– Какая честь! – молвил он, похоже, нисколько не взволнованный тем фактом, что вместо одной вдовы, стремящейся к порочному удовольствию, он столкнулся лицом к лицу с тремя дамами, одна из которых была известна во всем Лондоне своей безупречной репутацией.
Но Гризелда не собиралась тратить время на любезности.
– Леди Мейтленд хочет кое-что вам сказать, – заявила она самым что ни на есть повелительным тоном гувернантки. – А после того как она вам это скажет, мы оставим вас наслаждаться вашим вечером, и вы любезно позабудете о том, что мы вообще здесь были.
– Слушаю и повинуюсь, – произнес Ардмор, обратив взгляд на Аннабел, и был в его глазах огонек, который навел ее на мысль, что он помнил их поцелуй. Или только что вспомнил их поцелуй. Или… Аннабел отвернулась и принялась изучать одно из лежащих на каминной полке приглашений, словно оно представляло для нее необычайный интерес.
– Лорд Ардмор, – начала Имоджин, выйдя на середину комнаты и умоляюще сложив руки, – я хотела бы поставить вас в известность, что не стану продолжать отношения, которые мы с вами обсуждали.
Он поклонился – чрезвычайно грациозно, на взгляд Аннабел, которая делала вид, что читает очередное приглашение.
– Весьма счастлив это слышать, – ответил он, и тон его низкого голоса показался ей довольно искренним.
– Отлично, – молвила Гризелда, торопливо выйдя из угла комнаты и взяв Имоджин за руку.
– У меня есть еще одно замечание, – сказала Имоджин, остановив Гризелду, которая собиралась вытащить ее из комнаты. – Я не полная дурочка, лорд Ардмор. Тогда днем я поняла, что…
Раздался стук в дверь и почти одновременно с ним стон Гризелды.
Слуга Ардмора выскочил из одной из боковых дверей и сказал, не отворяя двери:
– Его сиятельство никого не принимает!
– Это мистер Барнет, сэр, – послышался голос управляющего отелем, казавшийся довольно обеспокоенным. – Боюсь, к его сиятельству пришел посетитель, который срочно желает его видеть.
– Посетитель может подождать, – сказал лакей, поймав взгляд своего хозяина. – Будьте так любезны, мистер Барнет, задержите его внизу.
– Простите, но это не может ждать, – ответил мистер Барнет, и, к ужасу Аннабел, ручка двери начала поворачиваться.
– Это наверняка Рейф! – прошипела Гризелда, округлив глаза. – Скорее! – Она втащила Имоджин в одну из дверей, расположенных по бокам комнаты.
Ардмор бросил взгляд на Аннабел, и на лице его снова была та странная, легкая полуулыбка, отчего она почувствовала себя в полной безопасности, словно играла в плохой мелодраме. Она юркнула за огромную бархатную занавеску рядом с камином, потому что именно так по большому счету и поступила бы героиня мелодрамы.
В эту самую секунду дверь с грохотом распахнулась.
Это был не Рейф.
Глава 10
Их было двое, и оба они держали в руках огромные, смертоносного вида кавалерийские карабины. Аннабел притаилась за занавеской, наблюдая за ними в щелку. Один из них тыкал ружьем в спину бедного мистера Барнета, а второй нацелил ружье на графа Ардмора. Ардмор выглядел столь же невозмутимым, как и минуту назад.
– Вы что-то хотите, джентльмены?
Казалось, само безразличие в его голосе вызвало у них раздражение, поскольку они нахмурились.
Мистер Барнет лопотал извинения, что-то о том, что его поймали в коридоре…
Должно быть, то были лондонские преступники. Право же, они выглядели как джентльмены. Один был стройным и темноволосым. Он был одет в бархатный сюртук, а на его жилете, изгибаясь петлей, висела цепочка от часов. Он улыбнулся, и Аннабел отчетливо увидела, что у него были все зубы до единого.
– Мы натолкнулись на этого честного господина, когда он подслушивал у вас под дверью, милорд, – молвил он. Аннабел надеялась, что сие замечание не достигло ушей Гризелды.
