Она написала из Парижа, что в ближайшем будущем не намерена возвращаться в Лондон, по крайней мере до тех пор, пока не будут опубликованы ее мемуары. Да, дорогой читатель, ее светлость продала свои воспоминания влиятельному лондонскому издателю, который выпустит их в свет в августе. Будьте готовы к скандалам, которые потрясут двор и правительственные круги. И помните, что вы впервые услышали это от Леди Всезнайки.
Джо подняла глаза на Рагглза.
– Что скажете?
– Если это не обратит Мордена в панику, то ничто не поможет.
– Он не заподозрит ловушку?
– Возможно. Но даже если и так, он захочет удостовериться и сможет сделать это, только отправившись на место преступления.
– Что нам делать дальше?
– Мы пошлем ваше письмо в «Эйвон Джорнал» экспрессом, чтобы Морден прочитал это в следующем выпуске газеты.
– Газета появится в Лондоне не раньше чем через неделю.
– Что ж, будем надеяться, наша уловка сработает и дьявол сорвется с цепи.
Уолдо и Харпер прибыли в Хенли, когда уже сгущались сумерки. Щедро расплатившись с кучером, доставившим их в рекордный срок, они остановились в гостинице «Лебедь» и спустились в бар в надежде пообщаться с местными жителями и получить информацию. К несчастью, было слишком поздно, и малочисленные посетители бара отнеслись к ним с подозрением. Однако хозяин, заметив, что Уолдо имеет высокие запросы и деньги, чтобы их удовлетворять, оказался им крайне полезен. К услугам щедрого гостя были лучшие комнаты, прекрасный обед и самый дорогой бренди.
Чтобы не вызывать подозрение своими расспросами, они придумали легенду: Уолдо нанял Харпера, известного садовника, чтобы тот создал ему парк по образцу Бринзли-Холла.
– Если бы лорд Бринзли позволил нам осмотреть свой сад… – мечтательно сказал Уолдо. – Говорят, он не слишком любезен. Однако мы думаем, что стоит попытаться. У вас есть еще такая же? – Он подвинул открытую бутылку отличного коньяка к хозяину.
– Да, – ответил мистер Пайк, явно обрадованный жестом Уолдо, – но только маленькая.
Харпер тоже был не прочь приобрести еще одну бутылку. Он ничего не смыслил в садоводстве и решил, что если будет держаться в тени, его не разоблачат.
Растаяв, мистер Пайк рассказал им все, что они хотели знать. Сад и даже дом, если они того пожелают, можно осмотреть без препятствий, поскольку Бринзли уехали в город.
– В Бринзли-Холле всегда полно посетителей, – сказал мистер Пайк. – Но когда семья проживает здесь, визитеров в дом не пускают.
– Бринзли ведь хорошо известны в Хенли? – спросил Уолдо.
Польщенный вниманием богатого постояльца, мистер Пайк выложил все, что знал о самой знаменитой семье в округе, начиная со старого графа, который умер до рождения внука.
– Да, старик был колоритной личностью, – сказал мистер Пайк, в его голосе слышалось восхищение. – Имел широкие взгляды на жизнь, если вы понимаете, о чем я говорю. Хотя и от женщин не отказывался, – хмыкнул он, – во всяком случае, отец мне об этом говорил. Несмотря на это, все его любили, но бедняга своей бурной жизнью практически разорил имение. Нынешний граф, можно сказать, выучился на ошибках отца.
– Он не такой колоритный? – поинтересовался Уолдо.
– И не все его любят, хотя справедливости ради надо сказать, что он лучший отец, чем его собственный папаша. Он в сыне души не чает.
– Полагаю, и мать тоже? – вставил Харпер.
– Думаю, да. – На лице мистера Пайка отразилось сомнение. – Знаете, с тех пор как она родила сына, у нее с головой не все в порядке. Это настоящая трагедия. Роды ужасно на нее подействовали. Моя жена говорит, что такое случается.
– Если старый граф практически разорился, то как же им удалось вернуть состояние? – спросил Харпер. – Они богаты, как набобы.
