Вношу в мат. модель фактор, дискредитирующий их политику. И одновременно - эхо этого фактора - реалистам. Играю с весами коэффициентов. Поздно… Волна недовольства нарастает слишком медленно. На день выборов по любому из вариантов перевес у стабилистов. А две недели спустя… Люди поймут, что голосовали не за ту партию. И - вплоть до погромов.
-Что у тебя? - интересуется Ларма.
-Только хуже будет.
-У меня то же самое. Видишь, как просто. Не надо мучаться, совесть рвать.
-Все это как-то неправильно.
-Не пытайся изменить то, что изменить не в силах.
-Мудрая ты!.. Блин.
Минут пять стоим обнявшись, прижавшись лбами.
Иду домой. Пешком. Успокоиться надо. Сонька ругаться будет, сегодня ведь моя очередь готовить ужин. Ужин… Какая простая, банальная вещь. Судебная реформа и ужин.
Чтоб уравнять масштабы, размышляю о глобальных неприятностях. По сравнению с которыми и ужин, и реформа - одного поля ягоды.
Дело в том, что самцы определяют направление развития вида. Они - разменная монета и полигон эволюции. Самки - стабильность, самцы изменчивость. На них природа отрабатывает варианты. Разброс параметров у самцов намного выше, чем у самок. Чтоб узнать, куда идет вид, нужно взять среднестатистическую самку и посмотреть, в какую сторону отличается от нее самец. Исключить из результата половой диморфизм. Это и будет направление развития вида.
Чем человеческие самцы отличаются от самок. Самки разумны, самцы - нет. Спрашивается - куда идет вид? По сравнению с этой трагедией что там ужин и какая-то реформа?
Разумеется, эта информация не для учебников и не для печати. В нашем отделе много такой. Потому-то Сонька дразнит меня пессимистом и вечно коллеблющейся интеллигенцией.
Я уверена, что раньше разумные самцы были. Но самоуничтожились. Биологическая функция самца - защита самки и детенышей. Он должен быть агрессивным по самой своей природе. Разум дал самцам ложное чувство собственной силы и защищенности. Это и погубило разумных самцов. Биологическая задача самок - убегать и прятать детенышей. Здесь разум только на пользу. Но направление развития по-прежнему определяют самцы. На крутом повороте развития нас случайно занесло в разумность. Но скоро оттуда вынесет. Не так, так иначе. Не вымрем, так одичаем.
А Сонька ругаться будет. И правильно. Ужин важнее. Так мой живот говорит.
Чем ближе к выборам, тем больше демонстраций и митингов. Вчера толпа начала бить стекла на нашей улице. Недавно в институте ввели ночные дежурства. Составили график. Не так уж часто получается - раз в два месяца. Соньке легче. У них в больнице ночные дежурства всегда были. И вивария в больнице нет. При проверке половину дежурных обнаружили в комнатах релаксации вивария с самцами. Все получили грандиозный разнос - и правые и виноватые.
Сонька бросила попытки обучить звереныша языку. Девять из десяти матерей пытаются научить мальчика говорить. Это после первых родов. И четыре из пяти - после вторых. Статистика. Результат - десяток-полтора заученных фраз, применяемых к месту и не к месту. То есть, приблизительно на уровне попугаев.
Стабилисты победили на выборах, но в городе становится все тревожнее. Первый указ нового правительства - «О временном запрещении демонстраций, митингов и публичных выступлений на улицах и площадях». В парках митинговать пока можно. По ночам улицы патрулируют милицейские машины со включенными мигалками. Тревожные блики бегают по потолку.
Институт лихорадит. Из бухгалтерии доходят тревожные слухи о сокращениях.
Из бухгалтерии доходят тревожные слухи о сокращениях. Стабилисты собираются прекратить финансирование некоторых направлений. Никто не знает, каких, и все на взводе. Страшное дело - неуверенность в завтрашнем дне.
Не люблю я такой город. И вообще, хочу в деревню. Я родилась там. У меня был брат-близнец. Анализы давали двойственный результат, и мама не решилась на аборт. Я любила брата, играла с ним, пыталась научить говорить. А когда нам исполнилось шесть, он погиб. Расшалился, побежал за самосвалом и попал под заднее колесо. У меня на глазах. С тех пор я боюсь самцов и боюсь за самцов. Боюсь привязаться к самцу. С ним в городе может случиться все, что угодно.
Институт стоит на ушах. Неожиданно нагрянули высокие гости. Сама генеральный секретарь совета со свитой. Ларма отсыпается после ночного дежурства, а я так устала от всего, что даже не волнуюсь. Абсолютно. Даже когда высокие шишки заполняют мою комнату. Генсек что-то говорит шефу, та уводит экскурсантов, а мы остаемся с глазу на глаз.
-Хотите кофе? - спрашиваю я генсека. - Растворимый, без сахара. Сахар кончился.
-Хочу, - неожиданно соглашается она. Готовлю кофе, разворачиваю пакет с бутербродами.
-Тони… Можно, я вас так буду называть? Вы поддерживаете нашу партию?
-Нет. Партию стабилистов я не поддерживаю.
-Но вы нам не враг?
Задумываюсь на целую минуту. Враг… Враг - это как-то… слишком серьезно. Это когда зубами в горло.
-Наверно, нет. Я голосовала за реалистов, хотя шансов у них не было. А вас, стабилистов, я просто боюсь. Вы слишком долго сидели в оппозиции, теперь дорвались до власти, и начнете с ошибок. Вас будет кидать из крайности в крайность, вас будет заносить как машину на льду. Очень скоро вы потеряете популярность и наверняка проиграете следующие выборы. Простите, что я говорю неприятные вещи, это профессиональное.
-Нет, это как раз хорошо. Лести я наслушалась. Тони, вы получили очень опасный для нас документ и не опубликовали его. Почему?
-Потому что стало бы еще хуже. Смотрите! - вывожу на экран таблицы и графики. - Видите, насколько возрос бы индекс недовольства? Начались бы погромы, битье стекол…
-Уже бьют.
-Значит, начали бы стрелять! - рявкаю я и с тайным злорадством наблюдаю, как вытягивается лицо генсека. У стабилистов отличный отдел аналитики, но прогностических моделей социальных процессов нет. Это закрытая разработка нашего института.
-Да, поздравьте тактический отдел за идею подсунуть мне командировку в питомник. Это была великолепная импровизация.
-Но вы догадались и перепоручили дело Ларме.
-Вы сейчас пьете кофе в аналитическом отделе. Это мозг института, - улыбаюсь я, играя непонятно кого. И вдруг понимаю, что генсек приняла меня за начальника отдела. На двери фамилии нет, только должность, а в кабинете я одна.
-Вам не нравится наша программа, наша партия, но из высших соображений вы не стали совать палки в колеса, - заключает генсек. - Я предлагаю вам возглавить аналитический сектор нового правительства.
Ух ты… Чур меня, чур!
-Я пока не собираюсь менять место работы. И мне не нравится ваше резко отрицательное отношение к прогрессу и науке.
-Реалисты выбрали прогресс. Нам приходится играть на его недостатках. Это политика, Тони, ничего больше. И будем честны: нельзя гнать прогресс как лошадь на скачках. Иногда нужно остановиться и оглядеться - а туда ли мы скачем? В общем, если надумаете - место за вами.