— Приехала приглядеть за тобой, разумеется! Хотя не знаю, зачем и стараться! Все равно ты неисправима! Сейчас подам чай. Этот милый сержант Уолтер притащил поднос с завтраком.
Мередит начала серьезно опасаться, что сходит с ума. Каким образом она и Нэн очутились в спальне Ратерфорда, и Перри даже не подозревают о гостьях, которым необходимы то чай, то горячая вода, то завтрак?
Дверь отворилась, прервав течение смятенных мыслей Мерри.
— Как она, Нэн? — осведомился Ратерфорд, обращаясь со старушкой так по-приятельски, словно знал ее всю жизнь.
— Сами взгляните, милорд. Она уже проснулась, — приветливо ответила Нэн.
Дэмиен, улыбаясь, подошел к кровати.
— Доброе утро, моя маленькая авантюристка. Он положил руку ей на лоб и с беспокойством посмотрел на Нэн. Кожа под его пальцами горела.
— Не расстраивайтесь, милорд, — заверила Нэн. — Этого следовало ожидать. День в постели, и к вечеру она придет в себя, попомните мои слова.
— Но я не могу здесь оставаться! — взвизгнула Мередит, нетерпеливо откидывая одеяло. — Мне нужно немедленно ехать домой.
Дэмиен с силой сжал ее руки, и под его суровым взглядом она была принуждена замолчать. И как раз вовремя: она находилась на грани истерики.
— Вчера ночью я предупредил, что держу бразды правления в своих руках, — негромко напомнил он. — Если попытаешься закусить удила, Мерри Трелони, ответишь за это мне.
Мередит, к досаде Дэмиена, разразилась слезами.
— Пусть выплачется, — спокойно посоветовала Нэн. — Девочка немало перенесла и очень слаба. Но это не означает, что вы должны уступить, милорд. Уж слишком она своевольна, кому лучше знать, как не мне. Я воспитывала ее с колыбели!
Дэмиен серьезно сомневался, стоит ли говорить об этом в присутствии предмета их беседы, чья голова в этот момент была прижата к его груди.
— Но я не понимаю, что происходит, — пожаловалась Мередит, шмыгая носом. — Почему Нэн здесь и как сюда попала? Все в Пенденнисе будут спрашивать, где я, и Перри.
— Перри, любовь моя, понятия не имеют, что ты здесь, — успокоил Ратерфорд. — Они не интересуются ничем, кроме собственного благоденствия. Ну а теперь сядь и выпей чаю. Смотри, Нэн уже несет.
Он подложил ей под спину подушки и поднес чашку к ее губам.
— Я не ребенок, — всхлипнула Мередит, беря у него чашку, — хотя трудно тебя осуждать за то, что ты так считаешь. И я не собираюсь разыгрывать трагедии и притворяться беспомощной жертвой.
— Не сомневаюсь, — рассмеялся Дэмиен, — Просто, как сказала Нэн, ты слаба и расстроена. .
Правда, он не собирался повторять совет, данный Нэн, ибо воинственный блеск в глазах Мередит предупредил его, что мудрее всего молчать.
— Теперь Нэн поможет тебе принять ванну, а потом можешь надеть свою собственную ночную сорочку, в которой тебе наверняка будет удобнее, чем в той, которую носишь сейчас, — объявил он, лукаво щурясь. — А когда позавтракаешь и снова ляжешь в постель, можно и поговорить. Обещаю ответить на все твои вопросы.
Больная больше не пыталась сопротивляться, убежденная. что всякие протесты бесполезны. Пришлось покориться неизбежному и отдать себя в заботливые руки Нэн. Мытье доставило им немало хлопот, поскольку рану нельзя было мочить, а настроение Мерри отнюдь не улучшали мрачные предсказания Нэн относительно ее печальной судьбы. Старухе было яснее ясного, что близость между ее питомицей и лордом Ратерфордом перешла все границы приличия, и поэтому она не постеснялась высказать свое мнение на этот счет, не переставая, однако, тереть, намыливать и смывать пену. Правда, Мередит казалось, что соображения морали волнуют Нэн куда меньше, чем вчерашнее происшествие и страшная опасность, которой подвергалась воспитанница.