– Я был бы крайне признателен, если бы вы соблаговолили присесть на этот диванчик, чтобы не испытывать неудобств, – продолжил грабитель. Речь его была грамотна и благоприлична – не хуже, чем у всех тех джентльменов, с которыми ей доводилось беседовать.
Ардмор неспешно подошел к диванчику. Его слуга и мистер Барнет последовали за ним, когда второй грабитель сделал им знак взмахом ружья.
– Видите ли, милорд, – сказал учтивый грабитель, – я собираюсь попросить мистера Коули произвести небольшой обыск ваших спален.
Аннабел охнула. Мистер Коули направился прямиком к двери, ведущей в комнату, в которой скрылись Гризелда с Имоджин. Она надеялась, что им достало сообразительности спрятаться. Она снова вздохнула свободно, когда оттуда не донеслось никаких других звуков, кроме хлопанья дверец платяного шкафа и того, что, по всей вероятности, было ящиком письменного стола.
Аннабел почувствовала, как в ее душе растет гнев. У бедного лорда Ардмора не было денег, и ему уже пришлось остановиться в отеле. А теперь эти люди собирались забрать у него те немногие средства, которыми он располагал, и, вероятно, все драгоценности в придачу? Да, они определенно намеревались это сделать.
– Не сочтите за труд отдать мне вашу печатку, – попросил учтивый грабитель. – И все остальные украшения, которые у вас имеются. Мне бы очень не хотелось применять грубую силу к пэру Англии. – Была в его голосе доля издевки, от которой Аннабел пришла в еще большую ярость.
Если бы только она могла ударить одного из грабителей сзади, то… Она отступила от бархатных занавесок и огляделась. Она стояла у расположенного в нише окна, ведущего на балкон, где не было даже лампы, которой она могла бы в них запустить. Хотя, возможно… окно было приоткрыто. Толкнув створку кончиком пальца, девушка отворила окно и глянула с балкона на улицу.
Внизу она увидела карету: лошади били копытами, из ноздрей их валил пар. В голове упряжки стоял здоровяк кучер. К сожалению, это была не карета Гризелды. И как, скажите на милость, ей привлечь внимание кучера, не насторожив при этом грабителей?
Она могла бы попытаться сбросить ридикюль прямо на голову кучеру. Но тогда тот наверняка просто прокричит ей что-нибудь, отчего грабители поймут, что она здесь, а это всего-навсего приведет к тому, что она лишится сережек.
Оставалось только закричать. Громко. Тогда кучер бросится в отель, и…
Дверца кареты распахнулась, и из нее вышла особа, которую она узнала бы из тысячи, от кончика лорнета до остроконечных мысков туфелек – леди Блекшмидт. Аннабел охнула и отпрянула от перил. Леди Блекшмидт была одной из самых высоконравственных леди в Лондоне; ее репутация дамы добропорядочного поведения только дополнялась праведным негодованием на поведение менее благоразумных смертных. Более того, она была подругой Гризелды, хотя даже Гризелда полагала, что та порою резка в своих суждениях.
В данный момент леди Блекшмидт, похоже, разговаривала со своим кучером. Вероятно, она собиралась отослать его, что лишило бы Аннабел возможности привлечь внимание, прежде чем грабители заберут все принадлежавшие графу деньги до последнего пенни. Но если она закричит, то как леди Блекшмидт истолкует ее присутствие в покоях лорда Ардмора?
Она на цыпочках вернулась обратно в комнату и прильнула к щелке между занавесками. Грабители снова были вместе, и…
Это было ужасно. Грабители стояли и ждали, и в это время первый грабитель рассмеялся и что-то сказал, а лорд Ардмор с лицом столь угрюмым, что ей было страшно на него смотреть, принялся снимать свой сюртук.
Тут она услышала, что говорил грабитель:
– Видите ли, милорд, по опыту я знаю, что джентльмены неохотно отдают мне все безделушки, которые имеют при себе.