«И ты еще спрашиваешь? — послышалось в ответ. — Подумай-ка, какие страдания ты причинил невинным жертвам?» Я промолчал, поскольку говорить мне было нечего. И некто ушел. Это было мое последнее общение с живыми.
— И кто бы это мог быть?
— Не знаю. И не думал об этом.
— Если хочешь, я расскажу, что случилось со мной. Но это долгая история, а тебе сейчас, наверное, лучше отдохнуть.
— Я и так только и делал, что отдыхал, и уже сыт этим отдыхом по горло.
— Может быть, ты голоден? У меня с собой есть сухой паек.
— Я не голоден, но съел бы что-нибудь и кроме бесконечной овсянки.
Глауен вытащил пакет с твердокопченой колбасой, бисквитами и сыром.
— Ну, а теперь я расскажу тебе то, что произошло после того, как мы с Кирди Вуком уехали со Станции.
Глауен говорил около получаса и закончил свой рассказ описанием письма Флоресте.
— Я не удивлюсь, если призрак, который с тобой разговаривал, была сама Смонни.
— Может, и так. Голос был весьма странный.
Снова пошел дождь, и его первые барабанные капли скоро сменились оглушающими потоками. Каткар выглянул в дверь.
— Гроза надвигается и очень плохая гроза.
Шард невесело усмехнулся.
— Хорошо сидеть не в дыре. Порой ее заливало до бедер.
— Сколько здесь таких собачьих дыр? — повернулся к Каткару Глауен.
— Три. До сего дня была занята только одна, но в полдень привели второго несчастного.
— Вы носили ему еду — кто он?
Каткар неопределенно махнул рукой.
— Я не обращаю на такие вещи вниманья. Чтобы спасти свою шкуру, мне нужно было лишь слепо выполнять приказания, не больше.
— Но что-то вы должны были бы заметить!
— Да, я видел пленника, — как-то нерешительно ответил Каткар.
— И что дальше? Вы узнали его? Услышали имя?
На самом деле они произносили его имя еще в кухне и хохотали при этом, словно произносили какую-нибудь отличную шутку.
— И каково же это имя?
— Чилк.
— Что?! Чилк в собачьей дыре?!
— Именно так.
Глауен подошел к двери и глянул, но из-за стены дождя видимость была совсем никудышная — можно было разглядеть лишь лампы на изгороди. Он подумал о Бодвине Вуке и его осторожных планах, быстро просчитал степень риска, пытаясь уравновесить ее остатками сдающегося под напором эмоций разума, но… дело требовало слишком решительных действий.
— Краулер ждет внизу за холмом, за первой лощиной. — Он сунул одну из винтовок Шарду. — Прямо за пламенным деревом. Дальше вниз, прямо вниз к реке — там найдете флаер. Это на случай, если я не вернусь.
Шард молча взял оружие.
— Пошли, — махнул Глауен Каткару.
Но тот отпрянул в ужасе и почти крикнул
— Нельзя испытывать удачу дважды! Разве не так?! Мы заслужили жизнь, а не смерть. Собачья дыра во второй раз непременно захлопнется, и захлопнется уже за нами!
— Пошли! — Глауен, не оборачиваясь, стал спускаться по лестнице.
— Подожди! Посмотри сначала, где твари! — крикнул ему в спину Каткар.
— Дождь идет сплошной стеной, я ничего не вижу. А, значит, не видят и они.
Чертыхаясь изо всех сил, Каткар тоже полез вниз.
— Это неразумно и опасно, черт побери!
Однако Глауен не обращал на это ворчание никакого внимания и уже бежал сквозь дождь к изгороди. Каткар тоже припустил следом, выкрикивая жалобы, уносимые порывами ветра прочь. Калитка открылась быстро, и две тени в третий раз проскользнули через узкий проход.
— В дождь они могут усилить датчики, ориентированные на движение, — прошептал на ухо Глауенну Каткар. — Так что нам лучше идти прежней дорогой. Готов? Тогда вдоль изгороди к скале!
И они, согнувшись в три погибели, помчались вдоль изгороди. От дождя свистело в ушах. Под скалой они остановились, и Каткар приказал лечь.
— За мной и ползком, как в прошлый раз! И не отставай ни на шаг, иначе потеряешь меня.
