– Ниобея? – спросила Алиса, которая, как говаривал Фрит, была безнадежно тупа во всем, кроме женских дел – рукоделия и порядка в кладовках. – Ты имеешь в виду Аманду?
Аманда потрогала свои щеки.
– Все еще заметно?
– Не имеет значения, – ответил Фрит. – Уже не очень заметно. И на Ниобею ты не похожа. Ты вовсе не гордячка, и я не думаю, что ты когда-нибудь над кем-либо насмехалась. Ты попросила приготовить себе Гоббо?
– Да.
– Ну, тогда идем.
– Фрит сказал, что мы должны приехать и спасти тебя от этого старого дракона, Робинсон, – заметила Алиса.
– Никакой она не дракон. Она на самом деле очень милая.
– О, Аманда, – вмешался Фрит, – ты бы и для дьявола нашла извинения.
Они выехали со двора и направились вниз с холма по дороге к морю. Утро было теплое, дул слабый юго-западный ветер; Аманда с удовольствием вдыхала смешанные запахи моря – пахли морские водоросли, соленая морская вода, промасленные снасти морских судов и еще что-то волнующее, чей запах, как говорили некоторые, морские ветры приносили из Испании.
Фрит ехал впереди, выбирая дорогу; он направлял лошадь по самым опасным тропам на отвесных скалах и изредка оглядывался, чтобы удостовериться, что с девочками все в порядке. Он привел их к отлогому морскому берегу.
– Наперегонки! – закричал Фрит, и они галопом поскакали по берегу, покрытому в то утро песком, хотя еще накануне здесь виднелись скалы. – Должно быть, ночью был сильный ветер, – заметил Фрит, – столько песку нанесло.
Он выиграл гонки; Аманда была уверена, что он всегда, когда захочет, будет победителем.
– Ваша беда, девочки, в том, – сказал Фрит, – что вы не даете лошадям волю. Вы боитесь. Вам не следует бояться.
Когда Фрит устал от гонок, они оставили пологий берег, и он снова ехал впереди них по тропе в скалах.
– Один неверный шаг, – воскликнул он ликующе, – и вы покатитесь... кубарем вместе с лошадьми, и это будет конец для мисс Аманды Лей или мисс Алисы Дейнсборо.
Не такой уж он бессердечный, думала Аманда, на самом деле он добрый. Просто он хочет постоянно привлекать внимание своей собственной храбростью, своей значительностью.
– Нам не надо этого говорить, – громко ответила она. – Мы знаем.
– Что вы знаете? – отозвался Фрит.
Этого она сказать не могла, все это было слишком сложно; кроме того, теперь он вел их «дорогой контрабандистов», тропой в скалах, которая за деревьями не была видна снизу. Они продирались сквозь заросли, и ветки могли бы исхлестать путников, если бы они осторожно не придерживали их; одна ветка, неожиданно вырвавшись, едва не стянула Алису с лошади.
Аманда сказала:
– У нас новая служанка. Она из домишек с западного берега гавани.
– Неужели опять из семьи Треморни? – спросила Алиса.
– Да... Лилит.
– У них там есть смугляночка, – заметил Фрит.
– Это она и есть.
– Они такие чумазые... все они, – неприязненно сказала Алиса.
– Она довольно странная, – начала Аманда.
– Странная? Почему ты так решила? – заинтересовался Фрит.
Но это снова было одно из тех смешанных чувств Аманды, которое она не могла выразить.
– О... я не знаю... просто странная, и все.
Они подъехали к домикам деревни Келлоу, и несколько ребятишек выбежали взглянуть на них и поклониться, прикоснувшись к волосам; они видели, как это делали их родители, приветствуя знатных людей.
Фрит бросил им несколько монет. Такой вот он был. Ему нравилось, что им восхищаются, но он хотел в то же время, чтобы его любили. И гордости он не был лишен, поэтому притворялся безразличным, когда дети визжали от удовольствия, и не оглядывался на них.
– Фрит, – спросила Аманда, – который час? Мне нельзя опаздывать к ланчу.
Фрит вынул часы и взглянул на них.
