– Сейчас ты в состоянии нормально общаться?
– Думаю да, – кивнула я, доставая из корзины фрукт и приступая к ужину.
– У меня вопрос, – сказал Росс. – Ты говорила, что убивала дважды и один раз почти. Это случилось в таких же припадках, как со мной? – ну не мог об этом не вспоминать!
– Когда почти, да, это случилось, примерно как с тобой, хотя и по другой причине, а те два убийства, тоже связаны, хотя и не непосредственно, – неопределенно пробурчала я.
– С чем ты сама связываешь эти припадки? Болезнь? Дурные привычки? – мне показалось, или его голос действительно звучит насмешливо? Я покосилась на зеленокожего из-под спутанных колтунов.
– А ты не боишься, что это случится снова? – попыталась я перевести тему.
– Здесь безопасно. Стоит нам чуть поднять голос или зашуметь, как все прибегут посмотреть, – снисходительно пояснил Росс. – А тихо меня утопить у тебя не получится.
Значит, я его топила. Он тогда правильно поступил. Я почесала воспалившуюся в месте укуса руку. Заразу какую-то занесла, что ли?
– Они знают?
– Нет. И не узнают, если ты честно ответишь на мои вопросы, – я удивленно посмотрела на зеленокожего. – Так ты можешь предположить причину приступа?
– По-моему, это был территориальный инстинкт, – честно ответила я, чувствуя перед Россом свою вину. – По крайней мере, в самом начале мне в голову полезли всякие нехорошие мысли на эту тему, – зеленокожий кивнул и глубоко задумался. – Главное, я не могу обещать, что не всплывет что-либо еще и это не приведет к гораздо худшим последствиям.
– Хорошо, что ты сама это понимаешь. А как сейчас?
– Вроде ничего, – неуверенно сказала я.
– Вот и проверим, – решительно отложил стебель Росс. – Иди ко мне.
Поколебавшись, я перелезла на плот ученых.
– Итак?
– Без разницы, – подумав, решила я.
– А теперь? – зеленокожий бодро перепрыгнул на мое плавсредство. В глубине сознания зашевелилось недовольство: мог бы хоть разрешения спросить.
– Теперь хуже.
– И последнее испытание, – призывно махнул рукой Росс. Стоит ли? Хотя, если он так хочет…
– Еще хуже, – буркнула я. Раздражение действительно усилилось, но пока никакого желания нападать на непрошенного гостя я не почувствовала.
– Прекрасно, – кивнул зеленокожий, покидая мой дом, после чего я облегченно вздохнула. – В идеале еще бы проверить, сколько времени ты можешь выдержать мое присутствие, но такой эксперимент ставить почему-то нет никакого желания.
– Росс, ты извини меня за то, что произошло, – зеленокожий великодушно пожал плечами и, подобрав стебель, повернулся, чтобы уйти. – Подожди.
– Ну, что еще?
– Почему ты не рассказал остальным?
– Ты говорила, что любишь горькую правду? – усмехнулся Росс. – Я не уверен, что, узнав о происшествии, тебя не выгонят. А ты не человек. Мне интересно изучить тебя и твое поведение. Понять, кто ты на самом деле. Где еще я найду такой уникальный экземпляр?
Зеленокожий ушел, а я села ужинать. На правду не стоит обижаться, даже если это горькая правда. Но следовать этому правилу получается отнюдь не всегда. Я сидела и смотрела на полет редких капель утихающего дождя. Потом, когда дождь припустил с новой силой, перебралась к ученым. Чем я хуже, в конце концов? Они будут изучать меня, а я – их. Все честно.
С другой стороны большого плота внезапно оживились, заметив что-то в воде, и в шесть рук втащили это что-то на борт. Находка оказалась ничем иным, как разумным существом мужского пола, скорее всего, упавшим с соседнего, удаленного всего на дюжину метров плота. От укусов пираний по коже мужчины тонкими струйками бежала кровь, живот раздулся до огромного размера, но больше всего меня поразило лицо: осунувшееся с землисто-зеленого цвета кожей, и желтыми белками закатанных глаз.
