мне очень трудно представить даже великого ныне Солженицина отпечатанного на машинке, которого бы сейчас читали. Даже в журналах не читают - ну книжка сейчас появится, чего уж там. Простите, я по себе знаю.Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Есть резон, есть.А.ИЗМАЙЛОВ: И если это читают - значит это литература. Если это литература значит,она имеет право на существование, если она имеет право на существование - значит,она хор-рошая литература,значит,мы ее всячески приветствуем. И проводить какую-то грань между фэнзином и прозином, и говорить что вот это для одних, а вот это для других,по-моему,не имеет смысла, потому что уже является...Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Ясно. Спасибо. Я думаю, что вы не правы, но тем не менее спасибо...А.ИЗМАЙЛОВ: Конечно. Ну, разумеется, я не прав. [смех в зале]Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Вы очень хороший пример привели,что Солженицина в машинописи сейчас никто не станет читать. Это верно. Мне пришло в голову: а существует ли не фэнзины, а так сказать приключенцзины...ИЗ ЗАЛА: Нет!Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: И вообще какие-нибудь ЗИНЫ? Кроме сексзинов.А.НИКОЛАЕВ: Существоет множество любительских общественно-политических и литературно-художественных журналов. Есть каталоги независимых библиотек, где более тысячи названий...Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Хорошо. Мне кажется, что очень многие проблемы фэнзинов, это именно проблемы ФЭНзинов,ФЭН,понимаете в чем дело? И читают эти вещи, даже исполненные полиграфически очень плохо,прежде всего потому, что именно у фантастики есть преданные и, извините меня, зачастую очень, в силу этой преданности, неразборчивые читатели. Поэтому всякое фэнзинство это палка о двух концах. Это вещь с одной стороны очень хорошая, добрая и нужная, а с другой стороны очень опасная, потому что она легко способствует распространению дурного вкуса. Но это другой вопрос. Андрей Михайлович Столяров, пожалуйста.А.СТОЛЯРОВ: Андрей Измайлов высказал совершенно верную мысль: между фэнзином и прозином нет разницы.Для меня ее абсолютно нет.Любой фэнзин будет стремиться стать профессиональным журналом. Фэнзин это просто недотянутый прозин.Теперь я хочу сказать о трех моментах.Момент первый: будут ли выживать фэнзины и прозины?(Я буду говорить "фэнзины",покрывая этим термином сразу оба вида журналов). Где-то я слышал,будто в Финляндии,где четыре миллиона населения, по-моему, или пять, как у нас в Ленинграде, издается восемь журналов фантастики. Вот у нас такого не будет сейчас. Потому что где-то к лету денег ни у кого уже не станет и даже самый ярый фэн сможет выписать не больше двух, от силы трех, журналов. Причем выбирать будет лучшие - то есть ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ журналы. Фэнзины, как мне кажется, будут возникать каждую неделю, и через неделю гибнуть. Вот выживет ли в таких условиях тот журнал, который делает Андрей Николаев?Мне кажется, что "Измерение Ф" с самого начала (когда этот журнал еще был "Измерением Ф") пошел по гибельному пути. Он стал печатать то, что остается от хороших журналов. Существует, а точнее не существует, такой журнал как "МИФ". Он не существует, но уже выгреб довольно большую часть хороших рукописей.
Существуют издательства,которые функ
ционируют - они также довольно быстро
выгребают хорошие рукописи. Фэнзинам
ничего не остается - они вынуждены
печатать второсортные материалы.И вот
именно этим они обрекаются на заведо
мую гибель - второсортные материалы
скоро никто читать не будет. Но одно
временно с этой гибельной тенденцией,
которая наблюдается и в журнале
"СИЗИФ", - как наследство от "Измере
ния Ф", у Андрея Николаева в "СИЗИФе"
(термином "Андрей Николаев" я покры
ваю сразу всю редколлегию) наблюдает
ся другая достаточно интересная тен
денция, которая поможет ему выжить.