Сама будучи крестьянкой, Нэн не питала иллюзий относительно превратностей жизни и не считала, что молодая женщина, овдовевшая в расцвете лет, обречена на целомудрие до конца дней своих. Но вот эта самая молодая женщина просто не имеет никакого права рисковать головой только ради того, чтобы удовлетворить непристойную тягу к авантюрам. Да, вполне возможно, не поднимая излишнего шума, потихоньку присоединиться к компании «джентльменов», чтобы восстановить растраченное мужем фамильное состояние, но совершенно не обязательно при этом бросать вызов береговой охране, словно ей не о ком позаботиться. Как можно не подумать о мальчиках! Что бы сталось с ними, братьями повешенной контрабандистки?!
Полтора часа спустя Дэмиен увидел перед собой совершенно другую Мередит, подавленную, укрощенную, чистенькую, в скромной белой сорочке с аккуратно причесанными, промытыми волосами. Она встретила его многозначительным взглядом и показала язык сгорбленной спине Нэн. Ратерфорд усмехнулся.
— Не могли бы вы оставить нас ненадолго, Нэн? — вежливо спросил он. — Рядом вполне удобная комната. Уолтер специально приготовил ее для вас.
— Не все равно, где штопать ее лохмотья? — пробурчала Нэн, забирая с собой рабочую корзинку.
Мередит облегченно вздохнула, едва за старой няней закрылась дверь.
— Как вы могли оставить меня наедине с Нэн, милорд? Я думала, она сдерет с меня кожу и до смерти замучит упреками!
— Признаюсь, что ожидал найти тебя достаточно усмиренной, чтобы выслушать меня не прерывая. Послушай, Мерри, все это должно немедленно прекратиться. Надеюсь, ты это понимаешь?
— Если партия уже на берегу, товар необходимо развезти, — возразила она.
— Ты намеренно пытаешься вывести меня из себя! Повторяю, все это должно прекратиться, по крайней мере до тех пор, пока лейтенант Оливер не успокоится и не отменит еженощные рейды по округе. Ты не должна подвергать своих партнеров дальнейшей опасности только потому, что сама лишена всякого чувства самосохранения. — Он резко вскочил и сжал кулаки. — Не вынуждай меня терять терпение, Мередит. Я отлично знаю, что ты далеко не глупа, хотя упряма как мул и опрометчива. Почему ты отказываешься признать очевидное?
Мерри вздохнула, бесцельно теребя одеяло.
— Так трудно одним махом отбросить все. Я почти достигла цели, Дэмиен. Ты представить не можешь, какое это мучение — знать способ получить деньги и не воспользоваться! Еще полгода… самое большее год, и я выкуплю все закладные и заплачу последний долг.
И, съежившись под его усталым взглядом, Мерри наконец сдалась, ответив едва заметным кивком. Но и этого оказалось достаточно, чтобы лицо Ратерфорда просияло.
— Не знаю, как убить время! Я умру от тоски, — капризно проговорила она.
— У меня есть прекрасное решение, — спокойно предложил он. — Выходи за меня, и я обещаю тебе жизнь, полную приключений.
— Могу себе представить, — немедленно фыркнула Мерри. — Каждую секунду принуждать себя вести, как подобает герцогине, чем не приключение! Уверена, что мое существование немало оживят стычки с членами твоей семьи, потрясенными подобным браком. Подумай только, каким волнующим тебе покажется тот день, когда обнаружишь, что бывшая контрабандистка никоим образом не подходит для роли жены герцога Китли!
— Эта самая контрабандистка — единственная женщина на земле, которую я хочу, — объяснил он с хладнокровием, противоречившим тоске, стывшей в серых глазах.
Лицо Мередит неожиданно просияло. — Я всегда мечтала побывать в Лондоне, — протянула она, сосредоточенно отгибая пальцы левой руки. — В начале сентября мальчики вернутся в школу. Три месяца без проделок Роба и Тео покажутся мне вечностью.