"
- По-моему, нас обложили, - толкнул меня Эдик локтем в бок.
- Надеюсь, Фалеев не воспримет эту просьбу всерьез? - мрачно отшутился я.
"Час назад при заходе на посадку в Конго-Сити, - продолжали возникать строчки на дисплее, - разбился пассажирский самолет ДС6 авиакомпании "Багамасэйр". Среди пассажиров на борту находились временный поверенный Швеции на Багамах Кнут Стробю и эксперт КОМРАЗа гражданин СССР Владимир Фалеев. Ведется следствие..."
Не чуя под собою ног, я опустился на землю. Рядом повалился на траву Эдик. У нас не было ни слов, ни сил. Впереди, на противоположном берегу Среднего байта, светились огоньки Мокси-Тауна, обещая обманчивый приют. Позади лежали сорок километров бессмысленных ночных переходов по низинам и мелководью Андроса. Слева подступала черная, невидимая в ночи и потому грозная, жуткая толща воды - "Язык Океана", в которой вели свои бесшумные и страшные дела учебные подводные лодки. И где-то рядом, по прежнему незримый, строил нам рожи и ухмылялся трехпалый бес чикчарни.
- Так где, говоришь, - спросил Эдик неестественно равнодушным голосом, - ты спрятал тот самый "содьяк"?
- В камнях близ Николс-Тауна, - ответил я, еще не понимая, к чему клонит Касабян.
- Значит, надо возвращаться туда.
- Ты с ума сошел?! - взвился я. - Это же снова пилить через весь Андрос! А кругом все ищут "неизвестных белых". Влипнем. Или просто сдохнем?
- Не сдохнем!!! - вдруг заорал в ответ Эдик. - Это Фалеева больше нет, а мы не сдохнем! А если сдохнем - все равно попрем дальше. Поползем! Дохлыми, но доберемся до лодки! И уйдем на Кубу! А вот там можно будет сдохнуть во второй раз. Уже окончательно. Но только там и не раньше!
- Погоди, Эдик-джан. - Я немного даже испугался, таким я Касабяна еще не видел. - Ну хорошо, дойдем. Но ведь в баке лодки - ни грамма горючего. Я все слил, когда сжигал героин.
- Идиот, - буркнул Эдик. - Герой вечерних новостей. Щукин против наркомафии.
- Согласен, - кивнул я. - Идиот. Герой. Все вместе. Только горючего все равно нет. А если б оно и было, то до Кубы не хватило бы. Ты представляешь себе, что такое полтораста миль, а то и все двести в надувной лодке?
- Придется у кого-то позаимствовать. - Эдик, кажется, меня не слушал. - Судя по твоим рассказам, ты у нас теперь большой спец по уводам и угонам. Да в конце концов досками грести будем. Руками!!! Иного пути у нас все равно нет.
- Ладно, пошли, - обреченно махнул я рукой. - Если вернемся первым делом организую всемирное общество ненавистников пешего туризма. Господи, как же мне надоели эти марш-броски!
- Тихо! - вдруг сипло прошептал Эдик. - Слышишь? Я затаил дыхание. До моих ушей донесся какой-то всплеск. Потом еще один. Неужели кто-то плывет по Среднему байту? За нами?
Внезапно в ночной тишине взвыл мотор - я даже пошатнулся. Эдик почему-то полез за пазуху. Что такое - плохо с сердцем?
Следом произошли сразу три события. Из темноты, поднимая бурун белой пены, слегка фосфоресцирующей во мраке, прямо к нашему участку берега вынеслась моторка. Сноп света ударил нам в лица - это люди в лодке включили мощный фонарь. "Щукин?!" - полувопросительно воскликнул мужской голос.
Мама моя! Это же Олав. Его баритон я не спутаю ни за что на свете. Настигли!
- Щукин, - повторяет уже другой голос, женский. Ого, и Мертв здесь. Интересно, их только двое или рядом есть еще кто-то? В третий раз:
- Щукин! - И дальше окрик: - Бросай оружие!
Они что - всерьез? Неужели эта парочка думает, что вот так, вдвоем, без поддержки они могут повязать нас с Эдиком? Бред. Наивно. Непрофессионально. Какая-то здесь зарыта собака. Я мучительно соображаю - какая?
