- Это изумительно, превосходно! - обрадовался Эдуард. - У нас в деревне чудесные песни. Старухи помнят. И молодежь тоже. Надолго к нам?
- На месяц, если все пойдет как надо.
- Спасибо, - сказал Эдуард, - нашей науке, что не забывает об отдаленных поселениях. У нас и сказки бытуют. Или вы сказками не интересуетесь?
- Груз у нас в кузове, - сказал богатырь Вася. - Тесно.
- В тесноте, - назидательно обернулся к нему Эдуард, - но не в обиде. Элле Степановне уступим место в каюте. Товарищи, вы закончили питание?
- В любой момент готовы в море, - не выдержал Андрюша.
Элла Степановна окатила его холодным взглядом, Вениамин толкнул острым локтем, а Эдуард положил на плечо руку и сказал:
- Замечательно. Отличная у нас растет молодежь, смелая, решительная! Ты в какой класс перешел?
- На второй курс, - сказал Андрюша и осторожно двинул плечом. Эдуард руку убрал и посмотрел на электронные часы.
- Сбор на площади, - сказал он. - В семнадцать сорок пять. Успеете, коллеги? Где ваше оборудование? Приборы? Багаж?
- Все здесь, - нежно ответила Элла Степановна. - Только вы без нас не уезжайте, пожалуйста.
Брови Эдуарда поползли вверх, остановились, сломались пополам, лицо стало скорбной, трагической маской.
- Не смейте так думать! - сказал он тихо. - Пошли, Вася.
Богатырь Вася прижал к груди пачки с печеньем и шампанским и повернул к фольклористам неодобрительную спину.
Элла гусыней увела своих юношей обратно к столу, а Пантелеев покинул стойку и, высоко неся пивную кружку, приблизился к ним:
- За здоровье присутствующих здесь дам! И... что бы вы без меня делали?
Тогда Андрюша достал из кармана значок с изображением Карлсона, который живет на крыше, и торжественно приколол к груди Пантелеева. Тот не обиделся, выпятил грудь, чтобы Андрюше было сподручнее прикалывать, и косил глазом, забыв о кружке, из которой лилось на пол пиво.
2
Грузовик из Полуехтовых Ручьев стоял у приземистого коричневого собора, над которым кружились галки. Из-за зеленого борта кузова торчали крышки молочных бидонов. Вениамин подавал снизу вещи, Андрюша забрался внутрь и принимал их, а Элла Степановна вслух считала, чтобы ничего не забыть. В голове Вениамина зрело элегантное решение известной задачи Шлеппентоха с жертвой двух коней, но он отгонял решение и старался дышать редко и глубоко по рецепту йога Рамакришнадэвы.
Подошли Эдуард с Васей. Они тащили за рукоятки еще один бидон. Эдуард издали помахал свободной рукой, радуясь встрече. Вася глядел вдаль. Поставив бидон на асфальт, они перевели дух, и Эдуард спросил:
- Мы вас не заставили ждать?
- Что вы! - возразила Элла Степановна. - Не о чем говорить.
- Замечательно! Через двенадцать минут в путь. Элла Степановна в каюте, а я с молодыми людьми на верхней палубе. Возражений нет?
- Я пошел, - сказал Вася.
- Замечательно. Иди. И возвращайся. Даю тебе четыре минуты.
Эдуард обернулся к Элле и разъяснил:
- Обязательные закупки. Жизнь в отдаленной деревне обрекает нас на выполнение отдельных поручений наших земляков.
- Разумеется, - согласилась Элла Степановна.
- А теперь, - Эдуард потер ладони, - наша насущная задача - поставить бидон в кузов так, чтобы его не опрокинуть. Могу ли я рассчитывать на помощь моих молодых коллег?
Андрюша ринулся к бидону, но Вениамин отстранил его.
- Я сам, - сказал он. Сказал сурово, просто, по-мужски.
Андрюша не стал спорить, он вспомнил, что забыл купить сигареты, и помчался через площадь к магазину - патлы веером, а Эдуард крикнул весело вслед:
- Имеешь три минуты! Море не любит опоздавших!
- Есть, капитан! - ответил на бегу Андрюша.
Эдуард поднял тяжелый бидон, протянул к небу, будто посвящал его в жертву Солнцу, а Вениамин, перегнувшись из кузова, принял груз.
