мне, а Инасу Йорлу.
У Мелилота отвисла челюсть, краска схлынула с лица.
- Но его дворец охраняется василисками! - наконец воскликнул он. Тебя обратили бы в камень!
- Все произошло не там, - сказала Жарвина, натягивая шаровары и мысленно радуясь тому, что это получается у нее быстро. Еще долгие годы воспоминание о жутком параличе будет посещать ее. - Чтобы прекратить спор, почему бы вам не принести свиток? Я хочу сказать, почему бы нам не сходить и не взглянуть на него еще раз?
Пару минут спустя они были уже в конторе.