Баннермен даже записал эту легенду. Да и теперь в кармане у него лежал маленький диктофон. Но ныне Джон сосредоточил свое внимание на толпе. Празднование напоминало ритуал - почти варварский обряд. Что-то в нем было и от оргии. Мужчины и женщины, в основном, приезжие, обнимались и целовались, нисколько не смущаясь. В темных подъездах тискались и тяжело дышали любовники, которые порой даже не знали имен друг друга. Кусачий холодный воздух пропитался перегаром, вырывающемся из смеющихся ртов и маленьких окон ближайшего винного погребка. Огоньки, сверкающие в его окнах, говорили, что веселье в самом разгаре.
Юноши и девушки с горящими глазами и сверкающими улыбками сновали туда-сюда, крича, подшучивая друг над другом, отыскивая и снова теряя родителей, которые в это время размахивали бутылками, переходя по кругу от одной группы присутствующих к другой.
Происходящее казалось Баннермену декадентской сценой, и он записывал все подряд. Неожиданно на Джона налетела девушка, припечатав его к стене.
- Ой! - воскликнула она. В лицо Джона ударил запах бренди. Девушка ухватилась за Джона, стараясь удержать равновесие и пытаясь сфокусировать взгляд на нахмурившемся лице незнакомца. - Как кружится голова, пробормотала она заплетающимся языком. - Кажется, я едва стою на ногах!
Баннермен внимательно оглядел ее, помогая сохранять равновесие. Он чуть прижал ее к стене, так легче всего было не дать ей упасть.
- Немного перебрали, - без обиняков заметил он.
- А? Немного? Нет, приятель, я нажралась! - Глаза незнакомки закатились, видно, у нее снова закружилась голова. Потом она сморщила носик. - Боже... что за шум! Меня сейчас стошнит! - Она спрятала лицо в складках пальто Баннермена.
- Надеясь, вас не вытошнит на мое пальто! - воскликнул он.
Когда незнакомка снова подняла лицо, выглядела она спокойнее. Взгляд ее сфокусировался. Склонив голову набок, она изобразила улыбку.
- Ты не местный... не из Эдинбурга, я имею в виду.
- Я... турист, - пожал плечами Джон.
- Турист в Эдинбурге, зимой? - Девушка выглядела удивленной. Потом, по-прежнему прижимаясь к Баннермену, она захихикала. - Глупость какая, сказала она, когда хихиканье стало тише. - Значит, ты приехал сюда. Господи, что за глупость?
Джон осторожно отодвинулся от незнакомки, по-прежнему придерживая ее за локоть одной рукой.
- С вами все в порядке?
Девушка отчасти пришла в себя, взяла себя в руки, глядя сверху на огромную толпу людей. Большая часть, толкаясь, отправилась прочь по Королевской Миле.
- Уже без десяти полночь! - закричал кто-то, и люди внизу стали двигаться много быстрее.
Они все идут на Аулд Кросс! - задохнувшись, воскликнула девушка. А потом она снова улыбнулась Баннермену: - Вы не присоединитесь к ним?
- Отправиться на Аулд Кросс? - повторил он. - Там будет что-то особенное?
- Там-то?.. Не слишком-то ты похож на туриста? Джон опять лишь пожал плечами.
- А вы? - спросил Баннермен в свою очередь. Странно, если и она была местной, то в отличие от большинства эдинбургских женщин выглядела очень привлекательной.
На мгновение улыбка исчезла с ее лица.
- Те двое, которые напоили меня виски, сильно поспорили, - продолжала она. - Но они-то точно были местными.
Незнакомка посмотрела на удаляющуюся толпу, вглядываясь в водоворот лиц и людей... и вздохнула. Потом девушка потащила Баннермена в переплетение теней.
- Они там, в толпе, - прошептал она. - Высматривают меня.
Баннермен осторожно выглянула из-за угла. Двое, которых боялась девушка, стояли в стороне от толпы. В то время как остальные были пьяными, полупьяными или по меньшей мере подвыпившими и веселились, то эта парочка выглядела трезвой, таинственной, затаившейся, целеустремленной.
