Александр знал, что он был крупным мужчиной, значительно крупнее маленькой, изящной Тесс, сидящей сейчас под каштаном, но он не думал, что принадлежит к тому типу мужчин, которых боятся женщины. Это уж точно. Ведь Анна-Мария никогда не боялась его. Они часто ссорились и что было сил кричали друг на друга, но она никогда не отскакивала от него испуганно и не дрожала, как осиновый лист. Но ведь он и Анна-Мария знали друг друга с детства. А для этой девушки он абсолютно незнаком. Она ничего не знала о нем, иначе никогда не пришла бы сюда. Но, может быть, она просто взглянула на него и поняла, чтб на его совести?
Каждый раз, поворачиваясь в ее сторону, Александр замечал, что девушка пристально смотрит на него. Она казалась смущенной и встревоженной, как будто пыталась понять его, так же, как он старался понять ее.
Александр сожалел о том, что произошло три года назад. Он хотел бы все исправить. Но это было невозможно. Он не мог забыть прошлого, не мог вычеркнуть его из памяти. Оно неотступно преследовало его. И он никогда не сможет простить себя.
Он повысил на нее голос. Только и всего. Тесс не могла этого понять. Она намеренно раздражала Александра, не в силах больше выносить неопределенность. Но он не ударил ее. И даже руки его, обхватившие ее запястья, хотя и были тверды, но грубыми не были.
Сдвинув шляпу на затылок, Тесс прислонилась к дереву и наблюдала за Александром. Он работал не спеша, но ровно, спокойно. Его высокая фигура в определенном ритме, без лишних движений, склонилась, чтобы сорвать сразу несколько сорняков, а затем выпрямилась, чтобы отбросить их в сторону. Его работа так захватила Тесс, что она смотрела на Александра, как зачарованная. Она вспомнила вдруг о своей неповоротливости и неуклюжих движениях. Александр же, казалось, совсем не прилагает для этого усилий. Всего за несколько минут он прополол столько, сколько Тесс сделала за предыдущий час.
Выпрямившись вновь, Александр взглянул на солнце, которое все еще было высоко над головой, и расстегнул три пуговицы на рубашке. Сняв через голову полотняную белую рубашку, он отбросил ее в сторону, утер рукой пот со лба и опять вернулся к работе.
Тесс видела, как при каждом движении Александра его мышцы играли под кожей. В каждом контуре его точеного тела: и в длинных ногах, затянутых в узкие черные брюки, и в выпуклых мускулах его обнаженной груди и спины, и в широких плечах, и в мощных руках — чувствовалась сила.
Он так не похож на Найджела. Выше, шире в плечах, смуглее. Хотя Найджел тоже был гибким и жилистым.
И все-таки Александр такой же. Ведь он тоже мужчина.
Тесс вспомнила, как Найджел, одним ударом руки, швырнул ее через всю комнату, заставив крутиться волчком, и одним ударом ноги переломал ей ребра. Найджел реагировал мгновенно, он мог стремительно наброситься, причинить боль и уйти. Он бил ее как кнутом.
Глядя, как работает Александр, Тесс думала о том, с какой легкостью он поднял ее и понес вверх по лестнице, как будто она весила не больше тех сорняков, которые он сейчас отбрасывает. Сила Александра была твердой, крепкой и несгибаемой. Как стена.
И как женщине защититься от такой силы? Тесс знала, что такое мужская сила и как больно она может сделать.
НО АЛЕКСАНДР НЕ ПРИЧИНИЛ ЕЙ БОЛИ. А мог. Он мог бы уничтожить ее одним ударом, с большей легкостью, чем это сделал бы Найджел. Но он не сделал этого.
Настороженная и скептически настроенная, Тесс спрашивала себя: «Почему?» Она прожила в его доме три недели. Александр не один раз выказывал свое недовольство. Он не раз кричал на нее. Никогда гневные слова его не были оскорбительны. Никогда рука его не ударила ее. Ни разу.
Александр все еще полол, находясь уже в середине огорода, двигаясь между бороздами с той же размеренной скоростью.
