От здания слева доносился звонкий женских смех. Прямо по курсу формировалась гигантская очередь за черешней.
Я вдохнул насыщенный выхлопными газами воздух. Внезапно возникшая жажда чувства локтя постепенно исчезала. Раку-отшельнику захотелось назад в камеру. Пардон, в раковину.
Уже поворачиваясь обратно к подъезду, я скользнул взглядом по знакомому лицу. Вот это номер! Правильно говорят: «На ловца и зверь бежит.» Но где же ты был, зверюга?
Прогулочным шагом к нашему подъезду шёл Атлант. Аккуратненький такой старичок, божий одуванчик.
— Извините, — я решил не терять ни минуты, — отец сказал, что вас можно называть Атлантом. А я — Сергей Кононов.
— Ах, Серёжа! Очень приятно познакомиться. Ваш отец про вас рассказывал, — голос у старичка был отнюдь не стариковский, бодрый, энергичный. Что-нибудь случилось?
— Вроде бы. Отец в назначенный срок не вернулся. Я должен его выручать, так мы условились. Но я почти ничего не знаю, кроме того, что существует Кардинал. И ещё мне сказано обратиться к вам за советом. А я вас не мог найти. Дня четыре, или больше.
— Вот ведь незадача какая. Дела у меня были, мелочь, конечно. Если бы я знал… Ну, ничего. Давайте-ка поднимемся. К вам, например. Там и поговорим.
— Вы хоть знаете, где искать отца?
— Знаю. Или, точнее, догадываюсь. Плохо, очень плохо, что он в срок не вернулся. Ваш отец — очень достойный молодой человек. И знаете, большой перестраховщик. От часто со мной делился своими приключениями, так вот, на все случаи жизни у него всё было предусмотрено. Просто удивительно: в таком молодом возрасте — такая осторожность.
— Мне это не показалось. — Разговаривая, мы вошли в подъезд и начали подниматься по лестнице. — Я думал, что он авантюрист. Почему бы не рассказать все мне? Нет, сиди, жди, ищи Атланта.
— О-о! Это и есть перестраховка. Он о вас заботится. Тут ведь очень деликатная история. Ваш отец вышел на одну даму с четвёртого этажа… Нет, давайте у вас в комнате поговорим.
Мы уже поднялись на нашу лестничную площадку. Следом за нами на неё вышли ещё двое мужчин. Я даже удивился. Для Дома два человека — уже толпа. А четыречеловека в одном месте — это…
Я не успел додумать, что это такое. Один из мужчин выхватил пистолет и уткнул его дуло мне в спину. Другой приставил нож к горлу Атланта.
— Заходите, — скомандовал мой конвоир. — Быстро и тихо.
Кляня все на свете, а сильнее всего свою ненаблюдательность и поганую реакцию, я прошёл в комнату, настроившись на самую убогую обстановку. Да мне было и не до обстановки. Я пытался понять, кто эти двое. Крепкие мужики, лет по тридцать с небольшим. От Кардинала? От какой-нибудь мафии? Что им надо?
Тип с ножом спрятал его куда-то в рукав, вытащил из кармана прочный тонкий шнур и привязал меня и Атланта к стульям. Потом оба бандита, не перемолвившись словом, принялись за обыск. Искать было особенно негде: письменный стол и какой-то допотопный сервант. Откуда его выкопало моё воображение? Повинуясь озорному импульсу, я представил себе, что все ящики и стола, и серванта забиты старыми газетами. Через пару минут весь пол был завален макулатурой. Обыскивающие начали материться.
— Где деньги? — наконец расщедрился на вопрос тот, который был с пистолетом.
Мы с Атлантом начали было одновременно отвечать, что ничего не знаем, но налётчик цыкнул на старика.
— Заткнись, дед. Тебя не спрашивают. Не твоя квартира, — и уже ко мне, — Недавно у тебя было здесь двадцать тонн. Такие бабки на ровном месте не растут. Должно быть ещё. Ну! Тебе же лучше по доброму рассчитаться.
Точно. Этот гад в шляпе руку приложил. Но что мне делать? Откупиться? Запросто. Но если я отдам им деньги, меня могут и того… прикончить. Чтобы не мстил. Это если дам много.
