На нем была широкополая шляпа: по ее виду можно было подумать, будто она путешествовала в Кентукки и обратно, привязанной к колесу фургона.
Лиа посмотрела на Уэса, и сердце ее забилось еще сильнее, а горло перехватила судорога. Сколько лет она ждала этой минуты!
– Вот она, – объявил Тревис, хлопнув брата по плечу. При этих словах, как заметила Лиа, выражение радости на лице Уэсли исчезло, сменившись безразличием, и ее охватило сомнение.
Риган подошла и взяла Лию за руку.
– Идем, он даже не узнает тебя.
В смущении Лиа робко подошла к мужу.
– Она изменилась, видишь, – гордо проговорил Тревис. – Когда ее привели в порядок, она оказалась такой красивой, что я чуть не упал.
Зардевшись, но польщенная, Лиа взглянула на Уэсли из-под ресниц. Он смотрел поверх ее головы в сторону полей.
– Расскажите, каким был прошлогодний урожай, – тем временем говорил Уэс. – Кстати, мне нужно будет захватить отсюда семена. А! – Он улыбнулся. – Это ты, Дженнифер? – позвал он бежавшую к дяде пятилетнюю дочь Тревиса и Риган. – Извините, – сказал он и сквозь толпу направился к девочке.
Встречавшие в растерянности молчали. Сочувственно поглядывая на Лию, толпа начала расходиться.
Пораженная тем, что Уэс не поздоровался с ней, Лиа смотрела, как ее муж направился к дому вместе с Дженнифер.
– Вот негодяй! – начал было Тревис, но Риган положила руку ему на плечо и покачала головой. -Поговорю-ка я с ним, – закончил Тревис и ушел, оставив Лию и Риган одних.
– Лиа… – обратилась к ней Риган.
– Оставьте меня, – резко ответила Лиа. – Не нужно мне сочувствовать. Я, глупая, верила, что между нами что-то возможно. Я же – всего лишь бедная девушка, живущая на болоте, моя сестра – гулящая. Так с чего бы это ему смотреть на меня?
– Довольно! – крикнула Риган. – Уэсли не такой. Может быть, увидев, как ты красива, он растерялся. В конце концов, он еще ни разу не видел тебя такой, какой ты стала.
Лиа с тоской посмотрела на нее.
– Я не настолько глупа.
– Пойдем в дом, – позвала ее Риган. – Тревис выяснит у него, в чем дело. – Она взяла Лию за руку. – Прошу тебя.
Лиа позволила Риган увлечь себя и, пока они шли, все работники с плантации сочувственно провожали ее взглядом, но девушка шла, гордо подняв голову.
Не успели они войти в дом, как услышали крики, и, поняв, что происходит, замерли.
– Ты думаешь, я перестану ненавидеть ее только потому, что она отмылась? – кричал Уэсли. – Я ненавижу ее с той самой минуты, как женился на ней, когда из-за нее я потерял любимую женщину. Всю зиму я изо дня в день работал допоздна, хотел тяжелым трудом избавиться от ненависти к ней, но это мне не удалось. Я даже спать в доме не буду, раз эта дрянь живет здесь. Она погубила мою жизнь, а ты теперь хочешь, чтобы я запрыгал от радости только потому, что она умылась?
Риган не дала Лие слушать дальше; раздался шум борьбы – судя по всему, братья подрались. Она подтолкнула Лию вверх по лестнице в комнату, которую та должна была делить с мужем. Риган прислонилась к двери. От унижения и обиды она оцепенела.
Но Лиа взяла себя в руки и подошла к шкафу, где вместе с костюмами Уэсли висели ее новые платья.
– Все я не возьму, но немного одежды мне понадобится. Может, оставшееся вы продадите, и эти деньги хоть немного возместят вам расходы на меня.
Смысл слов Лии не сразу дошел до Риган.
– О чем ты говоришь?
Лиа сложила два платья – она вся дрожала.
– Я возвращаюсь на ферму. Раньше я одна тащила на себе все хозяйство, так что сейчас вполне могу заработать себе на жизнь. Ведь у меня есть ткацкий станок, подаренный Клеем. Я могла бы продавать то, что сотку.
– Ты собираешься сбежать? – воскликнула Риган. Лиа повернулась; на ее лице отразилась ярость.
