- Пока вы думаете, - заныл Василий. - Я здесь от холода околею. Я ведь здесь с ночи сижу.
- Миш, дай ты ему бутылку туда, пусть погреется. И пошли веревку другую искать.
Василий сидел в колодце и трясся от холода. Хорошо еще - самогонки дали, может, полегчает. Василий приложился к горлышку, отпил. Интересно, скоро они там? Поскорее бы. Он еще раз глотнул из бутылки, завинтил пробку и посмотрел наверх. Солнце уже далеко отползло от края колодца и смотрело на него теперь сверху вниз, как издевалось. Василий вздрогнул и полез за бутылкой. Сделав пару крупных глотков, он собрался завинтить заветный сосуд, но не успел. Вода перед ним вспенилась, и он увидел приятное девичье личико с зелеными волосами. Вслед за личиком показалась шея, плечи, крупная грудь с зелеными бусинами сосков. Зеленоволоска вылезла из воды по пояс и подмигнула Ваське.
- Ты кто?
- Дай глотнуть из бутыли - скажу, - ухмыльнулась девица.
Василий протянул бутылку, и девка надолго присосалась к горлышку, глаза ее заблестели, улыбка стала шире.
- Русалка я, - протягивая бутылку, сообщила она. - Живу здесь рядом. Услышала возню вашу, дай, думаю, загляну, может, чего надо. Тебе ничего не надо? - голос ее стал масляным, тон явно недвусмысленным, да и глядела она на мужика призывно.
- Ничего мне от тебя не треба, - пробормотал Василий, с затаенной тоской оглядывая пышный бюст с зелеными сосками. - Ты мертвая, холодная и противная.
- Сам ты противный, да я краше всех девок, что в вашей деревне живут. И не мертвая я, живая, можешь проверить. А кто из нас холоднее, еще вопрос, не я же который час в ледяной воде сижу.
- Живая, говоришь? А чо у тебя патлы зеленые?
- А чего у тебя борода рыжая? - отозвалась русалка.
- Ну не знаю...
- Холодная? А ну-ка дай бутылку! - Русалка залудила такую дозу, что у Васьки глаза на лоб полезли. - Сейчас узнаем, кто из нас погорячее, пробормотала русалка и ушла под воду. Через секунду Василий почувствовал чье-то присутствие в своих штанах.
* * *
- Нету веревки! Черт, и как его теперь вытаскивать?
Мишка злился: час, который мы провели, перерывая весь дом в поисках веревки, ничего хорошего нам не дал.
- Не волнуйся, - попытался урезонить я брата.
- Да я и не волнуюсь. Пошли хлопнем, может, мысли лучше потекут.
Я не стал спорить, в конце концов Васька там пьет в колодце, так почему нам здесь нельзя. Мы уселись на кухоньке, хлопнули по стопарю, потом еще, потом Мишка закурил, а я задумался.
- Слушай, а если еще посмотреть?
- Где? - зло сверкнул в меня глазами брат. - Весь дом кверху дном перевернули.
- А здесь? На кухне? Ведь не смотрели.
- А где тут смотреть?
- Да вон хоть в том ящике. Чего в нем?
- А я почем знаю? Тут не я, а Галка хозяйничает.
Я вытянул из-под стола ящик, поковырялся и открыл его. В ящике лежала потрясающая статуэтка. Старичок в метр высотой смотрел пристально, с хитрецой. Я поставил старичка на стол, оглядел с ног до головы тонкую работу неизвестного мастера: миниатюрную фигурку, смешливое старческое лицо, длинную жидкую бороденку. Я постучал статуэтку по лбу - вроде деревянный.
- Это из чего? - спросил я Мишку. - Из дерева?
- Сам ты из дерева! - Старичок пошевелился, разминая конечности, и сел на край стола, свесив ноги. - А я из плоти и крови, вот.
Мы с Мишкой застыли, не сводя глаз со "статуэтки", а дед потупил глазки:
- Ну, чего смотрите? Домовых не видали? - зло спросил он.
- Ты... Вы домовой? - пробормотал мой брат. - Мой собственный домовой? А почему я про тебя не знал ничего?
- А ты интересовался? - ухмыльнулся старикан. - И потом, пока во мне нужды нет, я не показываюсь принципиально.
- А сейчас что, нужда появилась? - заинтересовался я.
- А то, я слыхал, беда у вас, друг в колодезь провалился, а вытащить не могете. Так?
