- Статус пеших разбойников не очень-то нам подходит, - вздохнул варвар, - но, как ты говоришь, времена наступили тяжелые, и сегодня ночью нас не ждет мягкая постелька.Он поудобнее перехватил меч и, когда первый всадник подъехал поближе, шагнул на дорогу, подняв вверх руку. На лице его сияла точно рассчитанная улыбка - она одобряла и вместе с тем внушала угрозу.- Прошу прощения, сударь... - начал было он.Всадник придержал лошадь и стащил с головы капюшон. Перед взором верзилы предстало измученное лицо, покрытое волдырями от ожогов и отмеченное там и сям клочьями опаленной бороды. Даже бровей и тех не было.- Отвали, - рыкнуло лицо. - Ты ведь Бравд из Пупземелья, если я не ошибаюсь?"Сейчас пришла пора отметить некоторые особенности строения и космологии системы, в которую входит Диск.На Плоском мире существует два основных направления: в сторону Пупа и в сторону Края. Но поскольку сам Диск вращается со скоростью один оборот в восемьсот дней (чтобы, как считает Рефоргул из Крулла, равномерно распределять свою тяжесть по спинам поддерживающих его толстокожих), то выделяют еще два, вторичных, направления: по вращению и против оного.Основываясь на том, что крошечное солнышко, обращающееся вокруг Диска, движется по постоянной орбите, в то время как под ним медленно поворачивается величественный Плоский мир, нетрудно догадаться, что здесь существуют не четыре, а восемь времен года. Лето случается, когда солнце встает или садится совсем рядом с Краем, а зима - когда светило находится в точке, удаленной от первой примерно на девяносто градусов по окружности.Таким образом, в землях, расположенных у Круглого моря, год начинается в свячельник, затем следует весна-прима, за которой наступает лето. Перевалив через свою середину (День Мелких Богов), лето перетекает в осень-приму, и вскоре все празднуют Новый полугод (Страшдество). Зима-секундус, известная также как Наматывающая (поскольку солнце в это время поднимается по направлению вращения), сменяется весной-секундус, на пятки которой наступает лето-номер-два. Точка, отмечающая три четверти года, приходится на ночь Всех Пустых - согласно легенде, в эту ночь, единственный раз в году, все ведьмы и колдуны остаются в своих постелях. Но вот уже с деревьев облетают листья, по ночам землю схватывает морозец то грядет Разматывающая Зима, в сердцевине которой заледеневшей драгоценностью приютился новый свячельник.Поскольку Пуп Плоского мира не избалован вниманием солнца, тамошние земли покрыты вечной мерзлотой. А вот Край, напротив, - область солнечных островов и благодатных дней.Неделя на Диске состоит из восьми дней, а спектр - из восьми цветов. На Плоском мире число восемь заключает в себе очень могущественную магию ни один волшебник никогда, ни в коем случае не должен произносить это число вслух.Почему все вышеописанное происходит так, а не иначе, не совсем ясно; тем не менее это хоть отчасти объясняет тот факт, что богов на Плоском мире не столько почитают, сколько проклинают. (Прим, авт.)" До Бравда дошло, что инициативу у него перехватили.- Исчезни, ладно? - попросил всадник. - У меня просто нет времени с тобой еще разбираться.Оглядевшись по сторонам, он добавил:- Это касается и твоего вшивого компаньона, который, судя по всему, прячется где-нибудь поблизости, в любимом тенечке.Хорек подошел к лошади и вгляделся в расхристанную фигуру.- Да это же волшебник Ринсвинд! - восхищенно воскликнул он, одновременно занося в память волшебниково описание своей персоны, чтобы отомстить на досуге. - То-то думаю, голос знакомый.Бравд сплюнул и вложил меч обратно в ножны. Связываться с волшебником - себе дороже выйдет. Тем более драгоценностей у магов раз-два и обчелся.- Для под заборного волшебника этот тип слишком выпендривается, буркнул он.
