Пифия - Резник Майкл (Майк) Даймонд 44 стр.


– Не следует доверять никому, кроме себя. Я завтра же сменю имя.

– Однако удовлетворите мое любопытство: как вас зовут? – поинтересовалась дама.

– Чендлер.

– Это вас некоторые люди называют Свистуном?

– Да, случается.

Она кивнула каким‑то своим мыслям.

– Я так и думала, что это именно вы. Как видите, ваша слава идет впереди вас, мистер Чендлер.

– Похоже, так же, как и мое теперешнее имя, – ответил он сухо.

– Никаких проблем, – заверила его женщина. – Еще до того, как вы выйдите отсюда, у вас будут новые документы. – Она помолчала, а затем жестом пригласила его сесть на стул напротив стола. – Прошу вас, присаживайтесь. – Он опустился на стул. – Могу я предложить вам что‑нибудь выпить?

– Нет, благодарю.

– А что‑нибудь бодрящее, может, что‑нибудь обостряющее восприятие? – Он покачал головой.

Женщина пожала плечами.

– Как хотите. – Она поднялась, прошла через комнату к шкафчику, достала оттуда пару маленьких круглых таблеток и проглотила их. Несколько секунд она стояла неподвижно, ожидая эффекта, затем вздохнула, вернулась и опустилась напротив Чендлера.

– Напишите имя, которое бы вам хотелось использовать, чтобы не возникло ошибки. К тому же в любом случае мне понадобится ваша подпись на идентификационных документах.

– У вас найдется листок бумаги? – спросил Чендлер, доставая из кармана ручку.

Она открыла верхний ящик стола и подала ему лист прекрасной бумаги с монограммой.

– Пожалуйста, – сказал Чендлер. – Пусть будет так. Она взяла у него лист, несколько секунд смотрела на написанное, изучая подпись, а затем прочитала вслух: – Жулио Жоан Жавер? Чендлер улыбнулся:

– Это настолько неблагозвучно, что никому и в голову не придет, будто имя вымышленное. Такое имя может придумать только любящая мать с ужасным вкусом.

Она пожала плечами.

– Ну хорошо. К завтрашнему утру вы станете Жавером. – Она секунду помолчала. – Я буду так называть вас прямо с этой минуты. Мне бы не хотелось привыкнуть называть вас Свистуном или Чендлером, а потом нечаянно проговориться в самый неподходящий момент.

– А как мне называть вас? – поинтересовался Чендлер.

– Мое профессиональное прозвище – Нефритовая Королева. Вы можете называть меня просто Нефрит.

– Как я предполагаю, вы – хозяйка этого заведения?

– Я владею всеми зданиями и заведениями в ближайших двух кварталах, – откровенно ответила она.

– Это производит впечатление, – сказал Чендлер.

– Еще бы.

– И каковы ваши связи с лордом Люцифером?

– Раз он прислал вас ко мне, не имеет смысла что‑либо скрывать от вас, – ответила она. – Полагаю, можно сказать, что на Порт Марракеше он играет ту же роль, что я здесь. Каждый, из нас строит свою империю на глупости, доверчивости и жадности. – Она задумчиво помолчала. – Его сфера влияния не распространяется на Порт Маракайбо, а моя – на Порт Марракеш, но, – добавила она, – каждый из нас хотел бы обосноваться и на Аде, и потому в наших интересах помочь вам, чем можем.

– Хорошо, – сказал Чендлер. – Мне понадобится вся помощь, какую только кто‑нибудь мне сможет оказать.

– Из того, что я слышала, вам много чего понадобится, – сказала Нефрит. – Кто‑нибудь еще знает, что вы здесь?

– Только мой шофер, человек по имени Джин.

Но он остался на Порт Марракеше, под бдительным наблюдением Лорда Люцифера.

– У вас есть какие‑нибудь причины не доверять ему? – спросила она.

– Нет.

– Тогда почему?..

– Просто я вообще от природы не слишком доверчив. Она одобрительно кивнула.

– Думаю, это намного продлит вам жизнь. – Она помолчала и добавила: – А вы уверены, что, кроме него и лорда Люцифера, о вашем пребывании здесь действительно никто не знает?

– Кроме вас.

– Сколько вы собираетесь здесь пробыть?

– Я еще в точности не знаю. Вероятно, месяц, если повезет, то намного меньше.

– Ну, если вы хотите, чтобы я вам помогала, то не лучше ли вам рассказать мне, чем вы собираетесь заняться на Порт Маракайбо?

– По‑моему, вам лучше об этом ничего не знать, – предположил он. – Если я скажу вам, то вы окажетесь уязвимой для юстиции.

– Мистер Жавер, – укоризненно произнесла Нефрит, – из моих рук кормится половина чиновников на этом спутнике, и еще половина получает от меня приличные деньги. И если вы хотите, чтобы я вам действительно помогла, вам придется рассказать, чем вы намерены здесь заняться. Иначе мы просто не сумеем ничего сделать.

Какую‑то секунду Чендлер молчал, обдумывая это, потом коротко кивнул.

– Хорошо, – ответил он. – Я прибыл на Порт Маракайбо, чтобы убивать голубых дьяволов.

– Если вы так ненавидите голубых дьяволов, то их хватает и на Порт Марракеше.

– Но те дьяволы меня совершенно не интересуют, – пояснил Чендлер.

– Ну хорошо, допустим. – Она кивнула. – Но почему вам обязательно надо убивать именно здешних голубых дьяволов?

– Я надеюсь на ответную реакцию.

– Не понимаю. – Нефрит покачала головой. – Какого рода ответную реакцию? Ненависть? Страх? Панику?

– Все вместе.

– Но это не ответ. Почему для вас так важно, чтобы голубые дьяволы на Порт Маракайбо испытывали страх и панику?

– Потому что, если это случится, я надеюсь, они примут ответные меры и постараются меня остановить.

Она внимательно посмотрела на него.

– Вы думаете, они привезут сюда Пифию, чтобы она вас выследила и помогла от вас избавиться?

– Именно.

– Это не самая лучшая ваша идея, – сказала Нефрит после паузы. – Предполагается, что она фактически неуязвима. Как же вы намерены убить ее?

– Она куда более ценна живая, чем мертвая, – заметил Чендлер. – Нет такого правительства в Галактике, нет такого военного ведомства, которые бы душу не прозакладывали, лишь бы заполучить ее. В конце концов как можно проиграть выборы или войну, если она на вашей стороне и говорит вам, что делать дальше. – Чендлер помолчал. – Службы Безопасности Республики гоняются за ней вот уже шестнадцать лет. Меня наняли, чтобы я вывез ее с планеты и убил только в крайнем случае, если вдруг не найдется другого выхода.

– И вы полагаете, что если убьете достаточное количество голубых дьяволов, то она обязательно прилетит на Порт Маракайбо?

– Такая возможность не исключена. Однако такой ответ не убедил Нефрит.

– А почему, собственно, она должна это делать?

– Потому, что она единственная, кто может меня остановить, и в конце концов дьяволам надоест погибать от руки убийцы.

– Я хочу сказать, почему вы думаете, что ради голубых дьяволов она согласится покинуть Ад, где даже Космический Флот не рискует на нее напасть?

– Потому что у меня есть причины полагать, что она сама желает выбраться с Ада, что ее там удерживают против ее воли.

Назад Дальше