Но черт, настоящий черт, рогатенький, подленький, пахнущий серой и гниющей паутиной, черт столкнул их вновь вместе! О, Станислав Великодушный! Как щедро ты сорил деньгами перед старым приятелем, угощал водкой и почти насильно впихнул в карман несколько двадцатидолларовых бумажек, не считая...
- Подарок от меня, - повторял Славка, похлопывая Рика по плечу.
Деньги разлетелись мгновенно. Рик даже припомнить не мог, на что потратил. Ботинки новые купил, джинсы, куртку... Матери отдал половину долги раздать, да жратвы купить, ну и младшеньким что-нибудь из одежки. Не вышло. В тот же вечер отец у матери все деньги выманил и загулял с дружками - пили все, соседи снизу и сверху, из дома напротив являлись какие-то никому краснорожие личности. Даже Орестик с Клавдюнькой валялись на полу пьяные. С кем Рик подрался, и из-за чего - было уже не вспомнить. Очнулся он на лестнице, сидел, привалившись к стене, а рубашка на боку была мокрой и отвратительно липкой. Хотел встать, но не мог, хотя пьян-то был не сильно. Тело обливалось холодным потом и валилось обратно. Соседка поднималась по лестнице, глянула на него, и лицо ее сделалось белым и перекошенным, будто в треснутом зеркале... Потом откуда-то возникла девица в белом халате, похлопала Рика по плечу, тронула пальцем бок, отчего внутри Рика что-то дернулось, как живое, и крик сам рванулся из глотки. Девица поглядела на пальцы, измазанные красным, вздохнула и сказал: "Пошли, все равно нести тебя некому." И он покорно поднялся и пошел... Когда Рик выписался из больницы, то ни новых ботинок, ни джинсов дома не нашел, да и работы своей по ремонту квартир успел лишиться. В бригаде "халтурщиков" его место занял новый расторопный парнишка.
И снова возник Славка, и снова щедро одарил... А потом...
Потом был разговор в маленьком пустом баре на углу, они со Славкой сидели за столиком у окна, а девица за стойкой перекладывала на витрине шоколадки и яростно зевала, прикрываясь пухлой ладошкой.
- Есть дело для тебя, - сказал Славка, на этот раз без дружеской улыбки, а напротив, хмуро. - Один гад мне мешает.
- Побить его надо, что ли? - предположил по старой школьной памяти Рик.
- Нет, проще. Замочить.
- Как-то не доводилось мокрыми делами заниматься, - Рик усмехнулся. И охоты пробовать нет. Драка - там просто. Я ему в нос, и он мне в нос, если достанет, конечно. А тут как?
- А тут, если ты уберешь этого типа, я тебе долг прощу. Ты мне тысячу баксов должен, или забыл?
- Не понял... - Рик почувствовал, что внутри у него противно холодеет. - Какая тысяча баксов?
- Деньги у меня брал? Брал. Так вот и гони их обратно в три дня. Или кончай этого типа. На выбор.
- Но ты же их мне подарил! - выдавил он наконец.
- Разве я похож на психа?
- Тысячу баксов? - переспросил Рик, лихорадочно пытаясь сосчитать, сколько же Славка на самом деле ему дал. Выходило никак не больше пяти сотен.
- Не волнуйся, я добавлю еще пару тысчонок, когда дело будет сделано, - расхохотался Славка и потрепал старого приятеля по плечу.
- Кто он? - Рик изобразил полную подавленность, и прикидывал тем временем, как же ему удрать из дурацкой ловушки, в которую Славка его заманил.
- Один мудила. Гребнев. Арс Гребнев. Я с ним кое-какие дела имел. А он меня кинул, - сообщил Славка, вполне поверив в Рикову покорность.
Итак, ему предложили выбирать. Жизнь человека или тысяча баксов. Не то чтобы жизнь человеческая казалась Рику какой-то высшей ценностью, он вполне мог убить во время драки или из ненависти - во всяком случае в мыслях он это допускал, - но чтобы вот так, из-за угла, как науськанный пес, кинуться на жертву. Ну уж нет! Неужели это разжиревший тип вообразил, что его, Рика, так легко прибрать к рукам?! Не выйдет. Он вернет деньги и будет свободен. Но где взять тысячу баксов за три дня? У родни в долг не наберешь, родня одна голытьба. И друзей нет таких, у кого по полкам лишние тысячи валяются. Мать сказала: коли веришь, Господь поможет и чудо сотворит.
