Дариат подавал Толтону советы, но и ему приходилось все время консультироваться с личностью. За двадцать минут они втроем довели маленький прибор до приемлемого уровня.
Еще пятнадцать минут диагностики (гораздо медленнее, чем раньше), и они узнали, чего можно добиться с помощью нанотехники в этой антагонистической обстановке. Новость была не из приятных. Волокна, вплетающиеся в человеческую плоть, действовали на молекулярном уровне. Можно было с успехом соединить края раны, ввести необходимые дозы лекарства, но удалить отдельные раковые клетки сейчас не представлялось возможным.
- Мы не можем больше тратить на это время, - заявила личность.
Толтон сгорбился над блоком. Дариат помахал перед его лицом рукой: единственный способ привлечь его внимание. Здесь, в парковой зоне, поэт его уже почти не слышал. Дариат подозревал, что его "голос" являлся, по всей видимости, разновидностью слабой телепатии.
- Пора, - сказал Дариат.
Толтон снова нахмурился на ужасную мешанину значков, застилавших дисплей блока.
- Они ее вылечат?
- Нет. Опухоли нельзя убрать, пока обиталище не вернется к прежнему состоянию.
- Ладно. Тогда заканчиваем.
Дариат почувствовал легкую вину, заслышав печаль в голосе Толтона. Разве не трогательно, что уличный поэт проникся таким сочувствием к судьбе женщины, с которой общался всего-то пять минут?
Они миновали полуразвалившиеся дома и вошли в окружившее их кольцо человеческого несчастья. Дариата прожигала ненависть людей, обративших па него внимание. Разъяренные чувства наносили удары по нему - существу, состоявшему ныне, пожалуй, из одной только мысли. Удары эти, каждый в отдельности, были не такими сильными, какими наградили его призраки, по кумулятивный эффект ослаблял его с каждой минутой. Дарнат догадался, что недавнее избиение не прошло для него даром: он стал гораздо слабее и ранимее.
Насмешки и улюлюканье достигли высшей точки, когда к гонению подключилось большинство. Дариат зашатался и застонал от боли.
- Что это? - удивился Толтон.
Дариат покачал головой. Сейчас ему стало по-настоящему страшно. Стоит ему споткнуться и упасть, став жертвой поднявшейся волны, и ему никогда уже больше не подняться. Неистовая толпа будет танцевать на его могиле.
- Ухожу, - простонал он. - Надо уйти.
Заткнул пальцами уши (будто это могло помочь) и, спотыкаясь, опрометью кинулся под тень деревьев.
- Я тебя подожду. Кончишь - приходи ко мне.
Толтон в недоумении посмотрел ему вслед. И ощутил, что ненависть теперь перекинулась на него. Опустив голову, он поспешил туда, где оставил женщину.
Она по-прежнему сидела, прислонясь к дереву. Подняла на него тусклые глаза, полные страха, надежды уже не было. Чувства ее выдавали лишь глаза. Лицо с туго натянутой кожей было абсолютно неподвижно.
- Что там был за шум? - пробормотала она.
- Кажется, поблизости был призрак.
- Они его убили?
- Не знаю. А разве можно убить призрака?
- Святая вода. Надо побрызгать святой водой.
Толтон присел возле нее и тихонько разнял ее руки, сжимавшие края одеяла. В этот раз, когда он снял одеяло, постарался не сморщиться. И было это нелегко. Он наложил медицинские нанопакеты ей на грудь и живот так, как научил его Дариат, и с помощью процессора включил загруженные программы. Нанопакеты слегка зашевелились и стали взаимодействовать с ее кожей.
Она тихонько вздохнула от счастья и облегчения.
- Все будет в порядке, - пообещал он. - Они остановят рак.
Глаза ее закрылись.
- Я вам не верю. Но с вашей стороны было любезно сказать это.
- Я вас не обманывал.
- Святая вода, вот что уничтожит этих ублюдков.
- Я запомню.
Дариат прятался за деревьями. Дух никак не мог успокоиться. Нервно оглядывался по сторонам, ожидая нападения.
- Не бойся, приятель.