– Вы все считаете меня ничтожеством только потому, что я выросла в убогой обстановке, вы считаете, что я ничего не стою. Но у меня есть гордость, и я не останусь в доме, где меня ненавидят.
– Да как ты смеешь! – процедила Риган сквозь зубы. – До сих пор все относились к тебе с уважением, а теперь ты смеешь утверждать, будто этого не было!
Они стояли вплотную друг к другу.
– Простите меня, – едва слышно, прошептала она. – Я виновата.
– Лиа, – негромко позвала Риган. – Не делай того, о чем потом пожалеешь. Жаль, что ты услышала Уэса, но я уверена – что-то можно сделать.
– Что, например? – Лиа резко повернулась к ней. – Должна ли я жить с ним в одном доме? Отец всегда меня ненавидел, но он ненавидел всех вокруг. В его ненависти не было ничего личного. А теперь мой.., мой муж ненавидит меня, и только меня. Я никогда ему себя не навязывала. Лучше бы отец убил меня, лишь бы мы не оказались сейчас в этом положении.
Она опять подошла к шкафу и достала соломенную шляпку.
– Лиа, ты не можешь вернуться на ферму. Там только пастбище для комаров, а Тревис говорит, что прошлой зимой в доме провалилась крыша. Ты не можешь…
– И что же тогда остается делать? Только не говорите, что я должна остаться здесь, у вас. Я никогда не пользовалась благотворительностью, и сейчас этого не будет., – Черт бы побрал этого Уэсли! – рассердилась Риган. – Я думала, что за год он наберется ума. Если бы он только вгляделся внимательнее, то понял бы, что Кимберли… – Она замолчала и посмотрела на Лию широко раскрытыми глазами. – Если ты вернешься на ферму, а Уэс уедет в Кентукки со Стивеном и Кимберли, что же люди скажут?
Лиа с отчаянием вздохнула:
– Люди моего круга никогда не позволяли себе роскошь задумываться над тем, что скажут другие. Когда собственный отец тащит тебя, беременную, в церковь, приставив к голове пистолет, вряд ли в твоей жизни может случиться что-либо хуже этого. Люди просто скажут, что я еще одна шлюха из семьи Симмонс и что они всегда об этом догадывались.
– Ты этого хочешь? Ты хочешь, чтобы в лавке или в церкви люди начинали шептаться о тебе?
– Как у одной из Симмонс, у меня никогда не было выбора.
– Ты не Симмонс, ты – Стэнфорд. Ты забыла?
– Не надо об этом беспокоиться. Либо я разведусь с Уэсли, либо мы аннулируем брак, либо он поступит, как ему будет угодно. Ребенка у нас нет, так что он ничем мне не обязан.
– Лиа, – настаивала Риган, взяв ее за руку. – Сядь, давай поговорим. Нельзя же убегать при каждой передряге. Однажды я вздумала убежать от сложностей, возникших в моей жизни, вместо того, чтобы остаться и разрешить их. Я сама причинила себе много горя, а можно было бы обойтись без этого. Подумай о себе, и не надо жертвовать собой ради одного глупца.
Впервые Лиа поняла, что Риган возмущена поведением Уэсли.
– Да, именно так, я на него сердита, – ответила Риган на немой вопрос. – Уэсли не понимает, от чего он был избавлен. Я-то давно уже знала, что такое его драгоценная Кимберли, и верила, что ты не такая, как она. Ты прожила с нами почти год, и все мы, включая Клея и Николь, полюбили тебя. И черт побери Уэсли! Я так на него сердита – теперь мне кажется, он действительно заслуживает такую, как Кимберли.
Внезапно Риган осеклась.
– Вот оно! Вот оно! – Она поднялась и сделала несколько шагов. – Я знаю, как все уладить. Мы… Мы… – Она рассмеялась. – Мы дадим Уэсу то, что, как он считает, ему нужно, – Кимберли.
– Ну и ладно, – устало откликнулась Лиа, собирая свои платья. – Надеюсь, вдвоем они будут очень счастливы. Теперь, если вы позволите, я уйду.
– Нет, Лиа, – ответила Риган. – Теперь послушай…
***
В тот вечер Лиа оделась к ужину особенно тщательно – в подходившее к ее глазам платье темно-зеленого цвета, с глубоким вырезом.