Мистер Пайк рассмеялся:
– Его светлость женился на бездонной бочке с деньгами. Ее светлость была наследницей огромного состояния.
Уолдо перевел разговор на злополучный прием в имении, но мистер Пайк тут им был не помощник. Бринзли-Холл находится всего в двух милях от дороги, поэтому гости не любят останавливаться в гостинице, будучи почти у цели.
Когда они поднялись из-за стола, хозяин предложил:
– Упомяните мое имя в разговоре с Уоллисом. Он там главный садовник. Скажите, что вас послал мистер Пайк, и вас ждет радушный прием.
На следующее утро, взяв на постоялом дворе лошадей, они отправились в Бринзли-Холл. Они могли бы нанять двуколку, но Уолдо решил, что это ограничит их передвижения. Верхом можно добраться туда, куда коляска не доставит.
В конце длинной аллеи вековых дубов виднелся дом.
– Похоже на монастырь, – с благоговейным трепетом произнес Харпер.
– Так оно и есть. Когда-то тут находился монастырь Святого Источника. На его территории был ключ, который считался святым, потому что его вода обладала замечательными свойствами. Сначала здесь были римляне, позже появились монахи.
– Похоже, что вы тут уже бывали.
– Когда я учился в университете, – сказал Уолдо, – один из моих друзей интересовался римскими древностями. К несчастью, от римских построек мало что осталось.
Харпер жмурился от яркого солнца.
– На мой взгляд, монастырь очень старый.
– Да, его построили в четырнадцатом веке.
– Черт побери! Держу пари, в этом доме полно укромных мест, где можно спрятать тело.
– Надолго его не спрячешь, Харпер. Не забывай о разложении.
Они нашли главного садовника, наставлявшего помощников в деликатном деле пересадки рассады из теплицы на клумбы. Уоллис оказался приятным мужчиной лет сорока, с красноватым лицом, как это бывает у людей, работающих под открытым небом в любую погоду. Не успели они и слова сказать, а он уже понял, чего они хотят. У него нет времени, чтобы сводить их на руины, но есть карта, на которой все указано. Поблагодарив и взяв карту, они пошли к платану, где привязали лошадей.
После изучения карты слова Уоллиса начали приобретать смысл. Толпы посетителей приходили не для того, чтобы полюбоваться парками, но желая осмотреть руины ушедших эпох.
– Да, тут бесчисленное множество мест, где можно спрятать тело, – заметил Харпер. – Посмотрите: старый дом капитула, трапезная, богадельня, дом над источником и так далее. Вряд ли все эти здания находятся в целости и сохранности.
– Сомневаюсь, но их фундаменты ведь под землей.
– А посмотрите сюда! Под руинами древнеримской виллы еще какие-то постройки, о которых я ничего не слышал. Что это значит?
– Что место, .на котором стоит Бринзли-Холл, было известно задолго до римлян. Должно быть, люди селились здесь с незапамятных времен.
– Что мы будем делать?
– Обследуем окрестности, Харпер, а потом попросим разрешения осмотреть дом.
Оглядев дом, они вернулись в «Лебедь», заказали обед и наняли экипаж, чтобы вернуться в Паллисер-Парк. Они пообедали, не замечая, что едят. Уолдо делал карандашом пометки на полях карты, которую дал им Уоллис. Они обсуждали результаты обследования, пытаясь сузить площадь поисков, но вынуждены были признать, что осталась, по выражению Харпера, огромная территория.
По дороге домой они молчали, погруженные каждый в свои думы. И чем ближе они подъезжали к Паллисер-Парку, тем чаще мысли Уолдо возвращались к Джо. Странная она личность. Спустя три года она еще не смирилась со смертью мужа. Наверное, ей потребуется, по меньшей мере, еще столько же, чтобы пережить его предательство.
Уолдо понимал, что встреча с Джо круто изменила его жизнь. Женщины никогда не играли в ней важной роли. Они ему нравились. Он ими восхищался, наслаждался их обществом. Мимолетные случайные романы вполне устраивали его.