Касабян выхватывает руку из-за пазухи, размахивается, швыряет что-то по направлению к лодке и тут же резко бьет меня ногой под коленки. Я валюсь на землю.
Падая рядом, Эдик шепчет:
- Прижмись. Это итальянская. О-де-восемьдесят два.
Ай да Касабян! Вот это "сердечник"! Он, оказывается, носит за пазухой итальянские ручные гранаты.
Луч фонаря резко дергается вверх, в его свете видно, как чья-то рука перехватывает гранату и отбрасывает ее далеко в сторону. Потом рука широко идет вниз и снова очень быстро оказывается в луче света.
- Мерта! - раздается истошный вопль Олава. Я слышу всплеск, словно кто-то упал в воду, и сразу же - глухой разрыв. До меня доходит: отбросив гранату, Мерта не удержала равновесия и рухнула с лодки. Но почему она не швырнула гранату в нас? Почему - если уж такая ловкая - не вернула Эдику его смертоносный подарок? Загадка. И что с Мертой теперь стало? Не хотел бы я испытать гидродинамический удар.
Эдик, вскочив, несется к воде. Я - следом. Здесь неглубоко всего лишь по пояс. Лодка, в которой лежит невыключенный фонарь, покачивается метрах в десяти. Эта плоскодонка из стекловолокна, оснащенная водометным двигателем, - идеальное средство передвижения по байтам и протокам Андроса. В контрабандистском "бахамаре" она тоже незаменима: немагнитна, не дает засечек на экране локатора.
Заглядываем в плоскодонку. Я уже отказываюсь что-либо понимать. Видимо, Эдик - тоже. На дне, в луже воды, лицом вниз лежит Олав. По рубашке на спине расплывается большое красное пятно. И как это его угораздило? Тела Мерты нигде не видно. Все это очень странно...
Мы с Эдиком вытаскиваем Олава на берег - по-моему, он жив. И тут в метрах в полутораста от нас зажигаются фары автомашины.
- Полундра! В лодку! - давится криком Эдик. Откуда берутся силы не знаю. Я делаю прыжок, подтягиваю к себе лодку, наваливаюсь всем телом, рядом тяжело дышит Эдик... Мотор заводится сразу - кто из нас нащупал кнопку стартера, мы так и не поняли и не поймем никогда.
Плоскодонка мчится по мелководному байту к выходу в открытое море. Повернув голову, я вижу, как неизвестная машина затормаживает у того места, где минуту назад находились мы...
Рассвет мы встречаем далеко в море. Мотор давно молчит заглушили, чтобы дать себе передышку. Мне приходит в голову, что за последний час мы с Эдиком не перемолвились и двумя словами.
- Послушай, откуда у тебя взялась граната? - наконец спрашиваю я.
Эдик кривит рот в слабой улыбке, но не отвечает.
- Как ты думаешь, что стало с Мертой?
Опять молчание.
Я завожу мотор и беру курс строго на юг. Будем идти, пока есть горючее. А там посмотрим... Если повезет... Если чикчарни позволит наткнемся на какое-нибудь судно. Лучше всего, если это будет катер береговой охраны Кубы.
- Ты знаешь, - говорю я Эдику, - а ведь Олава не могло ранить гранатой. Взрыв был подводный, так что разлет осколков практически исключен.
- А его ранило вовсе не осколком, - Эдик впервые подает голос. Эх ты, ноль-ноль-семь... Я думал, это понятно с первого взгляда.
- Да ты что? Чем же его продырявило? - Мне трудно верить своим ушам.
- Пулей, - резко бросает Эдик. - В спине Олава было пулевое отверстие.
Мое горло мгновенно пересыхает. Левая рука начинает сильно дрожать - почему-то одна только левая...
Сориентировавшись по показавшемуся из-за горизонта солнцу, я поворачиваю лодку так, чтобы утренние лучи грели затылок слева. Навигатор из меня никудышный, но держать неизменный курс - пока небо ясное - я, видимо, смогу. Насколько я себе представляю, там, в юго-западном направлении, земля ближе всего...