При этом он сильно рванул на себя, подошвы скользнули, Вениамин сел в кузов, крышка бидона отлетела, сам бидон ухнул по мягкому, придавив аспиранта, и на несколько секунд грянуло тяжелое безмолвие неизвестности.
Тишину нарушил стук капель. Темная жидкость, проникнув между досок кузова, выбивала дробь по асфальту, расплываясь в зловещую чернильную лужу.
- Кровь, - прошептала Элла Степановна, - человеческая кровь.
Шепот ее был громок и страшен. Кричали галки.
- Нет, - ответил тоже шепотом Эдуард, - это, наверное, не кровь...
Из кузова донесся удар, потом слабый голос Вениамина:
- Почти ничего не пролилось.
- Ты поврежден? - спросила Элла Степановна, поднявшись на цыпочки, чтобы заглянуть через борт. Эдуард обнял женщину и приподнял.
- Спасибо, - сказала Элла, не оборачиваясь. Все ее внимание было устремлено внутрь кузова.
- Я цел, - сказал Вениамин, закрывая бидон.
Он поднялся. Элла в ужасе запрокинула голову.
Лицо Вениамина было разделено пополам широкой черной вертикальной полосой, которая продолжалась на рубашке и, раздваиваясь, нисходила по брюкам. Руки были черными по локоть.
- Что с тобой, мой мальчик? - Элла Степановна отпрянула, и Эдуард, который продолжал держать ее на весу, был вынужден отступить на два шага.
- Это вытекло из бидона, - сказал Вениамин. - Во всем виноват только я один.
- Вы должны были предупредить, - сказала скорбно Элла Степановна и поняла, что находится в воздухе. - Отпустите меня!
Эдуард подчинился и перевел дух.
- Я хотел вам помочь, - сказал он.
- Надеюсь, - сказала Элла Степановна. - Вениамину надо умыться.
Эдуард хмыкнул.
- Ничего смешного, - сказал Вениамин.
- Я не смеюсь. Но придется потерпеть до реки, - сказал Эдуард. - Километра через два. Это спиртовая тушь. Отмывается, простите, с трудом. Василий весь запас в канцелярском магазине купил.
- Спиртовая тушь? Это еще зачем? - спросила Элла Степановна.
- Пузырьками покупали, - сказал Эдуард. - Целое состояние. Вася будет переживать. Он полы красить хотел.
Вениамин смотрел на свои ладони и страдал. Он был сам себе противен. Разве нормальный человек обливает себя спиртовой тушью из молочных бидонов?
В этот момент с разных концов пустынной раскаленной площади, увязая в асфальте, показались Василий и Андрюша. Андрюша нес блок сигарет, Вася детскую эмалированную ванночку. Вслед за Васей семенил маленький человек в большой кепке. Увидев полосатого Вениамина, человек присел и бросился назад. Василий сбился с шага и на секунду прикрыл ванночкой лицо. Но Андрюша узнал Вениамина почти сразу.
- Не пижонь, Веня! - крикнул он. - Не надо!
Испуганные галки вились над колокольней кирпичного собора.
Вдали показался милиционер и, приставив ладонь козырьком к фуражке, всматривался в фигуру на грузовике.
- Придется, простите, спрятаться, - сказал Эдуард. - Будешь на полу сидеть. Тебе уже все равно, а люди пугаются.
Василий остановился, не доходя до машины, и мрачно спросил:
- Все вылили?
- Самую малость, - сказал Эдуард. - Пузырьков десять.
- На что только мы не идем ради красоты, - сказал Андрюша. - Это сливки?
- Замолчи, - сказала Элла Степановна. - И посмотри, не облил ли Вениамин вещи. Он сейчас в таком состоянии...
Василий, передав Андрюше ванночку, взобрался на подножку, заглянул в кузов и сказал:
- Рублей на пять как минимум.
- Мы заплатим, не беспокойтесь, - сказала Элла Степановна.
- Не надо, - сказал Вениамин, - плачу я.
- Вот и превосходно, замечательно! - веселым голосом воскликнул Эдуард. Свистать всех наверх! Через минуту отдаем концы!
3
У моста через реку Сотьву простояли полчаса. Эдуард Олегович оказался прав. Тушь была спиртовой, качественной, стойкой. Ни мыло, ни песок ее не взяли. Полосы и пятна на Вениамине лишь слегка потускнели.
На дне кузова тушь засохла и блестела.