Они снова по-пластунски поползли по грязи, миновали первую дыру, привстали, обогнули скалу и спустились в каменистую лощинку.
— Здесь, — перевел дыхание Каткар.
Глауен нащупал запоры и позвал в темноту:
— Чилк! Ты здесь? Ты слышишь меня, Чилк?!
— Кто здесь зовет Чилка? — послышалось откуда-то снизу. — Дело пустое — я никому не могу помочь.
— Чилк! Это я, Глауен! Вставай, я вытяну тебя отсюда!
— Уже стою, но мне не дотянуться.
Глауен и Каткар отодвинули запоры и кое-как вытащили Чилка на поверхность. — Приятный сюрприз, — удивился Чилк, но Глауен уже клал на место запоры, и все трое проделали во второй раз весь опасный обратный путь. На какое-то мгновение дождь, казалось, стал проходить, и шедший впереди Каткар предупреждающе зашипел:
— Тут глат! Быстро! На дерево!
Все успели добежать до лачуги и вскарабкаться, и в тот же момент на дерево обрушилось что-то тяжелое.
— Надеюсь, у тебя здесь больше нет друзей? — насмешливо поинтересовался Каткар.
— Что случилось? — не обращая внимания на вопрос, спросил Глауен у Чилка.
— Ничего особенного. Вчера утром на меня навалились двое, накинули мешок на голову, связали по рукам и ногам, запихнули на новехонький Джи-2 и… мы полетели. И вот я здесь. Один из этих подонков, разумеется, Бенъями — я учуял дивный запах помады, которой он маслит свои кудри. Как только я вернусь на станцию, я выкину его с работы — теперь он окончательно вышел у меня из доверия.
— Но как именно все происходило?
— Я услышал какие-то голоса. Кто-то завел меня в лачугу и сдернул с головы мешок, после чего меня препроводили в эту дыру и столкнули вниз. Потом вот этот господин любезно принес мне ведерко овсянки и спросил, как зовут. Да, кажется, он еще сказал, что собирается дождь. После этого меня оставили в покое до тех пор, пока я не услышал твой голос — что, надо признаться, оказалось весьма приятным сюрпризом.
— Странно, — заметил Глауен.
— И что теперь?
— Как только появится хотя бы какая-нибудь видимость, мы отправимся отсюда куда-нибудь подальше. Нам непременно надо уйти до тех пор, пока все не пришли сюда на завтрак и не обнаружили, что Каткар исчез.
Чилк всмотрелся в темноту.
— Тебя зовут Каткар?
— Верно, — хмуро согласился тот.
— Ты оказался прав насчет дождя.
— Ужасная гроза. Хуже здесь еще не бывало.
— И давно ты здесь?
— Не очень.
— Ну, сколько?
— Около пары месяцев.
— И в чем заключается твое преступление?
— Понятия не имею. Скорее всего, я как-нибудь оскорбил Титуса Помпо или что-нибудь еще в этом духе, — жестко ответил Каткар.
— Каткар — натуралист со Штромы, — пояснил Глауен отцу и Чилку.
— Интересно! — воскликнул Шард. — А каким это образом вы знакомы с Помпо?
— Это сложный вопрос, и к делу имеет мало отношения.
Шард промолчал.
— Может быть, ты устал отец? Хочешь спать?
— На самом деле я бодрей, чем выгляжу, но попытаться поспать все-таки можно.
— Тогда отдай винтовку Чилку.
Шард отдал оружие, растянулся на полу и почти тут же задремал.
Дождь начал стихать и вскоре совсем закончился, но вдруг, спустя несколько минут, разразился с новой силой.
— Непостижимо! — воскликнул Каткар.
— Шард здесь тоже около двух месяцев — кто прибыл раньше, ты или он?
Каткару не понравился этот вопрос и, как и прежде, он весьма грубо ответил:
— Шард уже был здесь, когда меня привезли.
— И никто не объяснил тебе причины твоего появления?
— Нет.
— А твои друзья и семья на Штроме? Они знают, где ты?
— Этого мне знать не дано, — горько ответил узник.
— На Штроме вы принадлежали к ЖМС или чартистам? — уточнил Глауен.
— Зачем тебе? — бросил на него подозрительный взгляд Каткар.
— Это может пролить свет на ваше появление здесь.
— Сомневаюсь.