— Мне искренне жаль, но тем не менее мы продолжим борьбу. Слишком поздно отступать. Если Республику беспокоят права горняков или здоровье и жизнь больных, то она может в любой момент прекратить забастовку.
— Я повторяю, мы не поддадимся на ваши угрозы.
— Что ж, подождем, — безразлично откликнулся Коулмен. — Время на нашей стороне. Даже вы со всеми ресурсами Республики не сможете предотвратить взрыв возмущения. Если бы вы в самом начале обратились к общественности, то, может быть, вам и удалось бы вызвать сочувствие. Но теперь поздно, горняки пяти планет погибли, а из военных не пострадал никто. Как вы думаете, на чьей стороне будет общественное мнение?
— Что может помешать нам осадить каждую горняцкую планету, а затем, когда горняки подорвут себя, высадиться и снова начать добычу?
— Мы используем бомбы, сильно загрязняющие окружающую среду, — спокойно ответил Коулмен. — Пройдут годы, прежде чем там можно будет снова приступить к разработкам полезных ископаемых. Думаете, экономика Республики выдержит такой удар?
Секретарь закрыл глаза и на минуту погрузился в свои мысли. Затем он взглянул на своих адъютантов.
— Пожалуйста, оставьте меня наедине с мистером Коулменом.
Когда за помощниками закрылась дверь, Секретарь жестом пригласил Коулмена садиться.
— Допустим, мы согласимся на ваши экономические требования. Вы обещаете снять свое условие о большем политическом представительстве?
Коулмен отрицательно покачал головой.
— Нет. Рано или поздно вы согласитесь на все, так зачем нам уступать сейчас? Погибло слишком много людей, чтобы торговаться.
— Зачем вы все это затеяли?
— Ради справедливости.
— Я имею в виду личную выгоду.
— Я получаю четверть миллиона кредиток в год и девяносто процентов денег отдаю на нашу медицинскую программу, — с достоинством ответил Коулмен.
— Никогда не умел обращаться с праведными фанатиками, — вздохнул Секретарь. Он вытащил из ящика стола папку с требованиями горняков, извлек из кармана печать, аккуратно поставил ее на все бумаги и подписался.
Почти на тысяче разбросанных по всей Галактике планет праздновали победу. В том числе и на Гамме Зайца IX. Виски текло рекой, и в эту последнюю ночь бездействия здесь безраздельно царило счастье.
— Эй! — крикнул кто‑то. — Пусть Ферди тоже выпьет с нами! У него такие же права, как и у нас!
Безмолвный Фердинанд был вполне согласен. У маслят отсутствовали слуховые отверстия, но в их распоряжении имелись иные способы, восприятия, и Ферди жадно впитывал информацию. В закрытом помещении он чувствовал себя не слишком уютно, кислород щипал глаза, а уж виски и вовсе пришлось ему не по вкусу. Но люди масленку нравились, эти существа были довольно приятны в общении, и он охотно убивал нельсонов в обмен на магний.
Завтра утром, решил Фердинанд, будет самое время предъявить людям свои собственные требования.
«Человек. История двенадцати тысячелетий»
Являясь изначально чистой наукой, психология вскоре превратилась в еще один инструмент политики захватов, которую исповедовал Человек.
С помощью психологии он отыскивал бреши в психической защите враждебных существ, расчищая тем самым путь к победе. Тем не менее в годы своего становления (100 — 600 годы г.э.) психология изучала иные расы с чисто научными целями. В этот период ученые с блеском поставили и решили немало проблем. Впоследствии методика, созданная Человеком, была воспринята…
«Происхождение и история разумных рас», т.7
Консуэла Орта, изобразив на лице доброжелательную улыбку, открыла дверь, вошла внутрь и огляделась. Сумасброд сидел в углу комнаты и жевал свой хвост.
— Доброе утро, — сказала она.
Сумасброд зарычал и начал остервенело биться головой о стену, обитую мягким материалом.
— Пить хочешь? — спросила Консуэла, ставя миску с водой на пол.
Сумасброд издал звук, весьма напоминавший истеричный хохот, и, опять вцепившись в свой хвост, повалился на спину, задрав ноги кверху.
Консуэла, минут пять понаблюдав за ним, вздохнула и направилась к двери.
— Доброе утро, — внезапно проскрипело у нее за спиной.
— Доброе утро, — не замедлила откликнуться она. Сумасброд вскочил на ноги и бодрой рысью дважды обежал комнату. Перевернув миску, он остановился и начал лакать разлившуюся воду.
Консуэла, понаблюдав за ним еще с минуту, тихо открыла дверь, вышла в коридор и присоединилась к человечку, наблюдавшему за сумасбродом сквозь полупрозрачную зеркальную стену.
— Этот еще более безумен, не так ли? — спросил человек.
— Да, сумасброды вполне оправдывают данное им имя, — согласилась Консуэла и двинулась в сторону буфета.
— Замечательные существа! — с энтузиазмом воскликнул человек. — Просто замечательные! Порой мне кажется, что я выбрал не ту профессию.
— А чем вы занимаетесь, мистер Танаока? — вежливо поинтересовалась Консуэла. — Меня попросили показать вам лабораторию, но ничего не объяснили.
— Как раз к этому я и хочу перейти, мисс Орта, — улыбнулся маленький Танаока, сияя белозубой улыбкой на смуглом лице.
— Миссис Орта, — поправила она.
— Простите. Но вернемся к сумасбродам. Как вы думаете, они разумны?
— Это очень скользкий вопрос. — Она улыбнулась. — Я знала немало людей, на мой взгляд, начисто лишенных каких‑либо зачатков разума. Что же касается сумасбродов, то мой ответ — да. Никакая неразумная форма жизни не смогла бы выдать столько разнообразных реакций на один и тот же раздражитель; не способные к творческому мышлению существа реагируют всегда одинаково, действуют по шаблону. Здесь же все иначе. Вчера, например, сумасброд послушно выпил воду, важно пожал мне руку, после чего попытался забраться на потолок.
— Но, может, сегодня он просто не хотел пить, — возразил Танаока.
— Насколько я изучила его поведение, то он с равной вероятностью мог не хотеть пить вчера и умирать от жажды сегодня. Нет, чем больше я думаю об этих существах, тем больше убеждаюсь в том, что они обладают разумом. Возможно, неуравновешенным, но все‑таки разумом. Нужно лишь попытаться извлечь хоть какой‑нибудь смысл из их действий. — Она невесело рассмеялась.
— Мне говорили, что если кто и способен понять сумасбродов, так это именно вы, — сказал Танаока. — Вам ведь в тридцати пяти случаях из ста удается установить контакт с чужаками. Более чем в два раза чаще среднего!
— Наверное, таков уж мой удел — стать приемной матерью для обитателей Галактики, — ответила Консуэла, помолчала, затем повернулась к своему собеседнику. — Но откуда вы все это знаете?
— Я сказал вашему начальству, что мне нужен самый лучший специалист в области психологии чужаков.