Вероятно, именно так чувствовал себя Ной со своим семейством; единственные уцелевшие среди живых в целом мире, они носились по волнам потопа, надеясь, что ковчег куда-нибудь прибьет.
Джонни никогда не думал, что буря на суше может быть так страшна.
Ведь это всего лишь ветер и дождь! Однако злоба дьяволов, бесновавшихся вокруг непрочной крепости, в которой он укрывался, превосходила все, что могло быть доступно его опыту и воображению. Если бы ему сказали, что ураган сейчас опрокинет весь остров в море, он поверил бы и этому.
И тут, покрывая рев бури, послышался ужасающий треск. Но определить, где он раздался - поблизости или вдалеке, было невозможно. И тотчас же погас свет.
Это мгновение полного мрака в разгаре бури было одним из самых страшных в жизни Джонни. Он чувствовал себя в сравнительной безопасности, пока видел, что друзья рядом, хоть и не мог говорить с ними. Теперь он ощущал себя одиноким в кричащей ночи, беспомощным, отданным силам природы, о существовании которых прежде не подозревал.
К счастью, темнота длилась только несколько секунд. Мистер Науру не ждал ничего хорошего и был наготове: он держал под рукой электрический фонарь, и, когда его луч рассеял мрак, Джонни увидел, что в комнате все осталось по-прежнему, и ему стало стыдно.
Жизнь продолжается даже во время урагана. Раз нельзя смотреть телевизор, младшие взялись за игрушки и книжки с картинками. Миссис Науру продолжала спокойно вязать, а муж ее принялся читать толстый том, изданный Всемирной продовольственной организацией; он углубился в отчет о состоянии рыболовства в Австралии, со множеством таблиц, статистических данных и карт. Мик расставил на доске шашки. Джонни не слишком хотелось сражаться с ним, но он понимал, что это единственный разумный выход.
Ночь тянулась долго. Иногда вой урагана чуть ослабевал и можно было бы расслышать человеческий голос, правда, для этого пришлось бы кричать.
Но никто не делал такой попытки - о чем тут говорить?! Да и затишье длилось не подолгу, ураган скоро достигал прежней силы.
Около полуночи миссис Науру поднялась, скрылась в кухне и вернулась с кувшином горячего кофе, полудюжиной оловянных кружек и блюдом пирожков. Джонни подумал, что он ест, пожалуй, в последний раз. И все-таки пирожки ему понравились; поев, он опять принялся играть с Миком и проигрывал ему партию за партией.
Только к четырем утра, часа за два до восхода солнца, шторм стал утихать. Сила его медленно слабела, и он наконец перешел во все еще завывавший, но обыкновенный ветер. Ослабел и дождь, и затворникам больше не казалось, что на дом низвергается водопад. В пять утра дом еще врем от времени сотрясался под ударами ветра, но сила их уже была не та, что раньше. Это умирающий ураган испускал последние вздохи. А когда над потерпевшим бедствие островом взошло солнце, уже можно было осмелиться выйти из дома.
Джонни предполагал, что его ждет невеселое зрелище, и не ошибся.
Пока он и Мик перебирались через десятки упавших деревьев, загромождавших знакомые тропинки, им то и дело попадались навстречу жители острова. Островитяне бродили в растерянности, как бродят в смятении горожане по родному городу, разрушенному бомбежкой. Многие были ранены, у некоторых голова обмотана бинтами, у других рука висит на перевязи... И все же никто не пострадал серьезно - сказалась тщательная, хорошо спланированная подготовка.
Ураган нанес лишь материальный ущерб. Все линии электропередачи были порваны, но исправить их - дело несложное. Куда более печально, что из строя выведена электростанция. Ее разрушило дерево. Ураган выворотил его с корнями, оно, кувыркаясь, пронеслось по воздуху добрую сотню метров и наконец ударилось о здание станции, как гигантская дубинка.
Катастрофа не пощадила и вспомогательную дизельную установку.
Катастрофа не пощадила и вспомогательную дизельную установку.
И все же худшее было еще впереди. Среди ночи, опровергая все прогнозы, ветер изменил направление. Он задул с востока и атаковал остров со стороны, которая считалась защищенной. Половина рыболовного флота погибла в море, остальные суда выбросило на берег и разнесло в щепы. "Летучая рыба", полузатопленная, лежала на боку. Судно еще можно было спасти, но для того, чтобы "Летучая рыба" смогла выйти в плавание, требовалось несколько недель труда.
Однако, несмотря на весь этот разгром и хаос, никто не выглядел подавленным. Сначала это поразило Джонни, но потом он понял, что ураганы - неотъемлемая часть жизни Большого барьерного рифа. Всякий, кто решился обосноваться там, должен быть готов уплатить за это цену, назначенную самой природой. А у тех, кого это не устраивало, оставался простой выход: они всегда могли переехать куда-либо в другое место.
Профессор Казан выразил ту же мысль другими словами, когда Мик и Джонни разыскали его у бассейна дельфинов, где он осматривал поваленную изгородь.
- Возможно, придется потерять с полгода, - сказал он. - Но мы свое наверстаем. Оборудование всегда можно заменить, незаменимы лишь люди и их знания. А мы сохранили и то, и другое.
- Что с ОСКАРОМ? - спросил Мик.
- Будет спать, пока мы снова не получим энергию и не разбудим его.
Ячейки его памяти невредимы.
"Значит, какое-то время уроков не будет, - подумал Джонни. - Даже и этот злой ветер все-таки принес кое-что хорошее..."
Хорошее! Но он нанес и такой урон, который пока еще никто не мог оценить - никто, кроме сестры Тесси. Эта большая деловитая женщина как раз осматривала в полном отчаянии размокшие остатки медикаментов.
Еще кое-как она справлялась с простыми порезами, ушибами и даже переломами - этим она занималась с самого рассвета. Но все более серьезное находилось за пределами ее возможностей. У нее не осталось ни единой целой ампулы пенициллина, ни единой ампулы, которой можно было бы доверять.
А холод и другие невзгоды, принесенные штормом, заставляли ее подумывать о простудах, лихорадке и, может быть, даже о более страшных болезнях. Что ж, ей надо, не теряя времени, затребовать по радио свежий запас медикаментов.
Она быстро составила список лекарств, которые, как она знала по опыту, понадобятся ей в ближайшие несколько дней, и побежала на узел связи. Там ее ждал второй удар.
Два обескураженных техника-электронщика калили на примусе свои паяльники. Вокруг них валялись перепутанные провода и ломаные стеллажи для инструментов, изувеченные сучьями пандануса, пробившего крышу.
- Извини, пожалуйста. Тесс, - сказали они, - но если нам удастся установить связь с материком к концу недели, то и это будет чудом. А пока нам придется вернуться далеко назад - к дымовым сигналам.
Тесси призадумалась.
- Я не могу рисковать, - сказала она, - Необходимо отправить на материк судно.
Оба техника горько засмеялись.
- Слыхал, чего она хочет? - сказал один другому. - "Летучая рыба" лежит кверху килем, а все другие суда пришвартовались к деревьям посреди острова.
Выслушав эти сообщения, правда, немного - но совсем немного преувеличенные, Тесси почувствовала себя более беспомощной, чем когда-либо с тех пор, как она, еще совсем неопытная практикантка, получила ужасный нагоняй от сестры-хозяйки. Бедной Тесси оставалось надеяться лишь на то, что никто не заболеет, пока не восстановится связь.
Но к вечеру на одной из многих поврежденных ног, которые ей пришлось врачевать, появились признаки гангрены. А вскоре к ней пришел профессор, бледный и дрожащий.