Но он может освободить меня от работы в обсерватории и послать, например, на ферму. Этого мне бы не хотелось. Кроме того, наш спор о траектории Немезиды состоялся вскоре после того, как я сообщила Питту, что мы открыли спутник Немезиды — планету или звезду, связанную с нею в одну систему. Мы до сих пор не знаем точно, что это такое. Немезиду и ее спутника разделяют всего лишь четыре миллиона километров. Спутник вообще не излучает видимого света.
— Ты говоришь о Мегасе, мама?
— Да, о Мегасе. Это слово взято из одного древнего языка и означает «большой». Для планеты Мегас, и правда, очень большой, намного больше Юпитера — самой крупной планеты Солнечной системы. Но для звезды Мегас очень мал. Некоторые считают, что Мегас — это коричневый карлик. — Юджиния на минуту замолчала и внимательно посмотрела на дочь, как бы усомнившись вдруг в ее способности понимать такие сложные проблемы. — Молли, ты знаешь, что такое коричневый карлик?
— Мама, меня зовут Марлена.
— Да, конечно. — Юджиния слегка покраснела. — Извини меня. Ты знаешь, я постоянно забываю и ничего не могу с этим поделать. Когда-то у меня была прелестная маленькая девочка, которую звали Молли.
— Я знаю. Когда мне в следующий раз будет шесть лет, можешь снова называть меня Молли, сколько тебе захочется.
Юджиния рассмеялась:
— Так ты знаешь, что такое коричневый карлик?
— Да, мама, знаю. Коричневый карлик — это небольшое звездоподобное небесное тело, масса которого слишком мала, чтобы могли развиться температура и давление, необходимые для синтеза гелия из водорода, но достаточно велика, чтобы поддерживались вторичные реакции, позволяющие нагреть это тело до умеренных температур.
— Правильно. Совсем неплохо. Так вот, Мегас занимает промежуточное положение. Это или очень горячая планета, или очень холодный коричневый карлик. Мегас не излучает видимого света, но испускает сильное инфракрасное излучение. Он не похож ни на один объект, который мы когда-либо изучали. К тому же Мегас — первая планета вне Солнечной системы, которую мы можем детально исследовать. Поэтому вся лаборатория занялась только Мега-сом. Даже если бы я хотела поработать над движением Немезиды, у меня не нашлось бы на то времени. Признаться, тогда я даже забыла о Немезиде. Мегас меня интересовал так же, как и всех других, понимаешь?
— Ага, — сказала Марлена.
— Оказалось, что Мегас — это единственное массивное космическое тело, обращающееся вокруг Немезиды. Но и его одного вполне достаточно: его масса в пять раз больше…
— Мама, это всем известно. По массе Мегас в пять раз больше Юпитера и в тридцать раз меньше Немезиды. Компьютер объяснил мне это давным-давно.
— Конечно, дорогая. И точно так же, как Юпитер, Мегас оказался совершенно непригодным для жизни. Сначала это нас разочаровало, хотя мы никогда не надеялись всерьез найти на орбите вокруг красного карлика подходящую для жизни планету. Если бы планета была настолько близка к Немезиде, что на ней вода существовала бы в основном в жидком состоянии, то благодаря приливным силам планета всегда была бы обращена к Немезиде одной стороной.
— И это на самом деле так, мама? Я имею в виду, действительно ли Мегас всегда обращен к Немезиде одной стороной?
— Да, именно так. А отсюда следует, что у него одна сторона теплая, а другая — холодная, причем теплую сторону правильнее было бы назвать горячей. Если бы не циркуляция довольно плотной атмосферы, которая хоть немного сглаживает перепад температур, то теплая сторона Мегаса нагрелась бы до белого каления. По этой же причине и еще благодаря собственному внутреннему теплу даже холодная сторона Мегаса не так уж холодна. Как астрономический объект Мегас во многих отношениях уникален.
А потом мы обнаружили, что и у Мегаса есть спутник или, если считать Мегас крохотной звездой, — планета. Этот спутник мы назвали Эритро.
— И вокруг Эритро обращается Ротор. Это я тоже знаю. Мама, но ведь вся эта суета с Мегасом и Эритро была одиннадцать лет назад. Неужели за это время тебе так и не удалось хоть краешком глаза посмотреть на спектры Немезиды и Солнца? Неужели ты не сделала хотя бы приблизительные расчеты?
— Как тебе сказать…
— Я знаю, что сделала, — поспешно вставила Марлена.
— По выражению лица?
— По всему.
— Марлена, иногда с тобой очень неудобно иметь дело. Да, я сняла спектры и сделала расчеты.
— Ну и что?
— Немезида движется к Солнечной системе.
Последовала пауза, потом Марлена спросила:
— Они столкнутся?
— Нет, не столкнутся — если мои расчеты верны. Впрочем, я даже совершенно уверена, что Немезида не столкнется ни с Солнцем, ни с Землей, ни с каким бы то ни было другим массивным телом Солнечной системы. Но, видишь ли, этого и не требуется. Даже если Немезида пройдет мимо Солнечной системы, она все равно может уничтожить всю жизнь на Земле.
Глава 14
Марлена без труда видела, что Юджинии отнюдь не доставляет удовольствия рассказывать о грозящем уничтожении Земли и, если ее постоянно не подталкивать вопросами, она тут же замолчит. Об этом говорило все: как она после каждого вопроса дочери немного отодвигалась от нее, будто стремилась убежать, как она слегка облизывала губы, словно стараясь стереть с них следы своих слов. Но Марлена не хотела, чтобы мать замолчала. Ей нужно было знать больше. Она осторожно спросила:
— Если Немезида пройдет мимо, как же она может разрушить Землю?
— Попробую объяснить. Земля движется по околосолнечной орбите — точно так же, как Ротор по орбите вокруг Эритро. Если бы вся Солнечная система состояла только из Солнца и Земли, то Земля двигалась бы по этой орбите почти вечно. Я сказала «почти», потому что при движении Земля излучает гравитационные волны, которые уменьшают ее момент движения. Поэтому Земля медленно приближается к Солнцу — впрочем, настолько медленно, что этим сближением почти во всех случаях можно пренебречь.
Но вокруг Солнца обращается не только Земля, но и Луна, Марс, Венера, Юпитер и другие космические тела системы. Все они притягивают Землю. Сила этого притяжения ничтожна по сравнению с притяжением Солнца, так что орбита Земли остается более или менее постоянной. Как ни слабо это притяжение, направление и сила которого по мере движения планет изменяются очень сложным образом, все же оно немного изменяет орбиту Земли. Земля то чуть приближается к Солнцу, то чуть отдаляется от него, наклон ее оси и эксцентричность орбиты тоже немного изменяются, и так далее.
Можно показать — и это было показано, — что все эти небольшие изменения периодически повторяются. То есть отдельные изменения не усиливают, а, наоборот, уравновешивают друг друга, В конечном счете все это приводит к тому, что на нарушение околосолнечной орбиты Земли влияют по меньшей мере десять различных факторов. То же относится и к орбитам других планет Солнечной системы. При таких нарушениях орбиты вся жизнь на Земле не уничтожается. В худшем случае они приводят к оледенению или, наоборот, к таянию ледяного покрова и, таким образом, к понижению или повышению уровня Мирового океана. Подобные нарушения орбиты все живое переносило на протяжении трех миллиардов лет. Теперь предположим, что мимо Солнечной системы промелькнет Немезида, не приближаясь к ней меньше, чем на одну десятую светового года, то есть приблизительно на триллион километров. Я не точно выразилась, сказав «промелькнет». На самом деле соседство Немезиды с Солнечной системой продлится несколько лет.