- Доктор, у пациента закрыты глаза.- Ах да, закрыты. Мистер Смит, скоро придет доктор Файнстайн и скажет, снять ли повязку с глаз. А пока... сестра, откиньте покрывало.Пластиковый корсет закрывал тело Иоганна от подбородка до ног; руки и ноги фиксировались ремнями, а под ремни были подложены подушки. Катетеры были на положенном месте и закреплены; к телу шли две прозрачные трубки, одна для искусственного питания, другая для контроля; еще четыре лежали наготове.Тело, лежащее среди этого беспорядка, словно сошло с фрески Микеланджело, но все эти трубки и сосуды могли показаться красивыми только медику.Доктор Хедрик казался довольным. Он достал из кармана иголку и неожиданно уколол ею подошву пациента - как он и ожидал, пальцы рефлекторно дернулись, сам же Иоганн Смит никак не прореагировал, что, впрочем, не удивило доктора.- Доктор Хедрик? - позвали с пульта.- Да.- Доктор Файнстайн на операции.- Очень хорошо. - Он жестом велел сестре укрыть пациента. - Вы слышали, мистер Смит? Ваш офтальмолог делает операцию и не сможет осмотреть вас сегодня. Ну, это и к лучшему. У вас было вполне достаточно впечатлений для одного дня. Пора спать.- Нет. Откройте... мне... глаза.- Нет. Дождемся доктора Файнстайна.- Нет! Вы... здесь... главный.- Да, я, но глаза вам пусть откроет окулист.- Черт... вас... возьми. Позовите... Джейка... Саломона!- Мистер Саломон в Европе, ему сообщат, что вы пришли в себя, и, может быть, он завтра будет здесь. Я точно не скажу. А пока вам нужно отдыхать.Спите.- Не буду!- Будете. - Доктор Хедрик помахал рукой доктору Бреннеру и кивнул. Как вы сами заметили, я здесь главный. Хотите знать, почему я так уверен, что вы заснете? Потому что мы замедлим ваше дыхание и введем в кровь безвредное снотворное. Так что спокойной ночи, мистер Смит, и примите мои поздравления.- Черт бы... вас... по... - Иоганн Смит заснул. Через некоторое время он наполовину проснулся и позвал:- Юнис...(Я здесь, босс. Спите.) И он снова заснул.
Глава 7
- Привет, Джейк!- Привет, Иоганн. Как вы себя чувствуете?- Как лисица, у которой хвост в капкане. Правда, иногда эти тираны вкалывают мне какую-то пакость, и тогда становится сладко и светло, несмотря ни на что. Где, черт возьми, вы пропадали? Почему не пришли, когда я посылал за вами?- В отпуске. Это был первый настоящий отпуск за последние пятнадцать лет. В конце концов, имею же я право отдохнуть!- Не петушитесь. У вас роскошный загар. И вы, похоже, немножко похудели.Ладно, ладно... Хотя, должен сказать, меня несколько огорчило, что вас не было рядом первые пару дней, когда я очнулся. Вы мне в душу наплевали, Джейк.- Ха! У вас нет души. И никогда не было.- Ну-у, Джейк. У меня есть душа, только я не из тех, кто выворачивает ее наизнанку. Но, черт возьми, вы мне были нужны.- Вовсе я вам не был нужен. И я знаю, почему вы думали, будто я вам нужен: вы хотели, чтобы я шпынял доктора Хедрика с вашей подачи. А мне это не по душе. Я и продлил свой отпуск для того, чтобы избежать ненужных споров. - Хитрюга вы, Джейк, - усмехнулся Иоганн. - Ладно, я никогда не спорю из-за того, что было вчера. Но теперь, когда вы вернулись... в общем-то, Хедрик хороший врач, но слишком уж опекает меня, а в этом нет необходимости. Мы должны это поправить. Я скажу вам, что надо передать Хедрику... а если он и дальше будет артачиться, вы дадите ему понять, что незаменимых людей не существует.- Нет.- Что значит "нет"?- Это значит "нет". Иоганн, вам по-прежнему необходим постоянный медицинский надзор. Я не вмешивался в дела доктора Хедрика до настоящего момента, и результаты были хорошими. Не стану вмешиваться и впредь.- Ради всего святого, Джейк! Конечно, конечно, вы защищаете мои же интересы. Но вы не понимаете ситуацию. Я уже не в критическом состоянии, я выздоравливаю.