Его мокрая от пота, загорелая кожа блестела на солнце, словно отполированная древесина дуба. Черные смоляные волосы его выбились из ленты и прядями спадали на спину и плечи. Александр выпрямился и еще раз утер пот со лба.
Ему явно было жарко и хотелось пить. А она сидит себе в тенечке и наблюдает, как он работает за нее. Александр не хочет, чтобы она помогала ему, но, по крайней мере, она может принести ему воды.
Тесс встала и направилась по тропинке к колодцу. Вытащив ведро с банкой утреннего молока, она поставила молоко в тень и отцепила ведро с веревки. Затем она сняла ковш, висевший на крючке рядом с колодцем, и понесла ведро с водой в огород.
Александр приостановил работу, видя приближение девушки. Проходя по саду к тому месту, где стоял Александр, и опуская на землю ведро, Тесс видела, что его губы и даже глаза тронула широкая искренняя улыбка.
— Я подумала, что вы, должно быть, хотите пить, — сказала девушка, робко протягивая Александру ковш воды.
Благодарная улыбка стала еще шире.
— Merci [16] , — Александр взял ковш и, залпом выпив его содержимое, зачерпнул его снова.
Когда же он зачерпнул ковшом из ведра в третий раз, Тесс улыбнулась, подумав, что она была права.
Но Александр не стал пить, а протянул ковш ей. Тесс взяла его, сделала несколько глотков и вернула его назад.
— Спасибо.
— Вы будете пить еще? — спросил ее Александр и, когда она отрицательно покачала головой, добавил: — Тогда отойдите в сторонку.
Когда Тесс слегка отступила назад, Александр отставил ковш в сторону, поднял ведро и не торопясь вылил оставшуюся воду себе на голову.
— А… — проговорил он с явным удовольствием.
Тесс смотрела, как по телу Александра стекает вода, образуя между мускулами его тела крошечные ручейки, капельками оседая на волосках его груди, придавая блеск его гладкой загорелой коже.
И вдруг Тесс ощутила странное недомогание в области живота, которое постепенно охватывало ее всю, от горла до кончиков пальцев. Она ощутила вдруг неясное волнение и беспокойство. Это было странное, незнакомое ей чувство. Но оно не было неприятным.
Тесс смотрела, как, отряхивая с себя воду, Александр машет головой из стороны в сторону и отбрасывает свои длинные волосы назад. Капельки воды, обрызгавшие Тесс легким дождиком, намочили ей платье и приятно охладили кожу. Тесс поспешно отскочила назад, и чувство это исчезло.
Длинные пряди волос прилипли к плечам Александра, как разноцветные крапинки на мраморе, но вот Александр провел рукой по волосам и отбросил их назад. Затем он вручил ведро девушке.
— Еще раз спасибо, мадемуазель. А теперь ступайте назад, в тень. Отдыхайте.
— Могу ли я помочь вам? — нерешительно спросила его Тесс.
— Я думаю, сегодня вы и так уже достаточно поработали. И потом, я почти закончил, — он кивнул в сторону каштана. — Полежите в тени. Вздремните.
Тесс молча повернулась и направилась к дереву. Сняв шляпку, она отложила ее в сторону. Потом села, выпрямив ноги, и, расправив юбки, прислонилась к стволу дерева. Сложив руки на животе, она продолжала смотреть на Александра. Тесс не могла сейчас спать, потому что Александр выполнял работу, которую должна была делать она. Ведь иначе он посчитает ее лентяйкой. Но день был таким тихим и теплым, ей и в самом деле очень хотелось спать, а некоторым вещам так трудно противиться. Через пять минут глаза Тесс закрылись, и она уснула.
Александр, работая, поглядывал на девушку и с улыбкой уловил тот момент, когда голова ее слегка свесилась вправо, а руки безвольно упали по сторонам. Окинув взглядом последнюю борозду, Александр решил, что закончит ее и тоже отдохнет. Он продолжал полоть, и вот, наконец, вырван последний сорняк и у Александра вырвался искренний вздох облегчения.