Лицо уже не живого человека.
– Обратно в воду его, – настаивал Свинтус.
– Не видите, он и так умирает, заразит еще, – он попытался вернуть жертву реке, но зеленокожий грубо оттолкнул лидера и наклонился над бессознательным телом, внимательно исследуя и ощупывая живот.
– Ты что, не понимаешь, – прошипел Росс, сверкая желтыми глазами. – Это же такая возможность! По признакам похоже на сильно запущенную обтурационную непроходимость, я уже оперировал то же самое у другого человека еще в лесу. Тот, правда, не выжил, хотя кровеостанавливающие и антисептики тогда еще были, а сейчас их нет, но сама возможность… Мы ведь собирались двигать науку, нет? Я сказал, что буду его оперировать, значит так и сделаю. Все равно он полумертвый, а такой опыт бесценен!
– Негуманно ставить опыты на людях, – одобрительным тоном, совершенно не вязавшимся со смыслом фразы, заметил Илья, с интересом прислушивающийся к разговору. – Хоть у пациента спроси разрешения, что ли.
– Да какое разрешение, нет никакой необходимости спрашивать, – зеленокожий глядел на больного, как раньше на мой живот.
– Все, хватит маяться дурью, выбросите эту гадость, я здесь лидер, в конце концов, или нет? – возмутился Свинтус. Но, похоже, что большинство ученых негласно поддерживали Росса. Он у них что, серый кардинал? Или просто Свинтус сдает свои позиции? Под руководством зеленокожего мужчину перенесли на быстро освобожденный математиком столик, и Росс лично накрепко привязал лозой его руки и ноги, почти лишив возможности сопротивляться.
– Вы что спятили? – испугалась очнувшаяся жертва. – Отпустите меня немедленно, – мужчина задергался, пытаясь освободиться, а потом начал звать на помощь.
Зеленокожий ласково, как любящая мать, погладил мужчину по голове и успокаивающе произнес:
– Не бойся, я врач, все будет хорошо, – и, воспользовавшись его секундным замешательством, поспешно вставил в рот жертвы самодельный кляп из красного мха.
– Наркоза у нас, кстати, тоже нет, а без него этот несдержанный всю округу криками переполошит, – пояснил он нам, удалившись к своей лежанке и доставая скальпель и изогнутую хирургическую иглу. – Кипятите воду, и побольше, Пантера – прокали мои орудия труда, Надя – готовь больного к операции, – Росс замолчал и задумался, тщательно моя руки в реке, а потом просушивая их над костром. – Черт, ни тампонов, ни зажимов, как вообще в таких условиях можно оперировать? – Свинтус радостно вскинулся, но его предложение просто избавиться от умирающего никто не поддержал, поэтому он разочарованно вернулся к остальным наблюдателям.
– Нитки хоть какой ни у кого нет?
– У меня есть кое-что, – я достала моток самодельной волосяной лески.
– Можно попробовать прокипятить и отжать мох, – предложила Надя, очищая кожу на животе мужчины. – Вместо тампонов использовать, – Росс с энтузиазмом кивнул, а Илья сразу принялся нащипывать из постелей помягче и почище. Примерно через полчаса все приготовления завершились, и зеленокожий приступил к выполнению своего кровавого замысла. В первые минуты большинство ученых заинтересованно смотрело, но потом поспешило покинуть поле действия и перебраться на противоположенный конец плота, остались помогать только мы с Надей и, как ни странно, Игорь.
– Может, его по голове стукнуть, – участливо предложил последний, всем весом наваливаясь на ноги пациента, чтоб тот не дергался.
– Может, тебя? – огрызнулся Росс, быстро расширяя надрез, через который пытался вылезти деформированный, надутый как пузырь кишечник. – Чтобы глупые предложения не подавал, – математик засопел, но тут же забыл об обиде, поскольку ему пришлось приложить все силы, чтобы удержать судорожно забившегося мужчину.