- Заткнись, Кармайкл, - сказала Мёрфи. - Что заставляет тебя утверждать так, Гарри?
Я встал и провел по лицу руками.
- То, как действует магия. Каждый раз, когда ты хочешь совершить что-либо с ее помощью, это должно идти из глубины тебя. Чародею необходимо сфокусироваться на том, что он хочет сделать, визуализировать это, поверить в это, иначе ничего не выйдет. Ты не можешь заставить что-то произойти, если этого нет в тебе. Убийца мог бы прикончить их обоих и сделать так, чтобы это выглядело несчастным случаем, но она сделала это именно так. Чтобы проделать это подобным образом, убийца должен иметь глубоко личные причины желать их смерти. Возможно, это месть. Не исключено, что вам нужно искать любовницу или супруга.
- Ну, и еще то, как они умерли - в разгар секса. Это не случайное совпадение. Эмоции играют роль русла для магии - тропы, которую можно использовать, чтобы добраться до тебя. Она выбрала время, когда они были вместе и до предела заряжены желанием. У нее имелись образцы, чтобы использовать их для фокусировки, и она заранее все рассчитала. С незнакомыми людьми такого не проделаешь.
- Барахло, - буркнул Кармайкл, но на этот раз это прозвучало скорее как абстрактное ругательство, не нацеленное конкретно на меня.
Мёрфи недовольно смотрела на меня.
- Ты все продолжаешь говорить "она". С чего, черт подери, ты так в этом уверен?
Я махнул рукой в сторону спальни.
- Потому, что ничего, хотя бы отдаленно напоминающего эту гадость, не добиться, если ты не ненавидишь жертву. Сильно ненавидишь, - ответил я. Женщины по части ненависти дадут сто очков вперед любому мужчине. Они умеют лучше фокусировать ее, лучше излучать. Черт, да ведь ведьмы куда злобнее колдунов. В общем, мне это сильно напоминает женскую месть.
- Но это мог совершить и мужчина, - не сдавалась Мёрфи.
- Ну... - замялся я.
- Боже, Дрезден, ты настоящая свинья. Шовинист.
Неужели такое могла совершить только женщина?
- Ну... нет. Вряд ли.
- Вряд ли? - ухмыльнулся Кармайкл. - Тоже мне, эксперт.
Я хмуро посмотрел на них обоих.
- Знаешь, Мёрф, мне как-то не приходилось изучать того, что нужно для того, чтобы взорвать чье-нибудь сердце. Можешь не сомневаться, как только мне предоставится такая возможность, я дам тебе знать.
- Когда ты сможешь сказать мне что-нибудь еще? - спросила Мёрфи.
- Не знаю, - я поднял руку, предупреждая следующий вопрос. - С этими штуками никогда не знаешь наверняка, Мёрф. Такие номера не проходят. Я даже не знаю, смогу ли я вообще сделать что-нибудь, не говоря уже о том, сколько времени на это потребуется.
- За пятьдесят баксов в час я бы не советовал вам слишком тянуть с этим, - прорычал Кармайкл. Мёрфи покосилась на него. Она не то, чтобы соглашалась с ним, но и не укоротила ему язык.
Я воспользовался этой возможностью, чтобы перевести дух и успокоиться. Потом снова посмотрел на них.
- О'кей, - вздохнул я. - кто они такие? Жертвы?
- Вам это знать не обязательно, - буркнул Кармайкл.
- Рон, - вмешалась Мёрфи. - Я бы не отказалась сейчас от кофе.
Кармайкл повернулся к ней.
- Ну, давай, Мёрф. Этот парень тебя за нос водит. Ведь не думаешь же ты, что он в состоянии сказать хоть что-нибудь, заслуживающего внимания, нет же?
Мёрфи смерила потное, раскрасневшееся лицо своего напарника ледяным взглядом, способным пошатнуть мужика даже на шесть дюймов выше ее самой.
- Без сливок, два куска сахара.
- Чтоб вас, - сказал Кармайкл. Он злобно покосился на меня (избегая, правда, при этом встречаться со мной взглядом), сунул руки в карманы брюк и вышел из номера.
Неслышно ступая, Мёрфи проследовала за ним до двери и закрыла ее.
