Для полной картины бы платок достать, глаза промокнуть, а потом сморкнуться - да вот беда, сопли все померзли. А если без шуток, то мне до твоих разных там презрений-извинений дела большого нету, как тебе самому удобнее, так и обходись. По делу я что смогу, то сделаю, а всякие чувства можешь для девок приберечь, им нужнее. Еще вопросы на возвышенные темы есть?
Вопросов не было. Данисий молча переваривал сказанное, и испытывал при этом ощущения человека, которому не пожали честно протянутую руку. Айс это понял, и решив, что дальше так не стоит, переменил разговор.
- Давай лучше решать, что делать будем. Торчать всю ночь на морозе мне не хочется. Может чердак?
- Опять?! Я думал здесь, в какой хибаре костер разжечь, не одни мы, я думаю, так будем. Это приезжие на площади жмутся, а всякие тертые человечки наверняка здесь.
- Ага, вот и я про то же. Не радует меня такое соседство, так что пойдем-ка. Если чердаки тебе уже по ночам сняться, так давай в подвал какой метиться, только чтоб не здесь.
Данисий больше не спорил. Наугад выбрав направление, они двинулись к краю площади, время от времени запутываясь в поворотах и глухих загородках, или завязая в нетронутых сугробах. Потом Айс набрел на утоптанную тропинку, которая вела вроде бы туда, куда надо, и предложил пойти по ней. Данисий согласился, и действительно движение заметно ускорилось, но когда сквозь частокол навесов замерцали огоньки городских домов, возникло неожиданное препятствие. Дорожка здесь была чуть пошире, и поперек нее на замусоренном снегу стояли трое оборванцев, один с топором и двое с любовно обструганными дубинками. Данисий оглянулся назад - из-за хлипкой дощатой стенки ларька, мимо которого они с Айсом только что прошли, один за другим вышли еще четверо. Данисий плюнул и сказал:
- Теперь точно все насмарку. Удружил верхнесвят, чтоб его...
Оборванцы переглянулись с нехорошими улыбками, и один из них снизошел до того, чтобы сообщить:
- О, ты из княжество Фымское, ты дорогой и полезный. Иди сюда, хороший человек.
Данисий отвечать не стал. Он быстро огляделся вокруг, потом резко шагнул в сторону, и рывком оторвал от стены стоящего рядом маленького сарая подгнившую доску. В доске было кольцо, а в кольце болтался обрывок цепи длиной с руку - может собака на ней когда-то сидела, или медведь ученый, но об этом думать было некогда - трое спереди, подняв свое оружие кинулись вперед. Цепь в руках Данисия ожила, и превратилась как-бы в туманный колеблющийся диск, а кусок доски на ее конце описывал самые неожиданные кривые, пока не разлетелся в щепки об топор. К этому моменту владелец одной из дубинок скорчившись визжал на снегу, зажав рукою глаз, а его товарищ лежал напротив молча и неподвижно. Хозяин топора оказался не робкого десятка, и вновь попытался нанести удар, но цепь неожиданно выбила оружие куда-то далеко в сторону, и оказавшись вдруг с пустыми руками смельчак замер. Только теперь успевшие подбежать четверо озадачено остановились не доходя шагов десяти до Данисия, и по-видимому колебались. Остававшийся все это время как-то в стороне Айс сказал тихо:
- Да Денисыч, а я-то с тобою все шутки шутил. Однако здесь пора заканчивать.
После этих слов на конце цепи, которую Данисий продолжал крутить над головою, сверкнуло подряд несколько коротких вспышек. После каждой от цепи отрывались куски в два-три звена длиною, и как пущенные из пращи они летели вперед. Два из четырех обрывков уложили в снег двух нападавших, третий просвистел рядом с ухом еще одного, а четвертый летел уже вслед убегающим - все вместе оказалось слишком даже для тертых человечков из летних рядов.