– Времени осталось мало, – ответил он, и они пустились галопом до усадьбы Леев.
Как бы высокомерно он ни держался, полностью подчинив себе всех в доме отца, в чем Аманда была уверена – ибо все знали, каким покладистым человеком был его преподобие достопочтенный Чарлз Дейнсборо, любивший непринужденность, комфорт и покой в своем доме, – Фрит тем не менее мог представить себе трудность положения Аманды и всей душой сочувствовать ей.
И все же, когда они прискакали к поместью Леев, она увидела, что у нее осталось всего десять минут на то, чтобы подняться к себе в комнату и переодеться к ланчу. Она въехала со стороны лужайки для выгула лошадей и, пока Гоббо шел по высокой траве, заметила, что за зеленой изгородью кто-то прячется.
Она подъехала, испугавшись и понимая, что это кто-то из деревенских, но кто бы это ни был, он нарушил право владения, а на нарушивших это правило, если их обнаруживали, ее отец налагал большой штраф. Кроме того, слуги так боялись отца, что, как все живущие в страхе, они, казалось, постоянно искали какого-нибудь козла отпущения, на которого они могли бы указать отцу, чтобы отвлечь его внимание от их собственных недостатков.
– Кто вы? – окликнула она. Но она сразу узнала его еще до того, как он ответил, – это был брат Лилит. – Вы... вы нарушили право владения, – продолжала она, подъезжая.
– Да, мисс... я хотел...
Она наклонилась вперед и улыбнулась ему одной из своих нежных улыбок, вызывавших к ней симпатии множества людей.
– Я пришел повидать Лилит, – сказал он.
– Лилит – твоя сестра, я знаю. Она вчера пришла к нам.
– Да, мисс.
– Вам следует быть осторожнее. Если вас обнаружат здесь... вас предадут слуги.
– Я знаю, мисс. Понимаете... мы – близнецы... Мы всегда были вместе... до сих пор.
– Близнецы! – воскликнула Аманда. – И ты пришел посмотреть, все ли у нее здесь в порядке?
Он кивнул.
– Вы могли бы подумать, что она такая, что не уживется, мисс. Но она уживется...
– О да. Она уживется.
Он улыбнулся, и Аманда поняла, что мальчик очень волнуется за сестру. Он боится, что она будет вести себя так необузданно и ее выставят вон.
– Она знает, что ты придешь повидать ее?
– Нет, мисс. Я надеялся, что она выйдет. Я надеялся, что представится случай увидеть ее...
– Я... я ей скажу. Но тебе не следует оставаться здесь. Тебя могут поймать. Спрячься за кустами. Я скажу сестре, что ты здесь. – Она заметила обожание в его взгляде, и ей это было приятно. Возможно, она немного походила на Фрита, старавшегося, чтобы деревенские дети восхищались им и любили его.
Она въехала в конюшню и передала Гоббо молодому конюху. Войдя в дом, она увидела, что у нее осталось всего пять минут на то, чтобы переодеться к ланчу.
Она бегом поднялась к себе в комнату и переодела платье. Мальчик должен будет подождать. Но как он может ждать, пока они позавтракают? Его могут схватить, если кто-нибудь из слуг окажется на лужайке для выгула лошадей. Она схватила шнурок от звонка и трижды резко дернула его. На звонок пришла Бесс.
– Мне срочно нужна Лилит. Скажите ей, чтобы она поторопилась. Это очень срочно.
Но Лилит задерживалась, часы тикали и тикали. Хоть бы в столовой произошла задержка с началом ланча. Наконец Лилит пришла, она вошла медленно и с вызывающим видом.
– Твой брат-близнец пришел повидать тебя, – сказала Аманда. – Он прячется на лужайке для выгула лошадей. Будь осторожна. Держись поближе к зеленой изгороди, и тебя не заметят. В это время дня там довольно спокойно.
Лилит, широко раскрыв глаза, с удивлением смотрела на нее.
– Иди скорее, – продолжала Аманда. – И будь осторожна. Аманда заторопилась мимо Лилит и вниз по лестнице в столовую.
Она открыла дверь; голос отца звучал громко, как всегда, когда он заканчивал благодарственную молитву.