В гостиной сразу же сделалось темнее и теснее; ухмыляющийся призрак давешней шелковой близости витал в запахе крови и памяти о двух мертвых телах в соседней комнате.
- Женщину звали Дженнифер Стентон. Она работала на "Бархатный Салон".
Я присвистнул. "Бархатным Салоном" называлась дорогая служба эскортных услуг, которой заправляла женщина по имени Бьянка. На службе у нее состояла стая красивых, обаятельных и весьма сообразительных девиц, которыми она снабжала самых богатых местных мужчин по таксе в несколько сотен долларов в час. Бьянка торговала таким женским обществом, какое большинство мужчин видит только по телевизору и в кино. Еще я знал, что в Небывальщине она является весьма и весьма влиятельной вампиршей. В общем, она обладала Властью с большой буквы "Б".
Прежде я уже пытался объяснять Мёрфи концепцию Небывальщины. Она так и не поняла ее до конца, но все же усвоила, что Бьянка в некотором роде вампирша, периодически сражающаяся за территорию. Мы оба прекрасно понимали, что, если в дело вовлечена одна из Бьянкиных девиц, без нее самой здесь тоже не обошлось.
Мёрфи не стала ходить вокруг да около.
- Это может быть одной из Бьянкиных разборок?
- Нет, - сказал я. - Если только она не повздорила с человеком-колдуном. Вампир, даже вампир-колдун ни за что не устроит ничего подобного за пределами Небывальщины.
- Но она могла конфликтовать с человеком-колдуном?
- Не исключено. Но на нее это не похоже. Она не так глупа, - я не стал говорить Мёрфи о том, что стараниями Белого Совета вампирам, trifled со смертными магами, не удается прожить достаточно долго, чтобы успеть проболтаться об этом. Я вообще не рассказываю обычным людям о существовании Белого Совета. Еще не время. - И потом, - добавил я, - если кто-то хотел навредить Бьянке, напав на ее девиц, ему стоило бы укокошить девушку, оставив клиента целым и невредимым, чтобы тот разболтал об этом всему свету. Это нанесло бы куда больший ущерб ее бизнесу.
- Гм, - только и сказала Мёрфи. Я не убедил ее, но она записала все мои соображения.
- Кто был мужчина? - спросил я.
Пару секунд Мёрфи молча смотрела на меня.
- Томми Томм, - сказала она, наконец, ровным голосом.
Я удивленно посмотрел на нее: имя мне ничего не говорило.
- Томми Томм, - повторила она. - Телохранитель Джонни Марконе.
Теперь во всем этом забрезжил какой-то смысл. "Джентльмен" Джонни Марконе оказался царем горы после того, как семья Варгасси сошла на нет в результате внутренних междоусобиц. Департамент Полиции видел в Марконе блаженную передышку после долгих лет безжалостной борьбы и кровавых поединков с Варгасси. Джентльмен Джонни не позволял у себя в организации никаких эксцессов и очень не любил, чтобы в городе орудовали независимые одиночки. Карманники, медвежатники и наркодилеры, не входившие в его команду, или каким-то образом меняли свои убеждения и пристраивались к нему под крылышко, или просто исчезали, и больше о них никто ничего не слышал.
Марконе оказывал на преступность цивилизующее воздействие - и там, куда он дотягивался, масштабы ее заметно возрастали. Как чертовски проницательный бизнесмен он содержал целую армию адвокатов, ограждавших его от закона баррикадами свидетелей, бумаг и магнитофонных записей. Копы никогда не высказывали этого вслух, но порой казалось, что им почти неохота преследовать его. В конце концов, Марконе был куда лучше единственной альтернативы - анархии в преступном мире.
- Помнится, мне говорили, что у него был заклинатель, - сказал я. Похоже, он больше не пользуется его услугами.
Мёрфи передернула плечами.
- Похоже, так.
- И что ты собираешься делать дальше?
- Я думаю, проработать версию с парикмахером. Побеседую, конечно, с Бьянкой и Марконе, но заранее знаю, что они мне скажут, - она захлопнула блокнот и раздраженно тряхнула головой.
Некоторое время я молча смотрел на нее. Вид у нее был усталый.