Послушайте-ка последние новости. Знаете, что я сделал сегодня утром во время физиотерапии? Пошевелил правым указательным пальцем, сам пошевелил, Джейк. Понимаете, что это значит?- Это значит, что вы можете называть цену на аукционе. Или подзывать официанта.- Черт возьми! Я еще немного пошевелил пальцами ног, Джейк. Через неделю я буду ходить без посторонней помощи. Подумать только, я каждый день провожу по полчаса без этого легочного аппарата и без корсета... Кстати, в нем давно нет нужды, его на меня надевают так, на всякий случай. Но несмотря на весь этот удивительный прогресс, со мной по-прежнему обращаются как с подопытной мартышкой. Разрешают бодрствовать лишь понемножку... черт, они даже бреют меня, когда я сплю, и одному Богу известно, что еще со мной вытворяют. Я все время привязан. По крайней мере шесть человек крутятся вокруг меня во время сеансов физиотерапии. Если вы мне не верите, откиньте простыню и посмотрите сами. Я узник в своем собственном доме.Саломон не пошевелился.- Я верю вам.- Передвиньте-ка стул, чтобы я мог вас лучше видеть. Они даже голову примотали к постели. Зачем, я вас спрашиваю? Разве это так уж необходимо?- Не знаю. Спросите у вашего доктора.- Я попросил вас... потому что по горло сыт его сержантскими манерами.- А я не стану соваться в медицину, потому что ни черта в ней не понимаю.Иоганн, вы поправляетесь, это очевидно. Но только глупец заменяет полузащитника, когда команда благодаря ему выигрывает матч. Я не верил, что операция пройдет успешно. И вы тоже не верили.- Ну, по правде говоря, не верил. Я лишь поставил на кон свою жизнь... буквально... и выиграл.- Тогда почему бы вам не попытаться быть благодарным, а не капризничать, будто избалованный ребенок?- Успокойтесь, Джейк, успокойтесь... не уподобляйтесь мне.- Видит Бог, я меньше всего желаю походить на вас. Но я действительно так думаю. Покажите свою благодарность. Благодарите Господа... и доктора Хедрика.- И доктора Бойла, Джейк. Да, я благодарен им всем, честное слово. Меня вырвали из когтей смерти, и теперь у меня есть все основания надеяться на замечательную новую жизнь. И все, чем я рисковал, это какая-нибудь пара недель жизни, которая уже стала невыносимой. - Иоганн улыбнулся. - Я не могу выразить словами, насколько я благодарен, у меня просто нет таких слов. У меня стопроцентное зрение, и я вижу оттенки цветов, о которых давно забыл. Я могу слышать высокие ноты, которых не слышал уже многие годы. Я прошу их ставить мне симфонии и могу проследить партию флейты-пикколо до самого потолка. И скрипки. Даже мой собственный голос звучит теперь гораздо выше; должно быть, у меня сейчас тенор. А какой у меня чуткий нос, Джейк, а я ведь утратил обоняние много лет назад. Сестра, пройдите рядом и дайте мне вас понюхать.Сестра, симпатичная рыжеволосая девушка, улыбнулась, но ничего не сказала и от пульта не отошла.- Мне теперь даже разрешают есть один раз в день, - продолжал Иоганн. - Я имею в виду - жевать и глотать, а то надоели эти дурацкие тюбики. Джейк, вы знаете, что пшеничный крем вкуснее, чем филе-миньон? Черт, теперь все вкусно: я ведь уже забыл, что еда может доставлять удовольствие. Джейк, так здорово жить... жить в этом теле. Я сгораю от нетерпения отправиться за город, гулять по полям, взбираться на холмы, смотреть на деревья и слушать птиц. И облака. Нежиться на солнышке, кататься на коньках, танцевать... все время танцевать, Джейк.- Когда-то я неплохо танцевал. Сейчас нет времени. Годы не те.- А у меня для этого не было времени, даже когда я был молод. Но теперь мне некуда торопиться. Да, кстати, кто сейчас заправляет делами?- Тил, конечно. Он хотел бы поговорить с вами.- Поговорите-ка пока вы, я слишком занят - учусь пользоваться своим новым телом. И наслаждаться им.