Они о тебе и не вспомнят, пока ты не покажешься им на глаза.
- Этого я делать не собираюсь, - проворчал Дариат. - Пойдем, путь неблизкий.
И пошел.
Толтон пожал плечами и последовал за ним.
- Ну как женщина? - спросил Дариат.
- Нервная. Хотела побрызгать тебя святой водой.
- Глупая корова, - фыркнул, развеселившись, Дариат. - Это же для вампиров.
По приказанию Киры ячейки ноль-тау разместили в глубоких подземельях, у основания северной оконечности полипа. Здесь было много туннелей и пещер. Помещения использовались исключительно для астронавтики. Расположенные тут мастерские и заводы поставляли все необходимое для флотилии черноястребов "Магелланик ИТГ". Ничего не скажешь, задумано разумно: и оборудование под рукой, да и Рубра здесь не так опасен, как в звездоскребах.
Узнав от Дариата, где находятся ячейки ноль-тау, Толтон решил воспользоваться джипом. Возле звездоскреба размещалось агентство, выдававшее такие автомобили напрокат. Сейчас машины стояли заброшенные. Джип полз на пешеходной скорости. Останавливался. Снова шел. Прополз еще немного и окончательно остановился.
Поэтому пришлось идти пешком. Несколько раз в течение дня Толтон замечал, что призрак, оглядываясь, изучает оставленную позади тропу. В конце концов Толтон, не выдержав, поинтересовался, что он пытается разглядеть.
- Следы, - ответил толстый призрак.
Толтон решил, что после всех испытаний Дариат приобрел легкую форму паранойи. Когда они спустились в пещеру, свет фонаря стал немного ярче. На машинах, стоявших там, мигали индикаторные лампочки. Спустившись ниже в недра обиталища, увидели, что там горят электролюминесцентные лампы. Пусть не так ярко, как прежде, но, по крайней мере, стабильно.
Толтон выключил фонарик.
- Знаешь, я даже чувствую здесь себя лучше.
Дариат не ответил. Он и сам заметил разницу. Здешняя атмосфера напомнила ему о бесконечных, ярких солнечных днях тридцать лет назад, когда жизнь была божьим благословением. Рубра оказался прав: зловредная потусторонность этого мира полностью себя здесь еще не проявила. Поэтому машины вели себя так, как должно.
Они добрались до ноль-тау. На стенах длинной пещеры размещались когда-то не то машины, не то полки: об этом свидетельствовали маленькие металлические скобы, выступавшие над поверхностью темно-золотистого полипа. Судя по глубоким царапинам, отсюда уходили в спешном порядке. Теперь пещера была пуста, за исключением ряда черных саркофагов, стоявших вдоль стены. Все они были взяты с черноястребов.
- С чего начать? - спросил Толтон.
Процессор в его руках подал сигнал, прежде чем Дариат пустился в мучительный и длительный процесс объяснений.
- Неважно. Начинай с любого.
- Ого! - улыбнулся Толтон. - Ты вернулся.
- Слухи о моей кончине оказались сильно преувеличены.
- Ну, пожалуйста, - сказал Дариат.
- Что с тобой? Мы на правильном пути. Радуйся.
В Дариата потихоньку вливался оптимизм. Он чувствовал себя словно животное, просыпающееся после долгой спячки. Сомнения все же оставались, и он внимательно наблюдал за Толтоном. Тот пошел к ближайшей ячейке. Личность выдала несколько простых команд, и Толтон застучал по клавиатуре.
Крышка отошла в сторону, и Эренц испуганно приподнялась. За миг до этого коварно улыбавшийся китайский офицер обещал ей пытку и одержание. А в следующее мгновение на нее сверху с озабоченным видом смотрел полноватый большеглазый мужчина с давно не бритыми щеками. Кричать она стала, как только двинулась крышка, и сейчас кричала что есть мочи.
- Все в порядке. Успокойся.
Эренц замолчала и глубоко вдохнула.
- Рубра? - мысленный голос, который сопровождал ее с тех пор, как она стала себя осознавать, звучал слегка по-другому.
- Не тревожься. Одержимые ушли. Ты в безопасности.