Пошел он в церковь, свечку Николе Чудотворцу поставил, потом лотерейных билетов купил десять штук - и все мимо! Не выиграл ни гроша. Только понял, что Богу на него наплевать.
Господи помилуй!
Он съездил к тетке: та всем рассказывала о своем новом ухажере - и умен он, и богат. Может, подсобит? Но ухажер оказался очередной сказочкой для подруг и родни. Покормила его тетка картошкой с мясом, в ванной разрешила помыться и дала десятку на дорогу. На прощанье сказала: "Уж ты как-нибудь!"
Господи помилуй!
Вернулся домой, мать орет, и младшенькие, Орест с Клавкой ревмя ревут, в угол забившись.
"Твоя дружки приходили! - кричит мать. - И Славик с ними. Спросили, где ты. Я отвечаю: " Не знаю". Тогда один схватил кастрюльку с плиты - а в ней кипяток только с огня - и Орестику на голову вылил. Я руку подставить успела, так что малого считай почти и не обожгло. А меня... смотри... - Она сунула Рику в лицо покрытую волдырями руку. - Что ж это такое?! За что?!"
"Может, Славку пришить?! Уж он-то точно погань!" - подумал Рик.
Убивая, сам становишься смертен... Глупая фраза, откуда она? Что ж, придется, как всегда, выбирать между дерьмом и тем, что еще дерьмовее.
Господи помилуй!
Тетку он выследил в сбербанке. Набрал бланков и сел за столик, сделав вид, что старательно их заполняет. А сам следил за теми, кто валюту меняет. Тетка так и просилась ему в руки: кофта ярко-желтая в пунцовые цветы на пышной груди топорщится, задница трикотажной юбкой обтянута. Баксов тетка меняла аккурат тысячу, а полученные деньги завернула в газетку и на дно авоськи для маскировки сунула.
Рик следовал за намеченной жертвой - издалека видна была ярко-желтая кофта. Едва тетка зашла в подъезд, как Рик устремился следом. И так удачно: в парадной ни души, и темень такая, будто уже ночь на дворе. Рик одной рукой схватил сумку, а другой изо всей силы толкнул тетку на каменные ступени. А в следующую секунду Рик уже мчался проходными дворами, ныряя из одного переулка в другой. Интересно, что хотела тетка купить на эти деньги? Холодильник? Телевизор? Уж верно, не человеческую жизнь.
Господи помилуй!
В тот же вечер Рик зашел к Славке. Тот был дома один. Встретил со сладкой улыбочкой на губах, будто роднее человека у Рика и не было никогда.
- Ну что, решился? - спросил Славка, смеясь.
- Решился, - засмеялся в ответ Рик, открыл сумку и показал пухлую пачку денег. - Только ничего ты, друг верный, не получишь. И мокрушником я не сделаюсь, и денег тебе не отдам. Ухожу я, исчезаю, ясно?!
- Куда исчезаешь? - не понял Славик.
- В другой мир. - И дружка изо всей силы между глаз.
Тот свалился кулем. Рик пнул Славика в живот, раз, другой. Наклонился, прошипел в ухо:
- Тронешь моих - убью.
Домой Рик больше не вернулся. Две недели деньги мотал, и уж к исходу веселья повстречались ему Серж со Светкой. Помнится, взяли они в ларьке две бутылки шампанского полусладкого, бутылку пива, две воблы и шоколад на закуску и завалились к Сержу. Остаканился Рик и позабыл, кто он и откуда, воблой заел и в самом деле уверовал, что мчался в синем трамвае над городом и сиганул вниз. Упал, но не разбился, только судьба его перевернулась начисто. И стало у него все новое: и жизнь, и жилье. И даже мама, настоящая мама у него теперь есть!..
День выдался на редкость удачный: с раннего утра, перескакивая с электрички на электричку, сумел Рик распродать две полные сумки газет, и не только вернул деньги, одолженные у "мамы Оли", но и набил на обратном пути полную сумку жратвой. Покупал он с остервенением человека изголодавшегося, пока не иссяк весь его "приварок". Он так вошел в роль, что уже в самом деле считал себя сыном, вернувшимся из дальних странствий к своей престарелой матери.
- Хорошо тут у вас, - пробормотал Рик, разомлев после еды на жаркой кухне. - Грязи многовато, конечно...
- Я не прибиралась сегодня. Не успела, - смутилась мама Оля.