У многих в толпе сверкали глаза, но у этой парочки они сверкали ярче всех. Улыбки замерли на их лицах, издали они казались отвратительными гримасами. Словно эти ребята потеряли кого-то и хотели найти ее снова.
"По местной мерке "крутые парни", - прикинул Баннермен. - К тому же нетерпеливые". Они словно вынюхивали след, старались подобраться к загнанной в ловушку добыче, готовились наброситься на нее. И он, Баннермен, оказался впутанным в это дело. Конечно, он просто мог уйти. Но с другой стороны...
С противоположной стороны узкой дороги каменная лестница уходила в темный лабиринт улиц. Так как все направлялись на Аулд Кросс, эта улица оставалась пустынной. Баннермен, оглянувшись, взял девушку за руку.
- Пойдем, - сказал он. - Давайте-ка двигать отсюда.
Незнакомка отступила, зашептав:
- Не пойду. Эти двое хотят схватить меня!
- Они ушли, - солгал он.
Но на самом деле двое парней стояли, оглядывая прохожих и внимательно осматривая все вокруг.
- Ушли? - с удивлением повторила она. - Нет. Они никуда не уйдут. А до Нового года осталось всего пять минут.
- Я думаю, мы переберемся через дорогу и нырнем на ту улицу.
- Мы? Говоря мы, ты имеешь в виду себя и меня? И опять Баннермен пожал плечами.
- Если вы не хотите...
- А ты не такой уж и настойчивый... - Незнакомка снова склонила голову набок. У нее были темные волосы, сверкающие зеленые глаза, страстный рот. Ты не похож на эту парочку. Знаю я их! Они любят всякую сверхъестественную дрянь... Так ты со мной или нет?
Они выскользнули из спасительной тени, спустились по лестнице и пересекли дорогу. Толпа сильно поредела. Таинственные преследователи незнакомки, злобно кривясь, последовали в ту же сторону, куда шли все люди. Неожиданно один из них обернулся и увидел, как Баннермен и девушка заскочили за угол.
В этот момент Джон подумал: "Может быть, увидев, что она теперь не одна, они не станут ее преследовать?"
Они снова стали спускаться по лестнице. Девушка уже пришла в себя и чуть ли не тащила Баннермена за собой.
- Сюда, сюда! - прошипела она, и они побежали по темным улицам, сдавленным высокими каменными стенами. Незнакомка хорошо знала лабиринт улиц и уверенно вела Баннермена.
А диктофон в его кармане по-прежнему работал, записывая все, что происходит вокруг. А потом...
- Сюда, - позвала девушка. - Сюда!
Эта улица оказалась узкой, темной, холодной и сухой. С одной стороны в тени чернел альков в форме арки. Когда-то тут была дверь, но потом ее заложили тесаным камнем, скрепленным известковым раствором. Девушка затащила Баннермена в этот альков, а потом, дрожа и торопясь, но аккуратно расстегнула его пальто и прижалась к Джону. Одежды незнакомки были тонкими, и Баннермен чувствовал тепло ее тела.
- Вот, - пробормотала она, расстегивая для него свою блузку. - Ты видишь?
Баннермен увидел ее плоть, даже несмотря на темноту. Груди незнакомки оказались совершенной формы, с темными, сильно вытянутыми сосочками. Собравшись духом, он коснулся рукой ее левой груди, чуть приподнял мягкую плоть, словно взвешивая. "Здоровая. Тяжелая, налитая. Но, кажется, тут так холодно, что..."
- Жарко! - пробормотала девушка, прервав течение мыслей Баннермена. Первый раз она прикоснулась к его телу. - Ты пылаешь, как костер! Ты поделишься со мной своим теплом?
Ее тонкие длинные пальцы пробежались по груди Баннермена вниз, к молнии его штанов, и расстегнули их плавным, отработанным движением. А через мгновение незнакомка удивилась:
- Да ты не носишь нижнего белья! Значит, ты надеялся на что-то подобное?
Она грубо хихикнула и замерла. Баннермен почувствовал, как сжались пальцы ее руки. Внизу, между ног Джона, она ничего не нашла! Только горячую гладкую плоть, нечто похожее на согнутый локоть.
- Боже! - воскликнула она, выскочив из алькова.