Айс сходил за топором, а вернувшись отметил, что еще двое врагов куда-то делись, а остальные продолжают лежать без признаков жизни.
Данисий стоял над ними грустный и поникший, и Айс решил приободрить товарища:
- Чего скуксился? Жалеешь, что я тебе и остальных не дал самому добить? Но так тоже здорово у тебя получилось, я такого до сих пор пожалуй и не видал.
- Лучше бы и сейчас видать было нечего, - ответил Данисий с досадой. - А тут еще оказалось, что ты сам мог все сделать. Пока что давай отсюда уйдем, а потом будет время, и я тебе кое-что объясню, не хотелось бы, а все же придется.
Сказав это, он повернулся спиной к неподвижным фигурам и зашагал прочь, и Айс послушно двинулся вслед.
Отыскать подвал, или хотя бы ненавистный Данисию чердак оказалось в Кодукае делом нелегким. Крепкие ставни и надежные замки охраняли узкие окошки от непрошеных гостей, а на предложение Данисия сделать с очередным замком что-нибудь хитростное, Айс сказал, что во-первых это опасно, а во-вторых по замкам он не большой умелец, и тут бы Скрал-Скраду справился куда как лучше, даром что самоучка. Лишь около полуночи удалось забраться в маленький, теплый и вонючий хлев, в компанию к четырем козам и лохматому псу злобного вида, которого Айс одним строгим и тремя ласковыми словами сразу превратил в своего лучшего друга. Спрятаться в этой тесноте было попросту негде, и Данисий великодушно предложил Айсу залечь спать, а с разговорами подождать до завтра. Тот возражать не стал, и скоро уже мерно посапывал на подстилке рядом с крайней козой, под бдительной охраной Данисия, которому и самому хотелось бы приложиться прямо сразу, а не через несколько часов. Однако он терпеливо досидел свою половину остатка ночи, и лишь потом растолкал Айса, убедился, что тот проснулся окончательно, и наконец с большим удовольствием растянулся на грязной подстилке, не заметив, как напарник сделал в его сторону короткий жест сложенными в неровную щепоть пальцами.
Айс подождал, пока Данисий заснет покрепче, и вытащил из глубин своих рваных одежд все то же самое зеркальце, потом к нему прибавился широкогорлый флакончик с желтым порошком, похожим на песок, маленькая черная коробочка с кнопками и равномерно вспыхивающим красным огоньком, и завершился этот набор коротеньким, но острым ножом в грубых кожаных ножнах. Разложив все это в луче лунного света на краю кормушки для скота, он некоторое время думал, а потом нажал несколько клавиш на коробочке огонек замерцал быстрее и ярче. Затем Айс высыпал чуть-чуть желтого порошка на лежащее зеркало, и скривясь провел ножом по обнаженной до локтя руке, рядом с двумя шрамами от таких же надрезов. Одна-единственная капля крови собралась внизу, и Айс дал ей упасть в маленькую желтую горку, а потом быстро провел по надрезу ножом плашмя, и опустил рукав обратно. Потрогал пальцами порошок - несмотря на то, что впитавшаяся капля по размерам была сравнима с щепоткой, он оставался таким же сухим, и осторожными круговыми движениями распределил желтые крупинки почти ровным слоем по всему стеклу. После этого Айс наклонился, вглядываясь в зеркало, и замер. Так прошел час, или около того. Айс сидел совершенно неподвижно, почти слитное сияние красных вспышек освещало окаменевшее лицо, и лишь зрачки его иногда сужались в крохотные точки, чтобы через секунду расшириться до предела, и вновь вернуться в нормальное состояние, и так продолжалось, пока зеркало не треснуло по ломаной линии наискось.
Нельзя сказать, чтоб в хлеву было очень тихо. Дышали козы, повизгивал во сне пес, Данисий тоже изредка всхрапывал, но повинуясь какому-то инстинкту, переворачивался на другой бок и затихал до следующего раза.