- Так, - нахмурился Мишка.
- Ну а раз так, то айда за мной.
Знаю я, где веревка лежит добрая. Старичок спрыгнул со стола и поковылял к двери.
* * *
Когда мы втроем подошли к колодцу, оттуда доносилось пьяное пение:
Хорошо в деревне летом,
Пристает г... к штиблетам.
Выйдешь в поле, сядешь с... гм, хм...
Далеко тебя видать.
Васька похихикал, смолк, а потом опять запел, но теперь уже тонким пронзительным голосом:
Полюбила парня я,
Оказался без...
На... мне без...
Когда с... до...
- Василь, кончай свои песнопения, - оборвал я пьяного пошляка, кидая в колодец конец веревки. - Держи канат, тягать тебя будем.
- Дер-ик-ржу, - сообщил Васька своим обычным хриплым голосом.
- Тянем, - сообщил я и потянул на себя веревку.
Мишка и мелкий дедок принялись мне помогать.
- Ты как там? - спросил Мишка, когда мы вытянули полтора метра веревки.
- Хорошо-о-о-о! - донеслось из колодца, потом раздался всплеск и сердитое ворчание, из которого я расслышал только "твою мать".
- А ну-ка тяните, - приказал я.
Старик и Мишка быстро выдернули из колодца оборванную веревку.
- "Добрая веревка", - передразнил Мишка старика. - "Знаю, где лежит", тьфу! Да она ж гнилая.
- И на старухе бывает прореха, - поведал домовой. - Ты бы, Мишань, не серчал, а накатил бы граммов эдак сто. Может, и еще про каку веревку вспомню.
- Ну да, - огрызнулся брат. - Накати ему! Нешто я добро на такого пня замшелого переводить буду? Фигушки, не дождетеся от меня.
Старик запыхтел и обиженно отвернулся, Мишка открыл рот, собираясь послать его куда подальше, а я так и не решил, чью сторону принять. Назревала ссора, но тут случилось непредвиденное. На сей раз с открытыми ртами оказались не только мы с братом, но и старикан. Прямо перед нами на двор садилось металлическое летающее блюдо. А может быть, и тарелка, не знаю, как теперь это обозвать. Не долетев до земли двух метров, блестящий диск застыл. В цельной структуре диска появилась трещинка, вниз спустилась лесенка эскалатора, и на утоптанный пыльный двор ступила зеленая нога. Чучело (а как иначе обозвать эту дрянь?) спустилось на землю и застрекотало так, будто говорила машина:
- Жители Земли, я, Гомункул Эхтипентропский, рад приветствовать вас. Прознав про вашу беду, наш Межгалактический Союз по устранению экстремальных ситуаций послал меня к вам на выручку. Чем я могу быть полезен братьям по разуму?
- Ты его видишь? - спросил меня брат.
- Да вроде, - выдавил я ошалело.
- И я вижу, - в голосе Мишки появилась дрожь. - Все, братишка, допились до чертей.
- Надеюсь, вы извините, что встреваю в вашу беседу, но я его тоже вижу, - прошамкал метровый старик.
- И что? - огрызнулся Мишка.
- А то, что я не пил ни капли, - начал закипать домовой.
- Ладно, мужики, - остановил я разгорающуюся склоку. - Тут разобраться надо.
Я прошел через двор, приглядываясь к зеленому существу. Оно было не выше домового, с большой головой, локаторами вместо ушей и канцелярской кнопкой вместо носа. Щуплое тело пришельца обтягивал блестящий скафандр. Я остановился в метре от трапа и церемонно поклонился. (А как иначе? Я ж никогда с пришельцами не общался, кто знает, как себя с ними вести.)
- Приветствую тебя, Гомункул Этилпропилтропский! - провозгласил я.
- Эхтипентропский, - миролюбиво поправил пришелец.
- Приветствую, - повторил я, пропуская его имя. - Ты прав, сын далекой планеты, нам нужна помощь. Мой друг Василий Разумный пал ночью вон в ту скважину, что дает нам воду. Мы не в силах вытащить его, помоги нам, внеземной друг.
- Хорошо, - заулыбался зеленый человечек. - Можно взглянуть?
Я кивнул, и Гомункул прошел к колодцу.
- Да их там двое! - удивленно распахнул глаза инопланетянин.
- Как двое?
- То есть как?
- Сейчас посмотрим, - сообщил инопланетянин и достал из кармана маленький приборчик.