- Ты ничего не понял, - устало отозвался всадник. - Я так вас испугался, что мой позвоночник превратился в кисель. Просто как раз сейчас я страдаю от пере дозировки страха. Я хочу сказать, что мне нужно прийти в себя. Тогда я смогу побояться вас как полагается.Хорек ткнул пальцем в сторону горящего города.- Ты что, прямиком оттуда? - поинтересовался он.Волшебник потер глаза обожженной докрасна рукой.- Я был там, когда начался пожар. Видишь вон того? Там, сзади?Он указал на дорогу, по которой все никак не мог доехать его спутник. Любимый метод верховой езды, усвоенный попутчиком волшебника, заключался в том, чтобы выпадать из седла каждые несколько секунд.- Ну? - спросил Хорек.- Это его рук дело, - просто сказал Ринсвинд.Бравд и Хорек разом поглядели на темный силуэт, который в данную минуту, сунув одну ногу в стремя, прыгал поперек дороги.- Что, настоящий поджигатель? - наконец удивился Бравд.- Да нет, - фыркнул Ринсвинд. - Не совсем. Скажем так: воцарись вокруг полный и абсолютный хаос, этот человек стоял бы в самую грозу на вершине холма, одетый в мокрую медную кольчугу, и орал: "Все боги сволочи!" Пожрать есть что-нибудь?- Можем поделиться останками цыпленка, - сообщил Хорек. - В обмен на рассказ.- Как его зовут? - поинтересовался Бравд, который, как всегда, не поспевал за ходом беседы.- Двацветок.- Двацветок? - удивился Бравд. - Ну и имечко!- Вы еще и половины не знаете, - проворчал Ринсвинд, спешиваясь. Цыпленок, говорите?- С пряностями, - уточнил Хорек. Волшебник застонал.- Кстати, - вспомнил Хорек, прищелкнув пальцами, - где-то, ну около получаса назад, был такой неслабый взрыв...- Склад с маслами взлетел на воздух, - пояснил Ринсвинд, передернувшись при воспоминании об огненном дожде.Хорек с выжидающей ухмылкой повернулся к своему приятелю, и тот, ворча, передал ему вытащенную из кошелька монету. Со стороны дороги послышался краткий, тут же оборвавшийся вопль. Ринсвинд, не поднимая глаз, продолжал пожирать цыпленка.- Ездить на лошади он действительно не умеет, - заметил он, потом вдруг застыл, словно вспомнив что-то очень важное, тихонько вскрикнул от ужаса и метнулся в темноту.Когда он вернулся, существо, именуемое Двацветком, безвольно свисало с его плеча. Оно было маленьким и костлявым, а его очень необычное одеяние состояло из доходящих до колен штанов и рубахи таких кричащих, не сочетающихся друг с другом цветов, что привередливый глаз Хорька был оскорблен даже в полутьме.- На ощупь кости вроде бы целы, - тяжело дыша, сказал Ринсвинд.Бравд подмигнул Хорьку и отправился исследовать силуэт, который, по предположениям разбойников, был каким-то вьючным животным.- Ты к нему лучше не суйся, - посоветовал волшебник, не отрываясь от обследования бесчувственного Двацветка. - Уж поверь на слово. Его защищает некая сила.- Заклинание какое-нибудь? - осведомился Хорек, опускаясь на корточки.- Н-нет. Но, думаю, какие-то чары. Очень редкие. К примеру, они могут превратить золото в медь, и в то же самое время ты эту медь не отличишь от золота; они делают людей богатыми, уничтожая их собственность, позволяют слабому бесстрашно разгуливать среди воров, проникают сквозь самые мощные двери и выцеживают из-под семи запоров сокровища. Они-то и держат меня в рабстве, так что я вынужден волей-неволей следовать за этим чокнутым и защищать его от всех напастей. Они и с тобой справятся, Бравд. Мне кажется, эти чары даже хитрее тебя. Хорек.- Ну и как же они называются, эти могущественные чары?Ринсвинд пожал плечами.- На нашем языке они зовутся "отраженный шум, как будто подземные духи орут". Вина у вас, случаем, не найдется?- Тебе следует знать, что там, где дело касается волшебства, я тоже кое на что способен, - заявил Хорек.