А
именно: он нашел такую часть материа
ла, которую не может давать никто,
кроме него.Имеется в виду ленинград
ский Семинар. Когда он начал печатать
стенограммы обсуждений,я лично думал:
а зачем это нужно,вообще говоря.Ниче
го интересного мы здесь не говорим.Но когда я стал читать,я увидел,что это далеко не так. Потому что даже мне - действительному члену Семинара,который все это слышит,- и то интересно читать,потому что половину я пропускаю, почему-то. Этот материал чрезвычайно интересен. Другое дело, что его надо, конечно, сильно редактировать и сокращать, выделяя у каждого выступающего отдельную мысль.Вообще,околофантастическая среда,окололитературная среда представляет чрезвычайный интерес для читателя - это я знаю по себе еще с тех времен,когда я был не писателем,а читателем. Всегда интересно: как создается произведение, как к нему относятся другие писатели - именно как писатели относятся.Что они по этому поводу говорят, каким образом произведения, которые еще не вышли оцениваются в кругах более-менее профессиональных. И особенно интересно читателю, который уже прочел опубликованное произведение узнать,что об этом произведении когда-то говорилось. Весь этот материал сейчас Андрей более-менее целенаправленно дает в своем "СИЗИФе". Такого фэнзина, в общем-то, пока еще нет, и этот материал, как мне кажется, и гарантирует некоторые шансы на выживание "СИЗИФу". Мне кажется, здесь следует подумать о других возможных направлениях. Чистую литературу отберут литературные журналы, критику фантастики, видимо, отберет "Оверсан". А вот эта ниша, которая осталась - очень интересная ниша, ее может заполнить фэнзин.Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Андрей, одну минуточку. Может быть польза для нас - профи от фэнзинов? Нам?А.СТОЛЯРОВ" Вообще понятие пользы...Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Понял. Пожалуйста.Б.ГУРЕВИЧ: То, что я скажу, касается тех журналов, которые не собираются становится профессиональными и тех, которые собираются печатать только лишь художественную литературу. Я не буду сейчас иметь в виду конкретного издателя и конкретный журнал. Это будет некий редактор "Х" и некий журнал "Y". Вот этот редактор "Х", он стоит передо мной и заявляет, что он издает любительский журнал фантастики и, раз он издает любительский журнал фантастики, то по этой причине он может позволить себе напечатать в своем журнале то, что никогда не позволит себе напечатать профессиональный редактор профессионального журнала. Мне кажется, что в этом вот подчеркиваемом любительстве заложена та самая мина, которая взорвет любой фэнзин.Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Любой?!Б.ГУРЕВИЧ: Любой, который издает только художественную литературу и который не собирается становиться профессиональным изданием. Потому что в конечном счете подчеркнутое любительство угробит журнал. Оно приведет к тому, что круг читателей будет постоянно сокращаться и в конечном счете... Человек не может постоянно издавать журнал, тратить на это время, тратить на это деньги, не получая ничего взамен.Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Но, Боря, ведь вопрос упирается совсем не в это. Есть у вашего редактора "Х" вкус литературный? Потому, что если у него есть литературный вкус, и он будет говорить то, что вы ему приписали: я буду это печатать, потому что мне это нравится, и плевал я на то, что это не печатают прозины... Если это человек со вкусом, то его журнал не пропадет.Б.ГУРЕВИЧ: Понимаете, тут опять привязка к территории. "СИЗИФ" имеет то, что он имеет только благодаря территориальной близости к Семинару. Если бы "СИЗИФ" издавался, например, в городе Урюпинске, ничего подобного бы не было.Б.Н.СТРУГАЦКИЙ: Не было бы материала. Или в чем дело?Б.ГУРЕВИЧ: Люди, издающие свои журналы на периферии заявляют именно так. Это главная причина, впрочем, одна из многих...Б.Н.