За мало… Не поверят, что больше нет, будут пытать. Вообразить в стене сейф, сказать, что он открывается моими отпечатками пальцев, открыть и выхватить оттуда пистолет? Черта с два. С дулом у спины особенно не повыкаблучиваешься.
— У меня здесь больше ничего нет. Все в другом месте.
Мой «опекун» без дальнейших разговоров влепил мне пощёчину. Голова загудела, щека запылала. Стоило качаться, тренироваться… Ч-черт. Последний раз меня били в армии, да и то в начале первого года. Уже отвык. Да и не привыкал никогда.
«Опекун» Атланта выудил из внутреннего кармана паяльник и включил его в розетку.
— Сейчас заговорит, падла, — сказал он. — Подогреем маленько, и все дела.
Плохие дела, мысленно добавил я, не забыв при этом представить, что ни на одной из розеток нет напряжения. Выручай, «Отец всех домов». Та-ак. А вторую дверь в комнате пока лучше сделать неоткрывающейся, якобы глухой. Вовремя. Второй налётчик пошёл к ней.
— Дверь глухая, — спокойно сказал я. — Пережиток прошлого.
Грабители ходили по комнате, выстукивая мебель, стены, паркет и, между делом, проверяли паяльник. Меня даже удивила их неразговорчивость. Профессионалы, время на угрозы не тратят.
Паяльник, конечно, не нагрелся ни на градус. С тем же результатом его попробовали ещё в двух розетках. Незваные гости обматерили свою пыточную технику и шёпотом посовещались.
— Тебе не повезло, парень, — обладатель пистолета, наверное, был главным, — мне говорили, что ожоги хоть и больнее, но заживают лучше порезов. Придётся тебе шкуру попортить.
— Я же сказал, у меня все в другом месте. Я здесь не живу, неужели не видно? У меня тут место для деловых встреч. А на сегодня двадцать тысяч никто не заказывал. Может, договоримся? Я вас отвожу, даю пятьдесят тысяч — и мы краями. Идёт?
Господи, чтобы между нами оказался только один лестничный пролёт, думал я. Будет вам и пятьдесят тысяч, и сто миллионов. Любого калибра. Изрешечу!
— Проходи-или! — неожиданно взвыл второй, с ножом. Я вдруг увидел, что глаза у него как-то ненормально заблестели. — Не ку-упишь. Знаем мы, что ты здесь живёшь. Ещё недавно здесь барахла было навалом. Двери не глухие, врёшь. Открой! У тебя не полтинником, у тебя миллионами пахнет.
Молниеносным движением он вытащил нож и нажал кнопку. Зеркальное лезвие заблестело перед моими глазами.
— Отре-езать пальчик? — гад аж стонал от возбуждения. — Мизинчик? А может, ухо? Или ещё что?
Он пару раз кольнул меня остриём в щеку, перешёл к Атланту и стал сзади него, приложив лезвие к горлу.
— Хороший дедуля? Жалко? Говори скорее, а то кончу. Говори, гад!
Лицо Атланта цветом стало напоминать свёклу. Старичка явно мог разбить удар.
— Ве…р…. — Атлант сказал какое-то слово, весь вытянувшись, в направлении закрытой двери. Я ничего не сумел понять. Вера? Поверь? Ветер? Зверь?
— Ты ещё вякаешь! Ну, погоди!
И больше не говоря ни слова, грабитель без особый усилий провёл ножом по горлу старика. Я закрыл глаза.
— Смотри! — обладатель финки уже стоял рядом со мной и тряс мою голову за волосы, — смотри, пёс! И с тобой так будет. Хуже будет!
Я старался не видеть с открытыми глазами. Бедный Атлант. Что же это делается! Боже, сколько крови. Уж сейчас-то я влип. Зачем старик заговорил? Что он сказал? «Поверь», «ветер» или «зверь»?
Как и при стычке в лесопарке, мои мозги вдруг начали работать с невероятной скоростью. Неважно, что сказано. Моё спасение может явиться мне только из-за двери. Но во что же мне поверить? Никакого человека там быть не может, отец предупреждал, что людей Дом не создаёт. А если не человек, если зверь? «Поверь в зверя». Как заклинание. Магия звуков.
Моё правое ухо больно крутили и что-то шептали в него, брызгая слюной. Я ничего не слышал, хоть и понимал, что ухо сейчас отрежут. Я думал.